— Зачем?
— Она видела тебя в Гильдии. Она может отследить тебя до дома. Здесь небезопасно.
— Хорошая попытка. Она нацелилась на тебя, а не на меня. — Если я дам ему хоть малейший намек на то, что Роланд преследует меня, он отнесет меня в чертов замок и спрячет в бронированной комнате.
— Я хочу, чтобы ты была со мной, — сказал он. — Это не просьба.
— И очень плохо. Вы, должно быть, забыли, Ваша Пушистость, что я не очень хорошо справляюсь с приказами.
Мы обменялись взглядами над столом.
— У тебя нет чувства самосохранения.
— И ты ожидаешь, что я буду ездить туда-обратно по два часа от Крепости до Ордена. — Я старалась говорить мягко. — Полагаю, мне больше не понадобится ни моя работа, ни дом, ни одежда.
— Я этого не говорил. Хотя позволь вернуться к вопросу по поводу одежды. Это все еще на рассмотрении.
— Послушай, ты не можешь управлять моей жизнью. Мы переспали один раз…
Он поднял вверх семь пальцев.
— Хорошо, — выдавила я сквозь зубы. — Мы занимались сексом семь раз за двадцать четыре часа. Только потому, что я твоя любовница.
— Подруга.
Слова замерли у меня во рту. Он говорит о том, что мы пара. На языке оборотней, пара означала моногамию, семью, детей, союз гражданский, физический и духовный. Это значило брак. Очевидно, он не отказался от этой идеи.
— Подруга, — сказала я наконец, пробуя это слово на вкус.
Он подмигнул мне. О боже.
Я бросила на него тяжелый взгляд:
— Ты помешан на контроле, а я борюсь со всеми авторитетами. И ты хочешь, чтобы мы были вместе?
Злые искры зажглись в его глазах:
— Много, много раз.
— Да что с тобой не так? Я вчера слишком сильно ударила тебя по голове?
— Моя подруга живет со мной, — продолжал он, — в Крепости.
— У тебя было много подруг раньше?
Он одарил меня взглядом, предназначенным для умалишенных:
— У меня были любовницы.
— Так это новое правило, которое ты придумал только что?
— Это преимущество быть Царем Зверей. Ты волен устанавливать свои правила.
О том, чтобы отправиться в Крепость, не могло быть и речи. Оборотни, итак, уже были мишенью, но это было бы ничто по сравнению с тем, что произошло бы, если бы я переехала к нему. Кэрран защищал свой народ, а я подвергла бы их опасности. Я заставила свой голос звучать спокойно:
— Есть ли еще какие-нибудь правила Кэррана, о которых мне следует знать? Можешь выкладывать все прямо сейчас, чтобы я сразу могла наложить на них вето.
— Ты не можешь наложить вето на мои правила, — ответил он.
Я рассмеялась.
— Это никогда не сработает.
Мы посмотрели друг на друга.
— Давай попробуем договориться, — сказал он. — Ты скажешь мне, что нужно тебе, а я скажу, чего хочу я.
Он пытался найти компромисс. Должно быть, я в чем-то одержала победу. Либо это, либо прошлая ночь была действительно так же хороша для него, как и для меня.
— Хорошо.
Он пригласил меня взмахом вилки:
— Начинай ты.
— Орден даже не обсуждается, — проговорила я. — Я не собираюсь уходить.
— Я и не говорил, что ты должна. — Он посмотрел на меня тяжелым взглядом. — Но раз уж ты настаиваешь, я согласен. Орден снят с повестки дня. Теперь моя очередь.
Опасно, опасно…
— Давай.
— Моногамия, — решительно заявил он. — Пока ты со мной, я — единственный. Если кто-нибудь еще прикоснется к тебе, я убью его.
— А что, если я случайно на кого-нибудь наткнусь?
Золото сверкнуло в его глазах:
— Не надо.
Очевидно, он отказывался относиться к этой ситуации с юмором:
— Я буду иметь это в виду.
— Ты сама сказала, что я помешан на контроле. Я ревнивый, собственнический ублюдок, и я не такой человек, как некоторые. Ты даже не представляешь, чего мне стоила прошлая ночь. Предай меня, и я убью его. Если ты не хочешь быть со мной, лучше скажи мне об этом. Не нужно делать это за моей спиной. Я стараюсь быть настолько честным, насколько могу. Так что никаких сюрпризов.
— Ты же понимаешь, что убивать другого мужчину бессмысленно. Если я изменяю тебе, то виновата я, а не он. Он тебе ничего не обещал.
— Дело не в логике. Так это работает в Стае. Я имею полное право убить любого, кто попытается забрать мою подругу. От меня ожидают, что я так поступлю, я хотел бы сделать так, и я это сделаю.
Я ткнула в него вилкой:
— Хорошо. Но с этого момента твой парад прекращается.
— Какой парад?
— Парад твоих любовниц.
Его брови поползли вверх:
— Парад любовниц?
— Кэрран, если ты мне изменишь — между нами все кончено. Это справедливо.
— Кейт, все это работает в обе стороны. Если кто-то попытается приставать ко мне, добро пожаловать к ее горлу.
— Меня не волнует, что кто-то будет приставать к тебе. Меня волнует, как ты поступишь в этой ситуации.
— Согласен. Парад любовниц прекращается. — Он оскалил зубы в счастливой дикой усмешке. Мой личный психопат. — Я вроде как понял это, когда ты расплавила замок на двери той комнаты в приступе ревности.
— Не может быть. — Я принялась ковырять свой омлет.
— Моя очередь. Игнорирование и молчание — мы никогда не будем делать этого снова.
— Парень, это тебя действительно взбесило, не так ли?
— Да, так и есть. — Прорычал он.
— Окей. Я обещаю никогда не прекращать говорить с тобой. Ты можешь даже пожалеть об этом.
— Не сомневаюсь. — Он поморщился. — Мы можем обсудить это более детально в Крепости.
— А что же подумают об этом остальные твои подданные?
Он пожал плечами:
— Стая функционирует лучше всего, когда иерархия ясна. Прямо сейчас большинство моих людей не знают, почему я был раздражен, а те, кто знает, не уверены в том, на каком этапе мы находимся, поэтому все ходят на цыпочках. Будет лучше, если Стая увидит нас вместе.
Какие бы камни я ни скидывала на него, он не желал отклоняться от своего курса. Я очень тщательно подбирала слова:
— Я бы предпочла, чтобы они этого не делали.
Он сидел совершенно неподвижно. Его голос приобрел низкий опасный оттенок:
— Ты стыдишься быть со мной?
— Нет.
Его лицо приняло плоское непроницаемое выражение:
— Это потому, что я оборотень?
— Нет, это потому, что ты Царь Зверей.
— Не хочешь объясниться? — Он откинулся назад.
— Моя ценность в моей беспристрастности. Я могу обратиться к Племени, Стае, друидам или пифиям, потому что всем ясно, что я не принимаю ничью сторону. Я могу эффективно действовать, только если я нейтральна. Спать с тобой — значит разрушить мой нейтралитет. Ты не потерпишь кого-то, кто не предан тебе, поэтому в тот момент, когда я открыто признаю, что я с тобой, все, у кого когда-либо были проблемы со Стаей, перестанут даже говорить со мной. И это только часть проблемы.
— Есть еще что-нибудь?
Если у меня есть хоть какая-то надежда на нас двоих, я должна ему все рассказать.
Эта мысль застыла во мне.
— Кейт? — мягко спросил он.
Я открыла рот и попыталась выдавить из себя хоть слово. Но не смогла этого сделать.
Он наклонился ко мне и накрыл мою руку своей.
Я не могу ему сказать. Не сейчас.
Мне нужно было найти какие-то другие причины, и поэтому я решила придерживаться того, что заставляло меня страдать последние несколько недель:
— Со сколькими женщинами ты спал?
Он отстранился и скрестил руки на груди, отчего его бицепсы вздулись:
— Не начинай это.
— Это вполне законный вопрос, — ответила я.
— Со сколькими мужчинами ты спала?
— Ты у меня третий. Отвечай на вопрос.
— Ну что-ж, мы учитываем только долгосрочных партнеров или даже тех, кто на одну ночь?
Я вздохнула:
— Тебе было бы удобней считать только длительные отношения?
Он поморщился:
— Меньше двадцати.
— Ты не мог бы быть конкретнее.
Он обдумал это.
— Восемнадцать.
— А сколько из них жило в замке вместе с тобой?
— Семь, — ответ пришел немного быстрее, — но никто из них не делил со мной мои апартаменты.
— Что ты имеешь в виду, говоря, что они не делили с тобой апартаменты? Где ты их…
— В их личных комнатах.
Я рассмеялась:
— О, так вы почитали их своим ночным присутствием в «комнате для бимбо», Ваше Величество? Как Зевс в сиянии золотого света?
Он улыбнулся краем зубов:
— Им это нравилось.
Высокомерная задница.
— Конечно. Так почему же ты не пускаешь женщин в свои апартаменты?
— Потому что жить со мной в одной квартире — значит обладать властью.
Если он надеется, что я останусь в комнате бимбо, когда все это закончится, то ему не повезло.
Хотя я скорее всего буду мертва, когда все это закончится.
— В глазах общественности существует огромный дисбаланс власти между тобой и мной. Если я отправлюсь с тобой в Крепость, Атланта перестанет видеть во мне Кейт Дэниелс, агента Ордена, а будет воспринимать меня как Девятнадцатую Любовницу Царя Зверей. Или Номер Восемь, в зависимости от того, как они на это посмотрят. Та небольшая репутация, которую я заработала, будет стерта, и ты можешь даже поспорить на то, что Орден снимет меня с текущего дела быстрее, чем ты зарычишь.
— Мы оба должны отказаться от некоторых вещей, — сказал он.
Я скрестила руки на груди:
— Я так рада, что вы смотрите на это с моей точки зрения, Ваше Величество. Давай, откажись от того, чтобы быть Царем Зверей, брось Стаю и живи со мной в моей квартире.
— Ты же знаешь, что я не могу этого сделать.
Я улыбнулась ему.
— Я понимаю, — продолжил он, — твою точку зрения. Это несправедливо. Но Стая — это то, кто я есть. Я построил это для своего народа. Орден — это не то, кто есть ты. Половину времени ты пытаешься понять, как скрыть от них то, что находишь. Я читал твой отчет о вспышке. Если бы существовал конкурс лжи, ты бы выиграла его, не раздумывая.
Этот выпад был очень близок к цели.
— Орден — это то место, где я хочу быть прямо сейчас. Если меня снимут с задания, оно перейдет к Андреа. Она моя лучшая подруга. Если она столкнется с магией Мэри, то может быть разоблачена. Это уничтожит ее. В любом случае, я не должна оправдываться перед тобой.
— Андреа знала, чем рискует, когда стала рыцарем. Ты не ставила ее в такое положение, она сама это сделала. Ты просто оттягиваешь неизбежное. Она пытается жить в двух мирах одновременно и не может.
Ой. Это, действительно, было очень-очень близко.