- Миори! – наследник семьи Арх, брат ее будущего супруга.

- Арияр, я спешила, как могла.

- Ты одна?

- Эля … не захотела ехать.

Мужчине ее слова не понравились.

- Почему?

- А ты как думаешь? Арияр! – Миори вспылила, но взяла себя в руки, мысленно сославшись на долгое ожидание, да еще и дорогу. – Арияр, - повторила она мягче, - ты ошибся. Что бы ты ни увидел в тот день, - говорила она о дне, когда Дэмияна забрали стражи, - забудь. Я передам вольную с посыльным, стану супрругой твоего брата и … мы должны отпустить ее. Или ты все еще мечтаешь заполучить адания-шая? – Миори снова чувствовала, как темные эмоции вырываются наружу из нее.

Но как бы она себя не чувствовала, не знала того, что на самом деле думает наследник Архов.

Он смотрел на нее с некой долей удивления, не верил, что хрупкая молодая женщина, которая сейчас смотрела на него сверху вниз, сидя на лошади, и возмущалась, злилась, выглядела уставшей, обеспокоенной и в то же время раздраженной – это та самая девчонка, которую он защищал в детстве, та самая девушка, которая успела похорошеть настолько, что он пропустил момент, когда же она превратилась в женщину. Арияр пропустил всё, даже стук собственного сердца. И уже не впервые. Что же останавливало его раньше? Официальный союз двух семей, Багаро и его, когда отцы договорились связать двух детей? И, конечно же, его отец даже и не думал выбирать в супруги наследнику дочь рабыни. Но и сам Арияр тогда не задумывался о паре. Еще хотелось погулять. Или его останавливало тщеславие семьи, передавшееся с кровью отца? Зачем ему женщина, лишенная всего после смерти отца? Нет. Это не было правдой. Он никогда так не думал. Он просто привык, что она всегда рядом и никуда не денется. Жил в свое удовольствие. И вот всё изменилось. Или вскоре изменится. Отец утром сообщил, что узаконит союз Дэмияна и Миори на восходе ша-ах, то есть уже завтра.

- Миори, - произнес он имя той, что, наконец, признал своей, - ты выберешь меня?

- Что? С ума сошел? Арияр, ты опять всю ночь где-то гулял и с головой не дружишь?

- Нет. Я был слеп.

- Тогда будь слеп и дальше, а мне надо ехать за твоим братом.

Миори разозлилась еще сильнее и пришпорила лошадь, бросив наследника Архов позади. Поверила бы она в другое время и при другой ситуации? Нет.

***

- Нуа-Миори и сын семьи Арх узаконили союз, скоро она вернется.

- Союз?

«Долгожданная новость добралась и до нас», - съязвила я мысленно и впилась зубами в кислый фрукт. Распахнув дверь на кухню, где шушукались повариха и кухонные работницы, осмотрела присмиревших в миг барышень всех возрастов.

- О чем разговариваете? Нуа-Миори возвращается?

- Да, … адания-шая.

Я глянула на девушку, осмелившуюся открыть рот. Ну, хоть кто-то язык не проглотил. Меня побаивались после того, как узнали, что я непростая гостья. Изначально косились все. Рабский ошейник, а веду себя, как равная их хозяйке. Но адания-шая – это объяснение для всех.

- От нее письмо пришло?

- Нет, адания-шая, - вспомнила устную речь и сама повариха.

Знатная, замечу, повариха, я на ее пирогах к концу пары-тройки месяцев в дверь не пролезу.

- Уважаемая Фиория, а вы мне вкусненького чего-нибудь не дадите? – разулыбалась я, прислушиваясь к урчащему животу, и повариха сразу же подобрела. Я уже знала, как ее в чувства привести при каждом своем появление на кухне. – А то я ж без вашей еды уснуть не смогу.

- Скоро ужин. Потерпите немного, - повариха подбоченилась, довольно улыбнулась, но порцию вкусняшек раньше ужина мне выделила.

- А можно я тут посижу? В доме скучно. Верас где-то запропастился, от управляющего лишнего слова не дождешься… - продолжала я подлизываться, а заодно и облизываться, положив недоеденный фрукт на стол и выбирая с чего бы начать поедание вкусненького.

- Сидите, сидите. Вас никто не гонит, - подобревшая повариха принялась гонять своих подчиненных, а мне на тарелку перепала еще парочка сдобных вредностей.

Через некоторое время, когда тело приятно согрело от огня и сытости, я вспомнила о новостях и поинтересовалась, правда ли то, что говорят. На что получила ответ, мол официальных известий пока не доставляли, но похоже на правду.

- Так значит-с… Миори с супругом скоро приедут?

- Видимо, да.

Я прикусила щеку изнутри и посмотрела на окна – снаружи двор погружался в сиреневые сумерки.

- А вы уж и заждались. Документ важный ждете? – повариха лукаво глянула.

Все уже знали и что за документ, и для чего. Но хочется ж с первых уст обо всем услышать.

- Заждалась. Пора бы мне избавиться от ненужного веса, - подергала я ошейник.

- Потерпите. Недолго осталось.

- Потерплю, - а про себя добавила: «Куда ж я денусь без заветной бумаженции и ключика от увесистого предмета на своей шее. И впредь буду осмотрительней!» - вспомнила пакость одного злобного старикана.

- Вы кушайте-кушайте, - пододвинули ко мне поднос с сухофруктами. – Вам надо хорошо питаться.

Я уже успела подцепить сморщенный фрукт, когда до меня дошел завуалированный смысл ее слов. Аж есть перехотелось.

- Наелась. Благодарю. Еще ж ужинать.

- Да вы не бойтесь, хватит, - повариха не догадывалась, что ее слова скорее пугают, чем кажутся заботой. – И от лекаря бы вам не отказываться. Верас переживает, что вы не согласились показаться местному лекарю.

- А незачем. Я превосходно себя чувствую.

- Это хорошо. Позже покажетесь. Организм молодой, можно не переживать.

Ни я, ни она ни слова лишнего не сказали, но будь я проклята, повариха догадалась. А ведь мне самой еще не полностью верилось. Я хотела думать, что ошибаюсь. И тошнит меня из-за жирной пищи или сдобного на ночь. Но чувство, что обманываю себя же, нарастало, как снежный ком.

- Гость! Сын семьи Арх! – услышали мы.

Я подскочила на ноги, но почувствовала, что они подводят, и присела обратно. Вокруг засуетились. Обо мне благополучно все позабыли. Но я-то о себе не забыла и, собравшись с духом, выскользнула через кухонную дверь во внутренний двор с хозяйскими постройками, оббежала дом по кругу и вышла по тропке к центральному входу, около которого уже собирались домочадцы. Спешили зажечь больше огней. Управляющий, важная птица, выпрямившись, словно генералиссимус, встречал важного гостя.

Дэмияна я заметила сразу. Лучше б не видела, но разве такого легко пропустить? Он даже в толпе будет выделяться. Стоит себе около ворот, лошадь под уздцы держит, пока вокруг него все вьются, и на лице такое выражение, словно суматоха его раздражает. Хозяин всея мира! Я зло выругалась, сразу на трех языках, сжала кулаки и пошла в атаку! Нечего расшаркиваться. Это у него медовый месяц, а мне ехать пора. Или идти. Не важно. Главное, как можно скорее.

Пересекла двор, проигнорировав всех, и встала столбом перед… кэя Дэмиян, хозяин, бывший любовник – как к нему теперь обращаться-то?

- Давай! – откинула я любезности и заморочки и протянула руку.

- Всё, что я услышу?

- Ты живой? Здоровый вроде, - с преувеличенным раздражением осмотрела я его. – Давай! – и снова протянула руку, показывая, что пора бы «позолотить».

Меня чуть изнутри не взорвало – смотрит и молчит. Брови домиком свел. Еще и недовольный.

- Вот только не говори, что слово не держишь. Или передумал? – опустила я руку, да и вообще всё как-то вмиг опустилось.

- Хочешь сказать, что я сын своего отца?

- А разве нет? Он и глазом не моргнул, как снова на мне ошейник клацнул замком.

Вот она – привычная усмешка демона из пустоши. Дэмиян подцепил пальцем ошейник на моей шее.

- Красивая работа. Узнаю отца.

Мне его тон не понравился. Я оттолкнула его руку и повторно потребовала снять его с меня. Но получила в ответ отказ.

- …. До утра подождешь, адания-шая.

- Рехнулся?!

Но меня уже не слушали, Дэмиян ушел с управляющим в хозяйскую часть дома, куда меня не пускали в отсутствие Миори, пусть она и дала распоряжение, заботиться обо мне как о важной гостье, но рабский ошейник ограничивал мое перемещение. Иногда я чувствовала, что будто нахожусь в люксовой тюрьме.

Я мерила шагами отведенную мне комнату, кусала ноготь и мысленно посылала проклятия в ту часть дома, где, по моему мнению, должен был преспокойненько отдыхать приехавший элитный гость, и от которого зависело слишком многое. Грешным делом даже подумала, что лучше бы он сгнил в тюрьме, а я уж как-нибудь и без него смогла бы выбраться. Но мысли, как мотыльки, летали туда-сюда, то подкидывая черные идеи, то осветляя разум и совесть. А еще я до жути злилась на себя, за ревность, за желания, которые надо было гнать прочь, и за надежду…

Когда принесли ужин, я уже так себя накрутила, что кусок в горло не полез. А когда в доме потушили светильники, я едва сдерживала себя от побега. И внезапно распахнувшаяся дверь, без стука, без какого-либо предупреждения, не сильно меня удивила.

Я обернулась и опустила на кровать подушку, которую мгновением ранее собиралась взбить. Или лучше сказать, выместить на ней злость. Расправила складки на платье, проведя ладонями по бедрам, и с вызовом посмотрела на позднего … обнаглевшего… гостя!

- Соизволишь выполнить обещанное раньше рассвета?

- Нет! – Дэмиян не выглядел подобревшим или успокоившимся. Он стоял на входе, упираясь ладонями в дверной косяк и широко расставив ноги, словно боялся, что малейшая лазейка позволит мне сбежать.

- Тогда зачем пришел? – схватила я ни в чем неповинную подушку и отбросила ее на противоположную сторону кровати, но подушка не удержалась и свалилась на пол. Я проследила за ее падением, а в мыслях паника. Мои недавние мотыльки забились о лампочку в последних конвульсиях.

- За тобой, - услышала я ответ.

Я не знаю, о чем конкретном подумала тогда, но отчетливо запомнила звук приближающихся шагов после негромкого хлопка закрывшейся двери. Может, стоило уйти в сторону, остановить словами. Но не сделала ни первого, ни второго. Я замера в ожидании. В предвкушение. По телу пробежала мелкая дрожь еще до того, как его руки коснулись меня. Я предавала сама себя. Почему так? Никто бы мне не смог ответить ни тогда, ни после.