Радж бросил на нее колючий взгляд и, повернувшись ко мне, спросил: «Ты сейчас отвезешь нас домой?»

«Да. Прямо сейчас, — Я села в машину и закрыла за собой дверь. — Коннор?»

Он оторвал голову от руля с мрачным выражением лица: «Что?»

«Ты можешь отвезти нас в парк «Золотые ворота», пожалуйста?»

«О, Конечно. Могу я предложить вам что-нибудь еще? Мое сердце на палочке? Луну и звезды для твоего похоронного платья?» — он убрал машину с ручника и завел двигатель.

«Не будь таким».

«Не быть каким? Все, что мне остается сделать, это похоронить тебя.»

«Конор…»

«Если тебе когда-нибудь было до меня дело, Тоби, сделай одолжение, заткнись.»

Я замолчала. Мне многое хотелось сказать, но я не могла найти подходящих слов. Остаток пути мы ехали в молчании. Даже Спайк молча сидел у меня на коленях, время от времени тревожно постукивая шипами.

Дети были в хорошем настроении. Остались только Кейт Ши, и они знали, что едут домой. Шум меня не беспокоил — они держали его в основном при себе, стараясь не вторгаться в облако мрака, покрывавшее переднее сиденье, а когда они выходили из-под контроля, Радж успокаивал их с помощью редких подзатыльников и рычания. Я не вмешивалась.

Двор кошек отличается от других дворов Волшебной страны. Тибальт был нынешним королем в районе Залива Сан-Франциско, но когда-нибудь это изменится; когда-нибудь его заменят, и Радж наиболее вероятный наследник. Король кошек должен быть доминирующим во всех отношениях. Он — тот, кто получает наибольшую долю за каждое убийство, первый выбирает женщин и все самое лучшее из всего, что может предложить Кейт Ши, но он также и тот, кто защищает Двор. Кошки не подчиняются слабым: чтобы быть королем, нужно быть хитрым, умным и сильным. Страх имеет значение такое же, как уважение, и если Радж собирался стать Королем, ему нужна лояльность его сверстников. Это будет хороший клей, который укрепит его трон.

Тибальту придется умереть, чтобы Радж стал королем. Эта мысль меня чертовски беспокоила.

Мэй тихо сидела сзади, выглядя задумчиво, наблюдая, как дети хихикают и дерутся. О чем может задумываться смерть? Что она не умрет вместе со мной, это только начало. Хотя не уверена, что это имеет значение, так как она существовала только для того, чтобы предсказать мою смерть, но все же.

Коннор остановился перед парком «Золотые Ворота», свернул на главную дорогу, и машина с грохотом остановилась. Он несколько раз нажал на кнопку зажигания и вздохнул: «Сдохла».

«Все в порядке, мы приехали, — я открыла дверь. — Выходите, ребята. Коннор, посмотри, сможешь ли ты столкнуть машину с дороги? Не хочу стать причиной аварии.»

«Я иду с тобой.»

«Нет. Не нужно.»

«Почему нет?» — Коннор выпрямился во весь рост, со злостью глядя на меня. Он был взбешен, и я не могла винить его; он ожидал, что я умру в любой момент. И он хотел быть там.

Радж не дал мне ответить. Выходя из машины, он бросил на Коннора властный взгляд и сказал: «Кошачий двор — это закрытая территория, и тебя туда не приглашали.»

«Несправедливо.»

«И? — он покачал головой, до кончиков пальцев ведя себя как принц кошек. — Тебя не приглашают. Она тоже не приглашена, — он указал на Мэй. — Только ее, — он посмотрел на меня, прищурившись. — Мой дядя захочет с тобой поговорить.»

«Ну и повезло же мне,» — пробормотала я.

«Мне это не нравится, — сказал Коннор. — Если мы не можем пойти, то и она не должна.»

«Согласна», — сказала Мэй.

«Молодцы, — сказала я. — Давайте, ребята. Пойдем.»

Они смотрели, как я сажаю Спайка на сиденье и выхожу из машины, но не двинулись с места. По-своему они оба знали меня достаточно долго, чтобы понять, что что-то не так.

Дети молча вышли из машины и повели меня через улицу в один из переулков, примыкающих к парку. Как только мы скрылись из виду, я сняла с себя человеческую маску — невежливо входить в чужой двор в чужом обличье — и продолжала сопровождать группу. Тени начали собираться вокруг нас, сначала неглубокие, а затем становясь все тяжелее, пока не стали ощущаться физически. Я споткнулась и остановилась. Кто-то схватил меня за руку, сильно дернул, и я упала в темноту. Из-за внезапного холода перехватило дыхание, я задыхалась…

…. и пошатываясь выбралась на свет. Мы были в конце широкой аллеи, спиной к стене. Кошки окружали стены, и еще больше кошек заполнили переулок, сидя на заборах, ящиках и мусорных баках. Несколько человек в форме Кейт Ши стояли или лежали на грудах тряпок и газет на полу переулка. На мгновение воцарилась ошеломленная тишина, кошки и дети смотрели друг на друга, а потом переулок разразился торжествующим воем с обеих сторон.

Серо-белая полосатая кошка превратилась в человека с такими же полосками в волосах и побежала к нам, торопливо обнимая Раджа, а Абиссинская кошка с длинными гибкими лапами вскочила ему на плечо. Они быстро заговорили на арабском языке, и оба, казалось, поняли, что говорит кот. Другие Кейт Ши кружились вокруг нас, смеясь от восторга, когда забирали своих детей.

Скрестив руки на груди, улыбнулась: «Что ж, — тихо сказала я, — похоже, мы выиграли.»

Смех и приветствия заглушили шаги. Не было никакого предупреждения, только внезапная боль, когда чья-то рука схватила меня за горло и развернула, сильно ударив о стену. Я обнаружила, что смотрю в дикие, широко распахнутые, знакомые глаза, над посмертной ухмылкой.

«Привет, Тоби — скучаешь по мне? — прощебетала Джули. На ее щеках были пятна грязи, а волосы в тигриную полоску были спутаны в колтуны. Плохо. Кейт Ши одержимы чистотой, если она себя настолько запустила вероятнее всего не будет слушать причину. Сумасшедшие люди редко это делают. — Наслаждаешься своим вторым детством? Давай сделаем этот момент последним!»

Она подняла свободную руку и вытянула когти. Будучи полукровкой, Джули не унаследовала многие физические черты своих давно умерших родителей — фейри; когти-исключение, но даже они могут быть смертельно опасны. Солнечный свет отражался от них, создавая ощущение того, что они с легкостью смогут разрезать стекло. Крепко сжав мое горло, что я едва могла дышать, не говоря уже о попытках вырваться, и при этом еще улыбаясь она резко опустила мне руку на грудь.