ГЛАВА 16

.

ПОЛЕ БОЯ

По окончанию собрания Генри не вернулся.

Я весь день ждала его в спальне, снова и снова продумывала то, что собиралась сказать, но все слова звучали не так, как надо. Если я постоянно буду что-то от него требовать — это ничего не исправит. Именно Генри должен измениться, работать над отношениями вместе со мной. Относиться ко мне как к равной и делать все возможное на пользу нашего будущего. Я не могла делать все это за него, и давление делу не поможет. Оно просто оттолкнет его еще дальше.

Чуда не случилось, я должна покинуть это место. Я отложила в сторону одежду, которую решила взять с собой, и весь день думала о том, что мне делать и куда идти. Я больше никого не знала на поверхности, и понятия не имела как живут другие. У них такие же дома, как у Генри? Гора Олимп и вправду существует? Есть ли у них отношения со смертными, навещают ли они их?

Одна из причин, по которой мне хотелось отложить поездку, заключалась в том, чтобы дать Генри возможность понять, что пошло не так в наших отношениях, и дать исправить это. Ему не хватит одного дня, но я надеялась, что он хотя бы попробует. В конце концов, именно этого я и хотела.

Другая причина была в том, что я попросту не знала, что мне делать. Я могла бы пойти за советом к маме, Джеймсу или к Аве, но они были занятые разработкой стратегии, чтобы выжить в битве с Титаном, и последнее, в чем они нуждались, это в лишних беспокойствах. Я не собиралась покидать совет и прекращать свою бессмертную жизнь, но также не знала, куда идти. Сейчас это была идеальная причина для того, чтобы задержаться.

День проходил медленно. Каждый раз, услышав чьи-то шаги по коридору, затаивала дыхание и ждала, что дверь откроется и я увижу Генри. Ко мне наведывалась лишь мама. Первый раз она пришла после собрания и сказала, что не помощница в установке ловушки для Кроноса, а во второй пожелала спокойной ночи. С каждый часом, мое сердце сжималось все сильнее, и в итоге я потеряла надежду еще раз увидеть Генри.

В отличие от Пого, я не чувствовала себя уставшей. Он свернулся калачиком на подушке рядом со мной и посапывал, а я смотрела в потолок и пыталась представить, чем все это закончится. Попрощается ли Генри? Хочет ли он, чтобы я его навещала? А остальные боги будут меня игнорировать? Мама точно нет, и я надеялась, что, когда Аве станет скучно или одиноко она тоже будет рада моей компании, но вот остальные… я даже не была уверена насчет Джеймса, только если он не решит начать преследовать меня, как только я больше не буду замужем. Надо ли мне это? Я не знала, и ненавидела себя за свою неуверенность. Ненавидела за одну только мысль обидеть Генри, в независимости от того вместе мы или нет.

Уже за полночь на меня обрушился гнетущий вес реальности. Как только я покину Подземный мир, я, скорее всего, больше никогда не увижу Генри. В его владениях мне не будут рады, как Персефоне, и я точно знала, что он никогда не попытается найти меня. Независимо от количества его обещаний, что я могу посещать его, лучшее, на что я могла надеяться, это что увижусь с ним на заседаниях совета… если он не решит исчезнуть.

Я стала тихо плакать в подушку. Я с самого прибытия в Эдем пыталась предотвратить подобный конец. Я сделала все, что могла, ради спасения своей матери и Авы от смерти. Я подвела их, но еще не подвела Генри. Он существовал из-за меня, потому что я любила его, потому что согласилась выйти за него замуж и править вместе с ним Подземным миром. А теперь и это отнимала у него.

Мне так хотелось остаться. Я нужна ему здесь, но в то же время я больше не могла так жить. Он должен понять… он хотел исчезнуть, когда Персефона бросила его, но остался только из-за просьбы совета дать шанс двенадцатой девушке. Но он ни о чем не просил меня. Он просто повел меня, и я пошла.

Посреди ночи я снова услышала шаги, но на этот раз в дверь никто не стучал. Она просто открылась, и закрылась. Я приподнялась на локтях и попыталась разглядеть гостя в темноте. — Генри? — позвала я, удивившись. Он вернулся… через пол дня, но все же вернулся.

Он снял туфли и поставил их в свой шкаф. — Прости, что побеспокоил. Ложись спать.

Я не могла заснуть, потому что и так не спала, но я прикусила язык и стала наблюдать, уверенная, что он уйдет в другую спальню, как только переоденется. Он скользнул в шелковые пижамные штаны, и когда обошел кровать к своей половине, мое сердце часто забилось. Он останется здесь.

— Тебе жарко? — спросил он, когда устроился. — Ты не накинула одеяло. — Казалось, что он старался держаться от меня на расстоянии. Я не знала, было ли так от того, что ему не хотелось находиться рядом со мной или потому, что он хотел дать мне пространство.

— Я не спала. Вы решили все дела?

— Насколько это возможно. Мы распределили роли каждого, и составили расписание с этой минуты до зимнего солнцестояния.

До него оставалось почти два месяца, но что, если даже учитывая всю подготовку, этого времени было мало? Сколько займет установка ловушки для Кроноса? — Я могу чем-то помочь?

— Я думал ты уходишь.

— Если вы найдете для меня задание, то я могу остаться.

— Одно есть. — Он повернулся на другой бок, и я больше не видела его лица. — Не попадай в неприятности, дай мне знать, если произойдет что-то подозрительное, и не заходи к Каллиопе. В остальном, если найдется что-то конкретное, я обязательно сообщу.

Я опустила голову на подушки, но одеяло так и не стала трогать. — Хорошо, — я попыталась скрыть в голосе разочарование. Неужели я была для него лишь обузой, за которой он беспрестанно должен следить, чтобы не нашла себе еще больше неприятностей? — Тогда тебе все равно уйду я днем раньше или позже.

Он промолчал. Шли минуты, а я смотрела в темноту и пыталась найти, что сказать. Что-то, что могло бы помочь ему понять, что я хотела остаться, но не хотела видеть, что не желанна здесь.

— У нас с Джеймсом ничего не было, — тихо сказала я. — Что бы ты себе ни придумал, ничего не было. Мы только друзья, и все. Я ждала твоего прихода. Я искала тебя везде, куда бы мы ни пошли, потому что думала, что ты преподнесешь мне такой сюрприз, но когда так и не находила, то было больно. Как будто ты совсем не хотел меня видеть.

Я потянулась к его руке, но в последнюю секунду передумала. Я не перенесу, если он отстранится.

— Я не оставляю тебя из-за него. Я не оставляю тебя из-за кого-то другого, и я никогда не стану искать себе пару. Ты — мое все, и мне бы очень хотелось, чтобы это было взаимно.

Комнату наполнила звучная тишина. Мое сердце бешено билось пока я ждала его ответа, хоть какого-нибудь, но когда он даже не посмотрел на меня, разочарование уничтожило всякую надежду. Я отвернулась от него и уткнулась лицом в подушку, изо всех сил пытаясь убедить себя, что он просто устал и заснул еще до того, как я начала говорить. Я слишком долго тянула с разговором, поэтому это не его вина. Придется приложить немало усилий, чтобы повторить те же слова утром, но если смогу, то по крайней мере уйду, зная, что сделала все возможное.

— Спокойной ночи, — прошептала я и закрыла глаза, понимая, что сон придет не скоро. И даже если удастся заснуть, то снится будут одни кошмары, где есть Каллиопа, поцелуй Генри и Персефоны. Ничего из этого мне не было по душе. Я бы лучше подождала пока просто, от истощения, провалюсь в сон, и даже не буду видеть сны.

Без одеяла было холодно, и я вздрогнула. Матрац возле меня прогнулся, и Генри обхватил меня руками, прижимаясь грудью к спине. Он был таким теплым, и взял меня за руку.

— Прошу, не уходи, — сказал он, а его губы коснулись моей шеи. Я снова задрожала, но уже по совершенно иной причине.

Оставшуюся часть ночи мы не проронили ни слова.

***

Я осталась.

Шли недели, мы не возвращались к тому разговору. Иногда мне приходилось спать одной, но наутро, после подобных ночей, Генри приходил очень измотанным, от чего я предположила, что он занимался работой. Увидев друг друга в течение дня, мы вели себя дружественно, и никак более. Перед тем как ложиться спать, я всегда ждала его прихода. В такие ночи он обнимал меня и не говорил ни слова. Он не целовал меня, и не извинялся, но дал мне знать, что хочет видеть рядом. Этого было достаточно.

Пока другие готовились к войне, я была предоставлена сама себе. Гуляла по дворцу, натыкаясь на комнаты, почти похожие на те, что в Эдеме, отчего было скучно. Однажды я попыталась всех их сосчитать, но дважды сбившись, поняла, что это тщетно.

Иногда ко мне наведывались Джеймс или Ава и мы проводили вместе целый день, говорили ни о чем, и притворялись, что все хорошо. Предстоящая битва уже успела сказаться на каждом из нас, и всякий раз, как я пыталась затронуть эту тему, мои друзья уверяли меня, что пережили вещи и похуже.

Я избегала Персефону, как чумы, и даже не скрывала этого. Когда она появлялась в комнате, я тут же уходила под каким-нибудь предлогом. А когда была просто вынуждена остаться, то просто молчала, как в принципе и она. Чувствовала она вину или же думала, что поступила правильно — я не хотела об этом знать.

Несмотря на чувство собственной бесполезности, я получила некоторое удовлетворение в том, что понимала, что никого не обременяю. Я читала книги, изучала материал, и держала данное Генри слово. Я провела бесчисленные часы в старательных попытках научиться использовать свои способности. Пару раз даже что-то получилось, но я все равно не оказывалась в том месте, в котором хотела. Вместо пещеры Кроноса, я перенеслась в коттедж Персефоны, где увидела, как Адонис нежил цветочки и ждал ее возвращения. Когда захотела подсмотреть, что происходило на собрании совета, то оказалась в комнате, полной окон. Той самой, где Генри поцеловал Персефону. Или Персефона поцеловала его. Это было не важно.

Других успехов на моем поприще не было. Что бы я ни упускала, я не могла сообразить, что именно, и, несмотря на настойчивые слова матери, что все получится, я казалась себе неудачницей. Неудивительно, что другие отказывались от моей помощи в битве. Я бы и сама не приняла свое предложение.