23 глава

      ПЯТЬ ДНЕЙ СПУСТЯ …

      — Нам придется его убить.

      — Другого выхода не вижу. — Я сделала глоток воды, наблюдая за работой Маса. Он обслуживал столики, распевая во весь голос песню Амоса Ли «The Man Who Wants You». Влюбленные люди — самая худшая компания. — С тех пор, как вернулся к своей девушке, он стал невыносимым. Жаль, он хороший парень.

      — Ага, — согласилась Нелл. Найти кого-то ему на замену будет большой головной болью. Но мы не можем держать счастливых людей, которые живут и поют, учитывая нашу ситуацию.

       Я вздохнула.

— Нет, не можем. Однако у него красивый голос

      Нелл перестала помешивать суп в кастрюле и перешла к сковороде, на которой шипел бекон.

— Прежде чем пришёл сюда, Маса работал в караоке-клубе в Спокане. Он сказал мне, что устал добираться до работы наматывая мили.

— Понятно.

Когда Маса закончил петь, посетители разразились аплодисментами. Даже я к ним присоединилась, несмотря на своё горе. Отсутствие Вона камнем лежало у меня на сердце. Часть меня боялась, что я никогда больше не смогу чувствовать себя живой и беззаботной. Любовь — это что-то абсурдное. Серия моментов, проведенных вместе, которые связывают двух людей своего рода цепочкой эмоций. Мы наблюдаем жизнь другого, берём и отдаем себя. И вот однажды всё заканчивается. Ты оказываешься в одиночестве. Одиночество — уродливый зверь, когда вы привыкли быть вместе, быть парой. Но я думаю, это не прогулка по парку ни для кого.

      Хватит ныть. Я должна перестать жалеть себя, рано или поздно я это преодолею. Я привыкну.

      В следующий раз, когда Вон приедет в город, я буду вежлива и дружелюбна. Я покажу ему, что со мной всё в порядке, и урок усвоила. О свиданиях не могло быть и речи. Не стоит и думать о том, чтобы оставаться друзьями с некоторыми привилегиями. Вечеринки между бёдрами только усложняли дело и не стоили неизбежного отчаяния. Если бы только оргазмы и хорошие времена длились дольше. Здорово было бы держать их в банке, чтобы открывать и получать, когда они понадобятся. Как это было бы замечательно.

      Широко улыбаясь, мимо нас проплыл Маса с кучей грязной посуды. — Чудесный вечер, не правда ли, леди?

      — Да пошёл ты, — пробормотала Нелл

      Хотя официант знал о наших несчастных сентиментальных ситуациях, он рассмеялся и продолжил работу. Я тоже подняла свою задницу, и пошла проверить свои столы. Джо улыбнулся, когда я проходила мимо бара. Эрик был занят беседой с двумя женщинами, потягивающими экзотические коктейли. Жизнь продолжалась.

      «If You Ever Want to Be in Love» Джеймса Бэя, получила отклик в баре, отражая моё настроение. Музыка сегодня вечером звучала превосходная. Настала очередь Эрика выбирать плейлист, а все мы очень серьезно относились к этой обязанности. Меня ещё не попросили подобрать плейлист. Возможно, я просто собрала бы всё вместе и форсировала проблему. Если все могли терпеть панк-музыкальные вкусы Бойда, они, конечно, выдержали бы и пару часов моих любимых поп- и рок-песен.

      — Могу я убрать? — спросила у посетительницы, а затем приступила к работе, как только она мне кивнула.

— Погоди, — у меня за спиной раздался голос. Очень знакомый.

      Чья-то рука протянулась ко мне, забрала тарелки и поставила их обратно на стол. Рука, покрытая татуировками, была так же знакома, как и голос.

      Я обернулась, и моё сердце начало биться чаще, как только увидела, кто стоял передо мной. Много щетины и помятой одежды. Растрепанные волосы, тёмные круги под глазами. Но не имело значения, это было самое прекрасное и желанное видение, которое я когда-либо могла ожидать перед глазами.

      — Вон.

      — Я добрался до самого Лос-Анджелеса и кое-что понял, — сказал он.

      — Что? — Я нахмурилась.

      — Я не знаю, кто был первым парнем, которого ты трахнула.

      Некоторые ахнули. Ещё один человек захихикал.

      Я ахнула, не знала, что сказать.

      Вон провел рукой по волосам; усталое лицо покрылось морщинами. — Я рассказал тебе свою историю. Однако ты так и не удосужилась рассказать мне свою.

      — Ой.

      — Итак?

      Я моргнула.

— Ты хочешь услышать это прямо здесь и сейчас?

      — Конечно. Почему нет. — Он повернулся, ища что-то. Потом схватил меня за руку и потащил через весь ресторан к пустому столику в углу. Выдвинул для меня стул, и я села.

      — Кажется, у меня сердечный приступ, — пробормотала я.

      — Хм? — Вон сел напротив меня, опершись локтями о стол. — О, я даже не знаю, какой твой любимый цвет. Разве это не странно? На мой взгляд, это так. Я имею в виду, я должен знать о тебе такие вещи, правда?

      — Даже не знаю.

      — Конечно, должен! — Он улыбнулся, протягивая руку, чтобы заправить мне за ухо прядь волос.

      — Что происходит?

      — Хм? — Тёплыми ладонями Вон обнял моё лицо; его взгляд был мягким и нежным.

      — Что случилось? Почему ты здесь? — Спросила я, ерзая на стуле. — Это могло показаться глупой реакцией, но мне хотелось плакать. Глаза опухли и горели, сердце билось в истерике. Это явно были симптомы аллергии.

— Я же только что сказал.

      На меня нахлынуло слишком много эмоций. Я не могла этого вынести. Только не снова. Я оттолкнула его руку, качая головой.

— Ты приехал в Лос-Анджелес и вернулся, потому что не знаешь, какой у меня любимый цвет?

      — Да.

      — Это безумие.

      Он пожал плечами и откинулся на спинку стула.

— Мне нужно было знать.

      — А ты не мог просто написать смс? — Ой, я слишком повысила голос, и была уверена, что привлекла всеобщее внимание. Но, учитывая неожиданное возвращение Вона, за нами уже наблюдали некоторое время.

      — Нет.

      — Нет? — Руки у меня тряслись, уродливые дураки. Я на них села и убрала с глаз долой. — Что значит «нет»?

      — У меня имеются и другие вопросы, которые хочу тебе задать.

      — Сколько их ещё?

      — Много. — Его глаза были синими как небо, мне хотелось бы навсегда потеряться в них, и никогда не возвращаться. — Точное число я назвать не смогу.

      Я прижала руку к груди. Тук-тук-тук. Сердцебиение ускорилось. Меня трясло. Я чувствовала, как спину покрывает пот. Это было нехорошо. Я взяла меню и словно веером принялась обмахивать лицо.

      — Детка?

      — Я больше ничего не понимаю, — сказала я, обращаясь прежде всего к себе, но Вон тоже был передо мной. Что ж, терпения.

      Он медленно отодвинул свой стул, встал; потом подошёл ко мне и присел на корточки. Большая тёплая рука накрыла моё голое колено. Из-за жаркой погоды я решила надеть чёрную юбку-карандаш. Слава Богу. Соприкосновение с его кожей улучшило всё. В тот момент, когда он прикоснулся ко мне, я внезапно почувствовала себя спокойно. Мой пульс нормализовался, я больше не ощущала, что голова вот-вот взорвётся. Лучше бы этого не случилось. Тот факт, что Вон мог контролировать реакции моего тела, не предвещал ничего хорошего. Я не могла контролировать свои эмоции. И не просила многого, просто чтобы держать всю эту ерунду под контролем. Нет, я ни о чём не просила.

      Он взял меню из моих рук и положил обратно на стол. Я бросила на него свой самый угрожающий взгляд. Серьезно, это была одна из тех маловероятных ситуаций, которые заставляют воскликнуть: «Что за херня происходит ?!»

      — Я вернулся, — тихо сказал он.

      — И как надолго? — Спросила я, пытаясь сдержать слёзы. Дурацкие железы.

      — Настолько, насколько потребуется.

      О’кей. Я наклонилась и заглянула ему в лицо. Мой рот превратился в злую линию.

— Так надолго, чтобы хватило для чего? Ты можешь дать мне прямой гребаный ответ, прежде чем я убью тебя?

      Улыбка, с которой он отреагировал на мой вопрос, была как солнце на рассвете, совершенно великолепна.

      Затем он рассмеялся, взял в ладони моё лицо и внезапно поцеловал. Но я уже потеряла разум от его присутствия, поэтому сразу ответила взаимностью. Я прижалась к нему, захватив в кулаки его рубашку. Языками, зубами мы переплелись друг с другом. Уверена, любой ребёнок, подвергшийся этому зрелищу, нуждался бы в консультации психолога. Извинения придётся принести позже.

      На данный момент Вон был у меня. И он ощущался целым проклятым миром.

      Как только поцелуй закончился, он отстранился, его губы были влажными, а глаза полны счастья.

— Я вернулся.

      — Ты вернулся, — согласилась я, улыбаясь, несмотря на все вопросы, сомнения и боль в сердце.

      — Я без ума от тебя, Лидия. Хотелось бы, чтобы всё сложилось по-другому… но потом я поехал в Лос-Анджелес, а ты осталась здесь, — сказал он, его глаза переполняли эмоции. — Так что давай сами всё изменим.

      Я могла только смотреть. Это значило слишком много. Я слишком сильно хотела его.

      — Я останусь. — Вон наклонил голову и целомудренно поцеловал меня. — Я отменил продажу дома. В финансовом плане у меня есть некоторые проблемы. Но Андре сказал, что я могу начать работать на него уже завтра. Между этим и «Дайв Баром» я всё улажу, нужно продумать детали.

      — Но... твоя мечта!

      — Я не знаю, что с ней случилось, — прокомментировал он. — Теперь в моих мечтах — ты.

      Моё сердце снова екнуло. Это был плохой знак, я могла вырубится в любой момент.

— В самом деле?

      — Да.

      — А как насчёт твоей группы, сотрудничества с Хеннингом Петерсом? Что с этим будет? — Потребовала ответа. — Ты сказал, что это отличный шанс, самая большая возможность, которая когда-либо с тобой случалась.

— Лидия, я всю жизнь бегал за музыкой. Но ты — лучшая возможность, которую я когда-либо имел, — очень серьезно сказал он. — Мне жаль, что мне пришлось уйти, чтобы понять это.

      — Ты разбил моё сердце.

      — Детка. — Его глаза наполнились сожалением. — Я идиот.

      — Ага. — Я шмыгнула носом.

      — Сможешь ли ты когда-нибудь меня простить?

      Я сделала вид, что на мгновение задумалась. В конце концов, этот мужчина причинил мне боль.

      — Мне чертовски жаль, что я причинил тебе боль. Я сделаю всё возможное, чтобы такое никогда не повторилось, — сказал он. — Пожалуйста, ты можешь меня простить?

      — Думаю, да. — Трудно выглядеть гордо и достойно, когда у тебя течёт из носа. В любом случае, я постаралась.

      — Спасибо. — Он погладил меня по щеке.

      — А что ты будешь делать со своей музыкой? Ты не можешь просто остановиться.