Blood/Brain

День и ночь больше не сменяют друг друга.

Примерно спустя неделю своего путешествия Уилер понимает, что может провести эксперимент. Он выбирает здание с высоким потолком, чтобы поспать в нем, — библиотеку. Перед тем, как лечь спать, он настраивает маятник Фуко — подвешивает тяжелый камень за проволоку к потолку и заставляет его раскачиваться. На следующее утро медленный маятник все еще раскачивается, и его ось качания изменилась. Он качается примерно под прямым углом к отметке, которую Уилер сделал перед сном.

Это означает, что мир все еще вращается.

Если подумать, то он точно не знает, доказывает ли это что-либо. Неизвестно, существуют ли еще Солнце, Луна, и любое другое небесное тело вообще, кроме красно-черной глазницы на горизонте. Этот глаз никогда не движется. Он отбрасывает длинные, угрожающие тени, и при этом достаточно яркий, чтобы ослепить Уилера всякий раз, когда ему приходится идти приблизительно в этом направлении — а это около половины всего пути. Несмотря на вещественные доказательства, нет ощущения того, что он идет по настоящей Земле или не находится во сне. Уилер чувствует себя муравьем, ползущим по фасаду грубо высеченного монолита, сквозь руны, вырезанные на нем, руны, которые образуют неудержимую, апокалиптическую мифологию. У него мигрень, и под конец большинства «дней» его зрение искажается пятнистыми разноцветными зигзагами. Уилер чувствует, будто весь мир постоянно осыпается под его ногами, и он вместе с ним стремительно падает в бездну.

Его еще не поймали. Яростный феномен, о котором его предупредила Ульрих, не появился, и это заставляет его чувствовать себя все более и более удачливым, но в то же время и нервничать. Уилер носит с собой найденный пистолет, с которым немного попрактиковался, — он стреляет куда лучше используя только правую руку, чем мог предположить. (Его левая, искалеченная рука, может только трястись. Приходится прижимать ее к груди при стрельбе.) Пистолет дает ему меньше уверенности, чем хотелось бы. Такое ощущение, будто если в определенной ситуации придется применить оружие, оно внезапно превратится из работающего пистолета в неудобную металлическую помеху, — взрывоопасную вещь в кармане, которая лишь отвлекает. Иногда он видит на горизонте фигуру размером с небоскреб, проходящую мимо. Он либо замирает, либо прячется, и она его не замечает. Если не обращать на это внимания, мир выглядит опустевшим, пустынным, как перевернутая машина в грязной канаве. Открытые двери, все еще мигающие фары. Уилер чувствует себя… оторванным. Везучим. Виновным.

Он держится подальше от городов, и еще не попадал в поле зрения саркофага — Ульрих была уклончива в их описании, и посоветовала ему самым решительным образом держаться от них подальше. Но в одну из «ночей» он выбирает плохое место, чтобы разбить лагерь, где ветер и рельеф местности доносят до него из долины звуки одного из саркофагов. Этот звук, несмотря на свою слабость и расстояние до него, вызывает настолько интенсивные и непереносимые кошмары, что приходится встать, собрать снова свои вещи и уйти подальше на столько миль, на сколько возможно. Звук создает у него в голове такие мысли, которые Уилер очень не желает больше вспоминать.

Он заходит в магазин, и, вместе с консервированной едой и водой в бутылках, крадет дешевые цифровые наручные часы. На них отображается дата: сегодня понедельник, 17 апреля, и только что прошел обеденный перерыв.

Время все еще движется. На каком-то уровне, все это принимается как факт, ведь оно действительно происходит.

И если оно действительно происходит, то что тогда делать?

Теперь больше нет никакой двусмысленности насчет того, что конкретно происходит. Ни в разуме Уилера, ни в разуме кого бы то ни было еще. Мир уже давным-давно проник сквозь пограничный антимеметический слой SCP-3125 в его радиоактивное ядро. SCP-3125 больше не нужно делать вид, что это не то, чем оно является на самом деле. Чем оно еще может быть? Какая сейчас уже разница? Что может ему противостоять? Оно стоит прямо здесь, на виду. Уилер его видит. Вся реальность, обладающая сознанием, его видит. Это происходит везде и со всеми. Физически невозможно представить себе что-либо еще.

Не существует худшего варианта развития событий, чем тот, который происходит сейчас. Здесь нет гонки против времени; нет тикающих часов; нет последней секунды, ведь последняя секунда была годы назад. Нечего больше предотвращать. Вот она, финальная позиция в игре, наивысшая и самая утонченная форма человеческой цивилизации. Это облик следующего миллиона лет.

SCP-3125 стоит здесь. Чудовищный, обыденный и равнодушный.

Уилер наедине со своими мыслями уже долгое время, и мало о чем еще он может подумать. Он морщит свой лоб, долго моргает, снова смотрит, и осознает чем было то, чего он не видел…

SCP-3125 стоит здесь. Стоит, как человек.

Он добирается до Зоны 41 к началу мая. Его биологические часы давно уже сбились к этому моменту; на часах около полуночи, когда его взгляд впервые замечает нужное место.

Защитное поле, вдавленное глубоко в реальность взрывом антимеметической боеголовки, окружает Зону, и это излучение ощущается за несколько сотен метров вне периметра. Барьер лишь психологический, и вовсе не существует на физическом уровне. Прочный оплот неуместности. Здесь ничего нет. Просто продолжай идти. Несмотря на то, что он был предупрежден насчет подобного, Уилер поддается эффекту. Спустя тридцать минут ходьбы дальше по дороге он сверяется со своей картой, осознавая, что произошло, и поворачивает назад. То же самое происходит и во второй раз. С третьей попытки ему удается пройти. Всего лишь навигационное счисление и сила воли.

По какой-то причине он представлял себе древние, существенно заросшие руины, но нарушение условий содержания, которое привело к разрушению Зоны, случилось только восемнадцать месяцев назад, да и взрывная волна бомбы, которая положила конец этой вспышке, была образной, а не физической. Примерно треть главного здания Зоны 41 разрушена до основания, однако все остальное идеально целое и нетронутое. Мать Природа не присвоила себе эту территорию, а сучковатые деревья не прорастают из поврежденной стороны.

Уилер выдыхает. В этом месте царит спокойная, безопасная атмосфера. Будто бы в Зоне 41 существует свой собственный прохладный микроклимат. Становится легче думать. Даже свет здесь слегка желтоватый, более естественный.

Главный вход в Зону запечатан стальными дверями, но Уилер обходит вокруг поврежденной стороны здания и находит способ пройти через обломки. Он двигается в слегка медленном темпе. Нельзя позволить себе допустить ошибку, но Уилер знает, что если пойдет слишком медленно, то он сильнее задумается о сложившейся ситуации, испугается, и ему придется отступить и покинуть здание. Покойная Дэйзи Ульрих уверила его в том, что эта Зона безопасна. Затем она приступила к сбивающим с толку длинным объяснениям того, что в точности из себя представляет «Безопасный». Нет сущностей, способных спонтанно, по собственному желанию навредить человеку; нет сущностей, нуждающихся в активных и сложных процедурах содержания. Безопасный SCP может быть оставлен в темной, закрытой комнате на неопределенный срок без всякого риска, объяснила она.

— Ядерная бомба — «Безопасный», — сказала она, приводя традиционный пример.

— Ну, — ответил он. — В какой-то степени, так оно и есть.

Эта Зона безопасна, успокаивает он себя, пробираясь вперед. Самые пугающие вещи, с которыми ему придется встретиться это крысы, и— он отпрыгивает назад, направляя свой фонарик на пугающую фигуру— трупы.

Труп сидит, прислонившись спиной к стене коридора. Он сжимает боевой нож, который он же и воткнул по рукоятку во внутреннюю часть собственного бедра, открывая взгляду фонтанирующую кровью артерию. Уилер прижимается к стене, неспособный пристально смотреть на труп, равно как и выпустить его из поля зрения, на случай, если он… что-либо сделает. Уилер чувствует, что вот-вот упадет в обморок. В данный момент это не приносит особой пользы, но люминесцентные лампы в коридоре включаются, активированные его движением, и дают возможность гораздо лучше взглянуть на случившееся. Картина перед ним настолько кровавая, насколько вообще может быть любое самоубийство.

— Нет, спасибо, — говорит он, делая шаг назад. Он проходит в обратном направлении весь коридор и дальше, через руины, к ядовитому месту в красных оттенках, которые выдают себя за дневной свет, и там его тошнит.

Ему приходится долгое время уговаривать себя, чтобы заставить вернуться обратно.

Он находит еще множество трупов. Некоторые из них сгруппированы — они погибли во время жестоких стычек или более запутанных событий, которые Уилер не в состоянии полностью воссоздать. Некоторые тела расчленены или просто разорваны на мелкие кусочки. Часть тел выглядят так, будто они погибли значительно раньше, чем остальные. Они представляют из себя немного больше, чем тонкий, как папиросная бумага, слой кожи, обернутый вокруг скелетов, и странные вещи написаны позади них на стенах. Почему? Уилер никогда этого не узнает.

Здесь все еще есть электричество, все еще течет вода.

Сначала почти каждая дверь, которую он встречает, оказывается закрытой. Но он собирается с духом и возвращается к каждому из мертвых сотрудников Фонда по очереди, собирая их ключи и пропуска. В скором времени он получает контроль над этим местом — лишь несколько высокозащищенных командных пунктов и камер содержания отказывают ему в доступе.

К этому моменту, его задание становится бессрочным. Если Хьюз не находится где-то в Зоне 41 — что, почти наверняка, так и есть —, то Уилеру нужно найти информацию, которая приведет его к его нынешнему местоположению. Ему нужны данные.