— Господи правый, Кэм, только не останавливайся. — Остин откинулся головой на подушку. От удовольствия его тело напряглось и вибрировало. Остин даже поднял колени и развёл их дальше в стороны, давая Кэму больший доступ. — Бля… как хорошо, — простонал он, когда Кэм подушечкой пальца погладил тугое колечко мышц.

Кэм прикасался мягко, растягивая ощущения. Затем он сжал губами член Остина сильнее, втянул глубже и ускорился.

Раз за разом Кэм чувствовал на языке вкус возбуждения Остина. И чем дальше, тем больше слетал от похоти с катушек. Дыша через нос, Кэм решил, что даст Остину всё, что может: себя, своё внимание и чёртов крышесносный оргазм. Впустив в себя член Остина до основания, Кэм засосал его так, что начали болеть мышцы челюсти. Одной рукой он ласкал и дразнил его анус — то прикасался и тёр, то нажимал и медленно пропихивал внутрь палец. Другой рукой обхватив тугую мошонку Остина, Кэм перекатывал в ладони яички и нежно их оттягивал.

— Я близко, — в конце концов выдавил Остин. — Бля… кончаю.

Если Кэм думал, что до этого тело Остина было напряжено, то теперь понял, что ошибался.

Он наблюдал, как взбугрились мышцы на торсе Остина, и тот начал кончать. Первая порция спермы ударила в стенку горла, когда последняя фаланга пальца Кэма исчезла в заднице Остина. Хрипло застонав, Остин вцепился Кэму в волосы, удерживая того на месте. Но Кэм пока не планировал отстраняться. Сглатывая вязкую и тёплую жидкость, он мягко двигал большим пальцем внутри и остановился, только когда Остин задрожал и расслабил мышцы.

Кэм отстранился и, прокладывая по жаркому телу дорожку из поцелуев, начал подниматься. Оба тяжело дышали: один — от пережитого, второй — от видимого напряжения.

Кэм не собирался лгать и говорить, что поцелуев и объятий будет достаточно. Ему нужно было спустить. Вопрос только как.

Но Остин, похоже, не планировал оставлять Кэма в таком состоянии. Когда оба снова оказались лицом к лицу, Остин первым потянулся за поцелуем. Их языки снова встретились, и то, как по-собственнически Остин теперь целовал, застало врасплох.

Кэм подчинился, и в результате был перевернут на спину: теперь Остин нависал сверху и рулил парадом. Его левая ладонь обследовала грудь Кэма, прикасаясь почти нежно. Чёрт, даже чувственно.

— Мне не понравилось видеть рядом с тобой Брайана, — неожиданно признался Остин. — У меня нет права это чувствовать, но… — Он не дал Кэму ответить, потому что снова страстно его поцеловал.

Изнутри обдало волной жара, и Кэм, притянув Остина, с головой нырнул в восторг влюблённого, на которого объект воздыхания наконец-то заявил права. Твою ж мать… какой же он сексуальный. У Кэма было ощущение, что его соблазняют, вовлекая в некую прелюдию, в которой он практически никогда не участвовал. У Кэма были знакомые для периодических занятий сексом, и чтобы получить желаемое, ему требовалось сделать один-единственный звонок. Долгое время в жизни Кэма не было неудачных свиданий — ни с мужчинами, ни с женщинами.

— Он давно не в счёт, — пробурчал Кэм и задохнулся, когда почувствовал, как короткие ногти Остина царапают его грудь. — И ты меня сейчас просто с ума сводишь. — Соски у Кэма были очень чувствительными, что заставляло кожу вокруг члена скукоживаться при каждом прикосновении Остина. Да и поцелуи тоже не прекращались. Они ощущались то на губах, то на шее, и казалось, что рот Остина не отлипает от его тела. — Чёрт, — выдохнул Кэм и задрожал — ладонь Остина медленно погладила упругий живот.

— Не можешь вытерпеть? — улыбнулся Остин, покрывая поцелуями почти безволосую грудь Кэма. Потом пальцами начал забираться под пояс шорт.

— Переоценил себя, — буркнул Кэм. Он поднял голову и поцеловал Остина в шею. В воздухе повис насыщенный запах секса, который вызывал такую же зависимость, как и сам Остин. — О чёрт, да-а. — Кэм снова упал на подушку: Остин наконец сжал его член. — Вот так. — Он потянулся вниз и, извиваясь, быстро избавился от шорт и боксеров.

Когда Кэм оказался полностью обнажённым, Остин устроился сверху так, чтобы его полуобмякший член и пульсирующий стояк Кэма соприкасались. Оба застонали. И Остин, взяв оба члена в ладонь, начал методично дрочить, одновременно целуя Кэма везде, куда мог дотянуться. Особенно доставалось татуировкам — похоже, у Остина был на них пунктик.

Между мужчинами осталось что-то недоговорённое — Кэм это чувствовал. Но, возможно, оба пока были просто не готовы. Слова иногда только усложняли.

— Разве ты во время дрочки ничего не используешь? — спросил Остин, глянув вниз на пах. — Смазку там или что-то типа.

Кэм толкнулся бёдрами, пропихивая член глубже в кольцо из пальцев Остина.

— А что, похоже, что мне что-нибудь нужно? — Подобные средства нужны лишь обрезанным мужчинам. Схватив Остина за подбородок, Кэм дёрнул его на себя и увлёк в жёсткий поцелуй. Они двигались вместе, потираясь членами в хватке Остина. — Да, вот так, — простонал Кэм.

Выступившую бусинку предэякулята Остин размазал по головкам членов, делая трение более гладким и горячим, а потом убрал руку. Кэм собрался запротестовать, но Остин длинно лизнул ладонь и, вернув её на место, продолжил дрочить.

Затем ухмыльнулся и поцеловал Кэма в подбородок.

— Лучше?

— Угу, — кивнул Кэм, чувствуя, как поджимаются яйца. Пресс напрягся. Волна жара медленно набирала силу, проходя по всему телу, и Кэм начал задыхаться. — Чёрт, Остин. — По мере приближения к наивысшей точке это имя постоянно крутилось у него в голове. И до умопомрачения хотелось кончить.

Без предупреждения Кэм застыл. Обжигающая волна ринулась по позвоночнику к паху, заставив яйца зазвенеть и чуть ли не взорваться. Кэм кончил со стоном, вымазывая обоих спермой в три, нет, в четыре залпа. Остин собрал всё и использовал как смазку, продлевая оргазм и прижимая их члены сильнее. Кэм почти ослеп от ярких белых вспышек перед глазами. А страстные поцелуи и стоны Остина только добавили ощущениям запредельности.

— Блядь! — выдохнул Кэм, наконец-то расслабившись. Он распластался на постели, чувствуя себя желе. — Боже… — Кэм сглотнул и поцеловал Остина лениво и мокро. — Готов к новому заходу? — Он почувствовал, как у того снова потяжелел член.

— Нет, — усмехнулся Остин сонно и как подкошенный рухнул рядом. — Мне же не двадцать, — мурлыкнул он и, притянув Кэма, прижался. Похоже, Остину было плевать на мокрое месиво, которое сейчас холодило кожу. — Господи, как же я устал.

— Я тоже. — Может, Остину и было наплевать на беспорядок, но Кэму нет. — Сейчас вернусь.

Он ненадолго исчез, потом вернулся с полотенцем. Кэм уже вытерся и теперь рассматривал обнажённое тело Остина. И там было на что посмотреть. Остин был более загорелым, чем Кэм, и при тусклом свете гостиной его кожа казалась почти золотистой.

— Отличное обслуживание, — пробормотал Остин, больше улыбаясь глазами, чем губами.

— Не стоит привыкать, — гнусаво засмеялся Кэм и покачал головой. Он вытер Остина, бросил полотенце в корзину с грязным бельём, а потом вернулся в постель. — Кстати… — подавил он зевок и скользнул под одеялом в объятия Остина, — если проснёшься утром с сожалением, то ты знаешь, где чёртова дверь.

Фраза прозвучала шутливо, но Кэм чувствовал, что говорил вполне серьёзно.

— Тебе не о чем беспокоиться. — Остин целомудренно его поцеловал, будто это было совершенно нормально, и обхватил за талию. — Обещаю.

К сожалению, Кэм не был так уверен. В голове уже крутились всякие мысли. Да, Остин был пьян, но не в хлам. И он действительно хотел сделать то, что сделал. Но, может, он был под впечатлением, и довольно сильным, чтобы игнорировать очевидные и готовые вот-вот случиться последствия? Учесть нужно было слишком много вещей. Точнее, людей. Жену Остина. Райли. Их дружбу, в конце концов.

Кэм, конечно, не был какой-то там ноющей дамочкой, что заморачивалась по любому поводу, но ему и вправду требовалось обозначить всё чётко и ясно. Произошедшее сегодня нельзя недооценивать. Потому что случившееся охренеть как всё меняет.

А Кэм ненавидел перемены.