Вопрос подразумевал ответ, поэтому Гаррет кивнул.

— Верно.

Ильза слегка ударила его по руке в знак согласия. Прикосновение было таким естественным и открытым, что поразило Гаррета. Никто из команды никогда его не трогал. Он сжал руль руками в перчатках. И уж тем более никто не трогал его без предупреждения. К счастью, кевлар и куртка защитили Ильзу от естественной обороны его тела.

— Я начала бегать. Полезно для здоровья, и обычно я брала с собой одну из собак, но директор решил, что они слишком ценные. Я бегаю каждый день перед тем, как поехать в лабораторию. Раннее утро, на улице темно, на всем моем пути пахнет сладкой выпечкой из пекарен, поэтому я хочу пончик, после чего останавливаюсь и все-таки его съедаю, но бег сжигает набранные калории.

Много слов, и опять никакого смеха. Гаррет нажал на газ и с радостью отметил, что стрелка спидометра преодолела отметку в тридцать. Возможно, со сменой пейзажа стало бы легче переносить безостановочную болтовню. Ильза снова замолчала. Гаррет насмотрелся на Майкла и Рори, поэтому знал, когда женщина ждала ответа.

— Но вчера утром ты не бегала, — он не представлял, каким образом предмет разговора относился к делу.

Ильза ничего не сказала, но ее лицо стало бесстрастным. Распрямив ноги, она откинулась на спинку сидения и, отвернувшись от Гаррета, принялась смотреть в окно на едущие машины.

Пробка закончилась, и Гаррет выехал на скоростную магистраль. Стрелка на спидометре поднялась до сорока, и количество минут на GPS уменьшилось.

Ильза продолжала молчать. Почему-то отсутствие болтовни нервировало Гаррета куда сильнее непрерывных комментариев. Он поглядел вправо и размял пальцы на руле. Через восемь километров Гаррет нахмурился. Ему не нравилась тишина.

Откашлявшись, он посмотрел на Ильзу.

— Хочешь побегать, когда доберемся до дома?

****

«Дом» на Лонг-Айленде оказался особняком в районе Монток. Наклонившись вперед, Ильза положила руку на приборную панель и осмотрела длинную дорогу, на которую свернул Гаррет. Поместье взгромоздилось на утесе с видом на воду. Повернувшись вправо, Ильза увидела тропинку к пляжу. Сам дом был окружен густым зеленым газоном, да и веранда с зубчатой крышей выглядела очаровательно.

— Ребят, это ваша собственность? — дом стоил два или три миллиона долларов. У Ильзы в голове не укладывалось, как такое возможно, ведь Хэмптон считался песочницей для богачей, желавших на лето сбежать из раскаленного города. Осень — не лучший сезон для отдыха, но как эти парни умудрились купить такой дом?

— Да, — лаконичный ответ не превышал вклад Гаррета в беседу на протяжении всей поездки.

Ворота гаража открылись с тихим шорохом. Припарковав фургон, Гаррет запер створки и остался с Ильзой в коконе мрака. Она шумно выдохнула. Внезапно зажглись лампы, осветившие обычный гараж на четыре машины с бетонным полом и монолитными стенами. Но все же он не был обычным на сто процентов.

— Он укрепленный, — ответил Гаррет на невысказанный вопрос и, открыв дверь, выбрался из машины. Он был таким высоким, широкоплечим и мощным, что его руки в обхвате были как три предплечья Ильзы. Гаррет обернулся и посмотрел на нее. — А еще звуконепроницаемый. Если тебя ищут, здесь твой голос не уловит даже параболический микрофон. Сначала отдохнешь или побегаешь?

Ильза не соизволила ответить. Гаррет производил впечатление отстраненного и равнодушного одиночки. Зато он уже дважды спросил о пробежке. Несмотря на ноющую поясницу, Ильза тоже выбралась из фургона. Все тело болело. В отличие от Рори, она накануне не дралась и, за исключением безумной гонки по лестнице, не бегала. Тем не менее, при каждом движении все мышцы протестовали.

— Мне нужно переодеться и размяться, но потом да, пробежка не помешает, — поначалу Ильза не собиралась соглашаться, но тренировка помогла бы прояснить голову и проанализировать детали похищения. — Гаррет, могу я задать тебе вопрос?

Открыв боковую дверь фургона, он вытащил несколько сумок. Он посмотрел исподлобья, давая понять, что беседа его утомила, но Ильзе было плевать. Она не могла изменить свое мышление, и Гаррету предстояло привыкнуть к ее способу понимания вещей.

— Можешь.

— Я заключенная? — у нее тревожно забилось сердце. Ильза чувствовала себя пленницей причудливых обстоятельств. К ней за помощью обратились люди, ведомые невообразимыми теориями. Два ее желания — поскорее приступить к исследованиям и потянуть время — боролись за превосходство. Может, незнакомцы врали? Страдали каким-то массовым психозом? Или же сказали правду?

Ильза понятия не имела, какой из вариантов худший.

— Нет. Но я здесь, чтобы обеспечить тебе безопасность и стать твоим испытуемым. Мы не знаем, зачем ваш директор потребовал взять тебя под стражу. Ты не обязана оставаться, но если решишь уехать, придется подождать, пока я не вызову Саймона. Затем мы отпустим тебя домой или в любое другое безопасное место, — Гаррет закинул сумку на плечо. — Ты хочешь уйти?

В его словах не было ни обвинений, ни упреков, лишь холодный расчет. Почему-то Ильзе полегчало.

— Нет. Я останусь. Но хочу, чтобы ты отпустил меня, если я решу уйти.

— Если ты захочешь уйти, мы вызовем Саймона.

— Почему ты все время говоришь о Саймоне? — нахмурилась она. Саймон. Худощавый блондин с бледными глазами и жутким взглядом.

Гаррет подтолкнул ее к внутренним дверям.

— Введи 2093*1968.

На каждом шаге Ильза пыталась размять затекшие руки и ноги. Она нажала на кнопки, и дверь с шипением открылась. Воздушные пломбы? В гараже? Ухватившись за ручку, Ильза потянула, но дверь открывалась наружу, а не внутрь. Еще одна причуда в списке прочих.

Раздалось жужжание, и Ильза почувствовала покалывание. Под потолком объективами к двери висело три черных круглых видеокамеры. Один за другим огоньки на них сменились с красных на зеленые, и в конце полутораметрового коридора с шипением открылась вторая дверь. Значит, перед входом нужно было пройти через какую-то обеззараживающую камеру. От беспокойства Ильза напряглась. Вторая дверь тоже открывалась наружу, но вела уже в сам дом.

Заинтересовавшись, Ильза пошла рядом с Гарретом. Первый этаж представлял собой помещение открытой планировки с полом, облицованным сине-зеленой мраморной плиткой, образовывавшей расходящийся из центра узор в стиле желтой кирпичной дороги «Волшебника страны Оз». Сводчатые потолки, хрустальные люстры, древесная отделка — все кричало о роскоши.

Ильзе захотелось пробежать по широкой полувинтовой лестнице к балкону наверху. Из прихожей вело около полудюжины дверей. В свою очередь, двойные парадные двери были массивными, выше двух с половиной метров, с шестидесятисантиметровыми ручками и засовами. Черными, не деревянными.

Стальными.

Дом не был домом.

Он был крепостью.

— Лаборатория в подвале. Наверху спальни. Можешь выбрать любую, — Гаррет направился вверх по лестнице, перескакивая по две ступеньки за шаг.

Он не звал, но Ильза все равно поспешила следом. Наверху она облокотилась на перила и посмотрела вниз, будто оказалась в фильме. Ильза легко могла вообразить, что лакей вот-вот откроет парадную дверь и пригласит богатых разодетых гостей, обвешанных алмазами.

Гаррет уже добрался до лестничной клетки и пошел по коридору. Ильза спешно догнала его, по пути рассматривая комнаты. Две были обычными, скудно обставленными, с толстыми коврами и большими кроватями. Третья дверь была заперта. Панель для ввода кода рядом с ней намекала на запертый замок, в чем Ильза решила убедиться позже.

Миновав еще три двери, Гаррет бросил сумку на пол в странной коричневой комнате. Ильза привалилась к косяку и осмотрела стены. На месте окон висели портьеры шоколадного цвета. Несмотря на дневное время, в спальню не проникало ни единого солнечного луча.

— Ты что-то имеешь против окон?

Гаррет поглядел на экран своего телефона и что-то пробурчал себе под нос. Отключив мобильный, он нажал на кнопку у прикроватной тумбочки. Раздался лязг, сопровождаемый стуком перекатывающихся шарниров, и ставни разъехались в стороны. Ильза заинтересованно прошла вперед и выглянула в большое окно. Из него открывался вид на бурлящий океан, омывавший скалы и песок. Вдалеке рассекала волны пара яхт, чьи синие и красные паруса контрастировали с остальным пейзажем.

— С какой стати прятать такой вид? — похоже, Ильза через кроличью нору попала в страну роскоши и загадок.

— Вопрос безопасности. В твоей комнате тоже будут ставни. Ты должна закрывать их на время сна. Система жизнеобеспечения поддерживает температуру и очищает воздух. На закате все окна автоматически запечатываются. Стекла пуленепробиваемые и непроницаемые, но не перестают быть всего лишь стеклами, — Гаррет поднял сумку и вышел из комнаты. Вскоре он окликнул: — Ты идешь?

Должно быть, свои сумки Гаррет оставил у кровати. Коричневый цвет был сдержанным и нейтральным, поэтому не так уж много поведал Ильзе о ее водителе, испытуемом, охраннике и не только. Ни картин, ни безделушек, ни личных вещей. Кем бы ни был Гаррет — как и любой из этих людей — она не видела в декоре ни намека на индивидуальность.

Возможно, они приобрели дом и не стали ничего менять. Но кто покупает жилище за несколько миллионов долларов и не обустраивает его по своему вкусу? Пускай квартира Ильзы была меньше сотой доли особняка, но там повсюду висели фотографии, лежали бабушкины подушки ручной работы и подаренные подругами лоскутные одеяла. Даже панно над софой с вышитым следом от щенячьей лапы имело свою историю.

Ильза посмотрела на сумки. Возможно, тайны Гаррета были упакованы в эту черную ткань.

— Док? — снова послышался его голос, после чего воцарилась атмосфера терпеливого ожидания.