— А еще, так удачно совпало, ты не сможешь добраться до меня ртом.

— И это тоже.

Мик охнул, ощутив, как горячие влажные ладони Филдинга обхватывают его ствол и медленно двигаются по нему, втирая крем в кожу.

— Блядь. Гениальная идея — согреть руки.

— М-м-м.

Это «м-м-м» означало, что Филдинг потерял дар речи, а такое обычно случалось в моменты сильного возбуждения, когда от желания у него срывало планку и от привычной болтливости оставался бессвязный набор из мата, стонов и имени его парня. Мик обожал наблюдать за Филдингом, погруженным в подобное состояние.

— Офигенно, — выдохнул он.

Сейчас Филдинг крепко сжимал уже полностью окрепший член и медленно оглаживал его длинными пальцами, которые обычно так проворно порхали над клавиатурой.

— Ага, — согласился Филдинг.

— Кажется, придется мне взять свои слова обратно, с руками получится не хуже.

Мик, стараясь успокоиться, глубоко вдохнул — хотелось продлить ощущения. Ну конечно, что может быть проще.

— М-м-м. — Филдинг уткнулся носом в миково ухо. — Но ты прав. Я хочу его в рот. Безумно.

— Господи боже, — простонал Мик, непроизвольно подкидывая бедра. Филдинг увеличил темп и давление, и это было... великолепно.

— Не могу касаться твоего пениса или даже просто смотреть, не желая насадиться на него ртом. До горла.

Видимо, словесная стимуляция — часть исключительно ручной стратегии Филдинга. Весьма эффективная.

— Боже мой, — простонал Мик. У его парня определенно оральная фиксация. У Мика никогда не было девчонки, которая с таким же энтузиазмом делала бы минеты. Что воистину потрясающе. Потому что Мик их просто обожал. От одной лишь мысли...

Филдинг сжал ладонью мошонку Мика, а другой рукой начал интенсивно дрочить его член. А еще толкнулся языком в ухо.

— Черт! — Мика накрыло оргазмом со смущающей скоростью. Но было слишком хорошо, чтобы о чем-то жалеть.

— С праздником, — пропел Филдинг и поцеловал Мика в ухо, улыбка отчетливо слышалась в его голосе.

* * *

Доказательство №2

В воскресенье днем, усталый и голодный, Мик возвращался домой после смены в тренажерном зале. Он думал о лососе, который хотел приготовить на ужин — маринованного, под пряной апельсиновой глазурью — как любит Филдинг. Но внезапно перед их крыльцом, аккурат за Миком, припарковалась машина.

Черт. Мать Филдинга.

— Здравствуйте, Сандра, — Мик постарался вложить в голос весь восторг, на какой был способен. — А мы вас и не ждали.

— Ой, мне просто захотелось выбраться из города и заглянуть в антикварный магазин, который мне так нравится. В центре города, по-моему? И вот утром я села в машину и поехала кататься. А потом подумала, что мы могли бы вместе пообедать.

— О. Здорово. — Мик клюнул Сандру в щеку.

Между ними сложился, что называется, худой мир. Пускай миссис Монро не испытала особого восторга, когда Мик «соблазнил» ее сыночка (ха-ха!), но Филдинг и его отец Лекс нашли для нее подходящие аргументы. Теперь во время каждого звонка она долго пытала Мика вопросами о том, как дела у Филдинга, поскольку тот успешно ее игнорировал, и давала ценные рекомендации, как обеспечить ее мальчику полноценную жизнь.

Когда Сандра закончила тараторить о чудесной скамейке, которую видела в антикварной лавке, Мик открыл дверь и они вошли в дом.

— ТА-ДА! — Филдинг выскочил из коридора в гостиную.

Он... Боже, он был абсолютно голым, если не считать красно-белого вязаного гульфика в форме Санты — где он только раздобыл сие изделие текстильной промышленности? — который украшал его экстремально эрегированный пах.

Миссис Монро ахнула, пролепетала что-то бессвязное, развернулась на каблуках и вылетела на улицу, хлопнув дверью.

— Что она здесь делала? — в голосе Филдинга слышалось разочарование.

Ну, по крайней мере Мику так показалось, потому что сам он спрятал лицо в ладонях.

— Господи боже мой, — простонал он.

— Ты смеешься? — с надеждой поинтересовался Филдинг.

— Сомневаюсь. — Сердце Мика заполошно билось, а в горле застрял комок неизвестного происхождения — кто знает, смех это или вопль.

— Не переживай за маму. Она видела и хуже.

— Что, серьезно? — Мик опустил руки и уставился на Филдинга. Тот был стройным и очень красивым, хотя и слегка бледным. А вязаный Санта-гульфик... На удивление, возбуждение Филдинга не угасло, и красный колпак сидел ровно на нужном месте. Мешочек для яичек был черного цвета, как сапоги бородатого деда.

— Матерь божья, — произнес Мик. Истерический смех так и рвался наружу. — Например? Какой кошмар постиг твою родительницу?

Филдинг небрежно отмахнулся, и Санта в паху одобрительно подпрыгнул.

— А, ну однажды я нарезал обои в своей комнате на длинные полоски для школьного плаката. Они были красные, использовал их для графика.

— Эм, Филдинг? Это ничуть не шокирующе. Ты предстал голым и со стояком. Перед лицом матери.

— Я не голый! — Филдинг посмотрел вниз. — Ничего вообще-то не видно.

— Единственное, что она не видела, это цвет твоего члена, и то благодаря вязаному Санте. Поверь, лучше бы ты был просто голый.

Филдинг задумчиво себя разглядывал. Он на пробу подпрыгнул и гульфик подскочил.

—Хм-м-м. Возможно, ты прав.  — Впрочем, это его не особенно беспокоило. — Короче, она уже ушла. Может, попробуем еще раз? Выйди и снова войди! — Филдинг захихикал.

Мик выглянул в окно. Машины миссис Монро и след простыл. До свидания, мама! Мик повернулся к восторженному бойфренду и улыбнулся.

— Это одно из евклидовых доказательств?

— Именно. То, которое ты так ждал. Так что давай, пошевеливайся! Выйди и снова войди!

Приезд матери Филдинга мог убить любой стояк, но сейчас член в штанах Мика заинтересованно шевельнулся. Мик расхохотался.

— У тебя талант делать вещи незабываемыми.

Посмеиваясь, Мик вышел на улицу и закрыл за собой дверь. Потребовалось несколько минут и глубоких вдохов на крыльце, чтобы угомонить смех и остаточное чувство смущения. Но наконец Мик собрался. Он погремел ключами в замке и распахнул дверь.

— Филдинг! Я дома!

— ТА-ДА! — Тот выскочил из коридора, выражая бурную радость всеми конечностями.

— Боже мой, так сексуально! Какой сюрприз! — Мик с рыком захлопнул дверь и скинул куртку. — Я всегда об этом мечтал! — Он подхватил Филдинга и, подняв, покружил.

— Секс! — восторженно заявил Филдинг. — Вторая сторона евклидова треугольника — секс! Море секса. Надеюсь, ты возбужден.

— Еще как!

И если до сих пор не в полную силу, то после страстного и развязного поцелуя Филдинга у Мика наблюдался крепкий стояк. Филдинг Монро целуется лучше всех в универе. В этом его бойфренд не сомневался ни секунды.

Мик накрыл обнаженный зад своего парня и сжал его. Видимо, помятуя о ситуации с ледяными руками, Филдинг принял горячую ванну: теплая кожа была влажной от пара и крема. Ням.

Мик разорвал поцелуй и присосался к шее Филдинга.

— Горячий, как рождественский глинтвейн. Вкусный.

— Великие умы мыслят одинаково. — Филдинг высвободился из объятий и потянул Мика в сторону спальни.

— Вуаля! — воскликнул он, взмахнув рукой.

И этот жест удачно представлял открывшийся вид. Мик в изумлении уставился на комнату. Повсюду горели свечи. На кровати не было ничего, кроме простыни и толстых бежевых полотенец, которые подарил им отец Филдинга. Рядом стоял переносной столик, застеленный белой салфеткой, а на ней с хирургической точностью разложены банка взбитых сливок, шоколадный сироп, смазка, миска свежей вишни и прочая гастрономия.

— У нас будет секс или пикник? — пошутил Мик.

— Секс-пикник. Или даже пир. Понимаешь, пока я планировал свое доказательство, оказалось сложным найти секс-развлечение, которое мы до сих пор не опробовали. Но мы никогда не играли с едой.

— Точно.

— Так что пришло время поднять наши оральные исследования на новые оргазмические высоты. Поэтому — вот. — Филдинг потянул за веревочку между ног и сорвал гульфик.

— Твою ж мать! — воскликнул Мик.

Неудивительно, что Филдинг скакал по дому голым. Он побрился. Везде.

— А еще ты можешь есть прямо с меня, потому что я помылся. — Филдинг театрально замолчал и вскинул брови. — Везде.

В голове Мика мелькнула мысль, что ему тоже следует принять душ. Но он мылся с утра, а на работе не тренировался. К тому же его парень стоял прямо перед ним, такой теплый и абсолютно обнаженный, что все мысли вытеснила лишь одна: немедленно наброситься на Филдинга. Мик швырнул его на кровать и спешно избавился от одежды.

— Я подумывал побриться для тебя, но слышал, что дальше зудеть будет страшно. — Мик устроился между ног Филдинга. Тот едва заметно касался себя кончиками пальцев, что прямо-таки сводило с ума.

— Однозначно стоит попробовать. То есть... тебе нравится? — Филдинг казался слегка неуверенным. Мик никогда бы не подумал, что захочет видеть пах своего парня гладким, как попка младенца, но при наличии взбитых сливок ответ очевиден.

— Еще как!

И Мик продемонстрировал Филдингу, насколько ему это нравится.

Шоколадный сироп был липким и создавал непривычное ощущение при соприкосновении тел. Взбитыми сливками можно было рисовать что угодно, но они быстро расползались в лужицы. Мик очень быстро уяснил принцип «чем меньше, тем лучше». Небольшой мазок сливок на покрасневшую гладкую мошонку Филдинга — и можно играть с ней долго безо всяких топпингов.

Едва сдерживая стоны, Филдинг извивался от удовольствия. Мик втягивал в рот и вылизывал его яички, промежность, лишь иногда подразнивая место, где Филдинг больше всего хотел его рот. Очень быстро Филдинг стал таким чувствительным, что реагировал на каждое прикосновения языка Мика.

— Нужно... ах-х-х... я должен сам! — проскулил Филдинг, приподнимаясь и слабо отпихивая руки Мика.

— Я еще не закончил, — твердо заявил тот, словно официант отбирает у него тарелку с незаконченным ужином.