— Спасибо, — негромко проговорил я.
— Хорошо, что Аризона привёз тебя домой, — сказал Кира.
Я кивнул, и тут же пожалел о движении.
— Да. Он — приятный парень.
Кира нахмурился.
— Он сказал, что смотрел бой. Сказал, что ты даже руки не поднимал.
Я ещё раз отпил, прежде чем ответить.
— Просто не смог сегодня настроиться, — бессильно оправдался я. Повернул голову, чтобы Кира увидел глаз. — Заметно, верно?
— Судя по виду, очень болит, — предположил он. — Ты можешь рассказать, почему?
— Почему что?
— Почему ты хотел, чтобы парень тебя избил?
Я глотнул чая и отдал чашку.
— Не знаю, — пробормотал я, ложась. — Я устал, — добавил, натягивая на себя одеяло и заканчивая разговор.
Я был не готов. Достаточно того, что болело всё тело. Я не собирался добавлять ещё и сердечную боль. Закрыл глаза. Матрас прогнулся, и я понял, что Кира встал и вышел.
Каким-то образом я умудрился уснуть. Проснулся в одиночестве, не понимая, приходил ли Кира в спальню на ночь. Солнце светило в окно, подсказывая, что уже позднее утро, и Кира ушёл на работу. Я перекатился. Острая боль напомнила о повреждённом глазе.
Я простонал в подушку и проспал до обеда.
* * * *
Кира оставил записку. Сказал, что работает до пяти. А рядом с запиской таблетки и указание выпить две после еды. Я приготовил поесть, несмотря на то что вся правая сторона лица болела, потом принял лекарство, как хороший мальчик.
Я так устал. Изнеможение пронизывало меня до самых костей. Остаток дня я провёл лежа в гостиной и уставившись в телевизор. Засыпал, снова просыпался. И в какой-то момент увидел, что стемнело.
Встал и проверил время. Шесть часов. Чёрт.
Кира опаздывал домой. Кира никогда не опаздывал домой. Я дал ему ещё десять минут, потом двадцать. Но по истечении получаса набрал его номер, чувствуя, как из-за страха всё холодеет внутри. Звонок ушёл на голосовую почту. Кажется, я даже слегка запаниковал.
— Знаю, ты, вероятно, злишься на меня. И я тебя не виню. Просто скажи, что ты в порядке. Пожалуйста? Ты никогда не опаздываешь домой. Если злишься, так и скажи. Отправь сообщение, если хочешь. Мне просто нужно знать, что ты в порядке.
Мой телефон просигналил через тридцать долгих, мучительных секунд.
Еду домой. Скоро буду.
Через пятнадцать минут Кира открыл дверь, прошёл по тёмному дому и отыскал меня на кухне.
— Мэтт, — осторожно спросил он. — Почему ты сидишь в темноте?
Я выдохнул, услышав его голос.
— Я волновался…
Кира приблизился, но между нами по-прежнему оставалось расстояние в метр.
— О чем ты волновался?
— Что с тобой что-то случилось, — приглушённо признался я. — Что ты злишься и не хочешь идти домой.
— Мэтт. — Кира рвано выдохнул. — Я встретился с Митчем.
Я вскинул голову, чтобы посмотреть на него.
— Ты что?
Он кивнул.
— Я спросил одного из ребят на работе, видели ли они его в управлении. Мне сказали, что да. Поэтому я позвонил и попросил о встрече.
Я не знал, что Кира собирается это сделать.
— И?
— Я сказал ему, что волнуюсь о тебе, — прошептал Кира. — Рассказал о вчерашнем бое. Мне кажется, для тебя что-то изменилось. Где-то по пути всё стало иначе.
Моё сердце гулко билось в груди. Дыхание перехватило.
— Я в норме.
— Нет, — тихо сказал Кира. Уверенно. — Нет, ты не в норме.
— Если это из-за того, что Аризона сказал про вчерашний бой…
— Отчасти, да. Но что-то тебя мучает, Мэтт.
Я помотал головой и проговорил то единственное, что приходило в голову.
— Пожалуйста, не уходи от меня.
— Что?
— Помнишь, когда ты мне это сказал? — Я поторопился объяснить. — Помнишь, в хижине, когда мы провели там неделю. Ты сказал, что если я тебя оставлю, то всё произошло напрасно. Помнишь? Ты ведь так говорил?
Кира кивнул.
— Да.
Но потом непонимающе помотал головой.
— Ну, если ты меня бросишь, то всё впустую. — Блядь, мои слова не несли никакого смысла.
— В этом дело? — уточнил Кира. Его голос хрипел. — Причина в том, что случилось со мной у Томича?
Да.
Да.
Тысячу раз да.
— Нет.
И снова ложь.
Голова закружилась. Кажется, я покачнулся.
Кира меня подхватил. Обнял меня сильными руками. Я нуждался лишь в его тепле, его запахе. Но не заслуживал их.
— Мэтт, ты не в порядке.
— Я очень устал, — заявил я.
— Ты слишком много на себя взвалил.
— Я справлюсь.
— Детка, вроде как очевидно, что ты не в состоянии, — мягко проговорил Кира. — Тебе нужен перерыв.
Мне не слишком понравилась тема перерыва. Я вздохнул и крепче сжал руки.
— Что сказал Митч?
— Сказал, что официально не многое может сделать, но приглядит за тобой, — ответил Кира. — Его точные слова: «Передай Эллиоту, чтобы он не вытворял всякое дерьмо, потому что я слежу».
Кира отстранился и провёл пальцами по моей опухшей брови.
— Думаю, он просто хотел меня обнадёжить, — сказал он.
— Прости, — извинился я. — Не хотел тебя пугать или заставлять волноваться.
— Мэтт…
— Для меня почти ничего не изменилось. — Я вспомнил слова, произнесённые Кирой ранее. — То есть, уйти от Митча и парней было тяжелее, чем мне казалось, признаю. Но я стараюсь к этому привыкнуть. — Даже полуправда была лучше лжи. — Но я не хочу ранить тебя, Кира. Это последнее, что бы я сделал.
— Всё нормально, детка, — проговорил он, хотя было очевидно, что совсем нет. — Я думал, ты на меня рассердишься, — добавил он. — За то, что у тебя за спиной обратился к Митчу.
Я почти рассмеялся. Если бы он имел хоть малейшее представление о моих секретах.
— Ты сделал это, потому что переживаешь, — негромко признал я. — Но спасибо, что рассказал.
— Переживаю. Конечно, я переживаю, — подтвердил Кира, прижимаясь губами к моему лбу.
Стремясь извиниться хотя бы за то, чего не скрывал, я проговорил:
— Прости за сцену чуть раньше. Я не собирался так паниковать, оставляя сообщения на голосовой почте. Просто проснулся, а тебя нет дома. И я подумал, что возможно ты зол и не хочешь возвращаться.
Кира грустно улыбнулся и поцеловал непострадавший уголок моих губ.
— Как насчёт ужина? Я приготовлю.
Я вздохнул, поражаясь его неисчерпаемому запасу любви.
— Ты всегда очень добр ко мне.
— Да, именно так. Чего ты хочешь? — поинтересовался он. — Могу сделать стир-фрай, или рыбу на пару, или запечённую курицу. Это легко и быстро.
— Поджаренный бутерброд с сыром?
— Бутерброд?
Я кивнул.
— Ты спросил, чего хочется. Мне хочется поджаренный тост и сыр.
Кира хохотнул. Я слишком давно не слышал этого звука. Он чмокнул меня в здоровый висок.
— Будет тебе бутерброд.
Я сел на кухонный диванчик, пока Кира готовил нам тосты с сыром и рассказывал про свой день. Я притворился, что глаз и рёбра не болят, что я не вру и не чувствую вины. Лишь для того, чтобы любоваться его улыбкой.
* * * *
В понедельник утром, придя в БК, я первым делом нашёл Джамаля и извинился перед ним за то, что не провёл честный бой.
Он решил, что в качестве возмездия хватило моего почерневшего и опухшего глаза.
— У тебя отличный правый хук, — сказал я, стараясь отшутиться. — В любом случае, ещё раз, прости, что не посчитался с тобой.
Джамаль фыркнул.
— Дай угадать. Дело не во мне, а в тебе?
Я хохотнул.
— Типа того.
— Эллиот! — проорал Босс с другого конца зала. — Сюда! Живо!
Джамаль рассмеялся.
— Удачи с ним.
Я подошёл к невысокому пожилому мужчине, ожидая, что он отчитает меня на виду у всех. Но нет, он схватил меня за подбородок, повернул лицо, чтобы осмотреть глаз.
— Не так плохо, как я думал.
— Вчера мама Киры прикладывала японскую травяную мазь, — объяснил я. — Она вроде как убирает отёк и заживляет повреждённые ткани, как сказала Юми. Воняет будто протухшее мясо.
— Хм, — промычал Босс, отпуская мой подбородок. — Что ещё Юми тебе сказала?
— Как только она меня не обозвала. Накричала, велела прижать задницу к стулу, а потом несколько часов хлопотала надо мной, — сообщил я.
Надеялся на улыбку, но Босс проигнорировал мои слова и снова резко выдохнул.
— У тебя две недели, Эллиот. Две недели до того, как ты снова зайдёшь в клетку. Физически, ты готов, не считая глаза. Твоя форма и выносливость очень хороши. Но здесь. — Он постучал по моему лбу. — Здесь долбаный бардак.
— Прости, Босс, — негромко ответил я.
— Не желаю слышать жалкие извинения, — холодно проговорил он и поднял свой планшет.
Я глянул на Аризону, державшегося на безопасном расстоянии.
— Я думал сегодня позаниматься с Аризоной, помочь ему со спаррингом и подержать лапы.
У Босса во рту была ручка. Он потянулся к ней движением заядлого курильщика. Как только он осознал, что это не сигарета, он выплюнул её и указал на меня.
— Твой парень справится, — начал он и резко остановился. — То есть, не твой настоящий парень… Не этот, как там его зовут. Я имел в виду Аризону, типа твоего нового лучшего друга. Он сможет пережить день без тебя.
Я постарался скрыть улыбку из-за оплошности Босса.
— Даже не смей, блин, смеяться, — рявкнул он мне. — Я объясню, что ты сегодня будешь делать. Начнём со скакалки. — Тренер указал на верёвки, лежащие у стены.
— Да, Босс, — отозвался я. — Сколько?
— Пока не велю остановиться, — вспыхнул он. — Или пока ты не отключишься, пока тебя не стошнит, пока ты не упадёшь замертво. Только тогда и закончишь. А лучше, — проговорил он, указывая на собственную голову, — пока ты не выкинешь из головы то, что путает тебе мысли.
— Понял, — подтвердил я. — Начинаю прыгать. Не останавливаюсь.
Босс хмыкнул и прошёл мимо Аризоны.
— Что, по твоему мнению, тут такого весёлого? — прикрикнул тренер на высоченного, словно гора, мужчину.
— Ничего, Босс, — ответил Аризона, посмотрел на меня и широко улыбнулся.
Я подошёл к скакалкам, выбрал одну и, уйдя в дальний угол, начал прыгать.
— Чувак, ты в порядке? — поинтересовался Аризона.
— Ага. Но Босс устроил мне выволочку, — проговорил я. Каждый прыжок отдавался болью в голове. — Спасибо ещё раз за то, что в пятницу подкинул меня домой.
— Без проблем, — отреагировал Аризона. — Ты поговорил с Кирой?
— Немного, — соврал я.
— Аризона! — проорал Босс, подзывая его. — Оставь его, нахрен, одного, — гаркнул он. Невысокий грубоватый тренер начал твердить Аризоне, что мне было необходимо пространство, чтобы прочистить голову. Но я отключился от звуков разговора.