Глава 13

Я АККУРАТНО выскользнул из Яна, двигаясь осторожно, а затем передвинул его, не дав упасть в собственную сперму, которая покрывала простыню. Скатившись с кровати, я направился в ванную и нашел там полотенце и салфетку из махровой ткани. Протер себя, а затем, идеально намочив ткань — не слишком мокро и не слишком выжато, — быстро вернулся к обессиленному Яну.

Аккуратно раздвинув его ягодицы, вытер и, поцеловав поясницу, вернулся в ванную, где повесил полотенце и салфетку на место. Когда я зашел в комнату, то встретил взгляд глубоких кобальтовых глаз и замер на месте.

Ян ничего не сказал. Просто скользнул по мне взглядом, сверху вниз и обратно, а затем встретился с моим.

Я прочистил горло.

— Я сделал тебе больно?

Он слегка покачал головой.

— Ладно.

Его глаза были такими темными. Никогда ранее я не замечал, что у Яна такие густые и длинные ресницы. Румянец на его лице выглядел прекрасно, но еще более ярко выделялись на оливковой коже отметины, оставленные мной.

— Могу я подойти? — спросил я.

— Пожалуйста.

Я дернулся, но в последний момент сменил направление и подошел к термостату. Увеличив температуру до семидесяти двух градусов, нырнул в кровать. Ян повернул голову и посмотрел на меня, и я заметил легкую лукавую улыбку. Этого было достаточно.

Опрокинув Яна на спину, я опустился на него, поймав его рот в долгом медленном глубоком поцелуе, пробуя снова и снова, не отпуская, пока не почувствовал, как его член стал твердеть между нами.

— Черт побери, Дойл, ты восстанавливаешься за короткое время! Потрясающе!

— Обычно нет, — пробормотал Ян.

Я скользнул рукой вниз между нами, взял его член и размазал предэякулят по головке.

— Хочешь засунуть свой член в меня?

Ян прищурился.

— Ты этого хочешь? Поэтому продолжаешь спрашивать?

Я никогда не сомневался в нем. Сомнениям не было места в наших отношениях. Я никогда не проверял его слова, но тут захотел выяснить. Мои вопросы убивали Яна, вселяя сомнения, и я должен помнить, каким он был вне постели. Вообще-то, я сам всегда спрашивал один раз. Получал в ответ «да» или «нет», и никогда больше не возвращался к обсуждаемой теме. И мне нужно было относиться к этой ситуации точно так же, несмотря на то, что мы лежали кожа к коже.

— Если ты хочешь что-то сказать, скажи.

— Я всегда так делаю.

— Ладно.

— А ты? Чего хочешь ты?

— Я хочу вернуться в тебя, но думаю, мне нужно притормозить. Как насчет того, чтобы немного поговорить?

Ян кивнул, перекатился на бок, приподнявшись на локоть, посмотрел на меня.

— Знаешь, я ходил в один из этих клубов.

— О чем ты?

— Ты знаешь, — многозначительно сказал он.

Я придвинулся ближе, и Ян положил руку мне на бедро.

— Нет, правда не знаю.

— Секс-клуб.

— Что?

— БДСМ- клуб, если быть точнее.

Шок прошел сквозь меня, но я проглотил его, чтобы он не прозвучал в моем голосе.

— Ты ходил?

— Ага.

— И?

Ян подвинулся еще ближе, закинул мою ногу на себя и поменял позу, чтоб мой твердый ствол скользнул вдоль его. Появилось внезапное желание обнять его, и не долго раздумывая, я принял Дойла в свои объятия, уткнул его лицо в изгиб моей шеи и крепко обнял. Почувствовал кожей горла, как он приоткрыл губы. Я замурлыкал и тут же застеснялся.

— Почему ты никогда не делал так раньше? — тихо спросил Ян.

— Потому что никогда не думал, что ты мне позволишь.

Ян высвободился из моих рук.

— Тебе следовало бы знать меня лучше.

И он был прав. Мне стоило быть более внимательным. Как бы то ни было, я был так поглощен своими чувствами, что совершенно упустил его.

Многие мелочи: как Дойл охранял свое личное пространство от всех, кроме меня, как собственнически относился ко всем моим вещам — начиная от кофейных чашек в офисе и заканчивая книгами, которые я одалживал, — и он никогда-никогда не упускал возможности пойти со мной куда-нибудь. Ян был моей тенью, но я никогда не задавался вопросом, что за этим стоит.

— Я хотел прикоснуться к тебе, — хрипло признался он.

— Ты понятия не имеешь, насколько сильно я хотел того же, — хрипло ответил я.

Губы Яна изогнулись в легкой улыбке. Он посмотрел вниз на свою руку, которой вел вдоль моего тела: по груди, животу и, наконец, моему набухшему члену.

— Это ощущалось иначе.

— Что?

— Ты.

— Что ты имеешь в виду?

— Твоя кожа, твои руки... так никто никогда не держал меня.

Важное замечание.

— И это было хорошо?

— Да, было хорошо, — прерывисто простонал Ян и переместился, устраиваясь на мне, положив голову мне на грудь и обхватив руками.

Боже.

Мне настал конец. Если бы моя жизнь закончилась прямо сейчас, я умер бы счастливым.

— Ты издаешь потрясающие звуки.

— Прошу прощения? — Я задумался и не слушал Яна.

— Да. Может быть, ты и не знаешь, но это так.

— Не понимаю.

— Могу сказать, что из-за звуков, которые ты издавал, тебе было хорошо и сейчас хорошо.

— И какие же?

— Например, мурлыканье.

Я усмехнулся, но Ян еще крепче сжал мою руку, и мне это понравилось.

— Расскажи мне о клубе, в который ты ходил. Хочу услышать всю историю.

— Ну, в первом же клубе, куда я пошел, была одна женщина, Домина.

— И?

— Я позволил ей посадить меня на цепь. Еще у нее были трости, хлысты и прочее.

— Эй, Дойл, ты уже достаточно настрадался в своей жизни — тебя пытали, когда ты был на задании, — и ты не должен был этого делать...

— Чья эта история?

Я заткнулся, но провел рукой по выпуклым шрамам на его спине.

— Я сказал ей, что передумал, и она спокойно отнеслась к тому, что я ушел.

— А почему ты ушел?

— Потому что знал: она не сможет удержать меня, если я захочу уйти, и дело не в боли, — сказал Ян. Он вывернулся из моих объятий и, приподнявшись, посмотрел на меня. Я немного отодвинулся. — Я имею в виду, что никогда не кончал от того, что кто-то мучил меня или избивал до полусмерти.

Я быстро кивнул, проглотив сочувствие.

— Мне не нравится, когда мне причиняют боль… и я не хочу этого.

— Конечно.

Ян нервно облизал губы.

— Можно я к тебе прикоснусь?

Это было все, чего я когда-либо хотел, так что да, он мог дотронуться до меня, лизнуть, поцеловать, укусить, прижать к себе, прижаться к моему плечу — все. Все, что угодно. Я был отчаянно готов принять все, что он предлагал. Но возбуждение и тоска, которые бушевали во мне, испугали бы Яна до смерти, если бы я их озвучил. Так что я просто прошептал:

— Ты можешь делать все, что захочешь.

Ян провел пальцем вниз по моему члену, затем наклонился ближе, рассматривая его.

— Впечатляет, Миро. Не только длинный, но и толстый. Неудивительно, что ты хотел убедиться, что я готов, а?

— Я подготовил тебя, потому что никогда смогу относиться к тебе иначе, — упрекнул я.

— И тебе это понравилось, — сказал Ян, пристально глядя на меня, словно провоцируя солгать.

Как будто тут есть о чем спрашивать.

— Да.

— Тебе понравился мой вкус, когда ты отсосал мне?

— Ага.

— Я хочу попробовать, — пророкотал он и, наклонившись надо мной, лизнул головку моего члена.

— Подожди, — прохрипел я, прерывисто дыша.

— Почему?

— Обхвати меня рукой у основания, чтобы не подавиться.

Он понял указание, и принялся лизать и сосать, облизывая меня языком и глотая капающий предэякулят.

— Густой и соленый, но на вкус совсем неплохо.

— У каждого парня свой вкус, — выдавил я из себя.

Ян скорчил гримасу.

— Будто я могу знать.

— А ты хочешь?

Ян оседлал мои бедра, и от его полуулыбки внутри все свернулось узлом.

— Я пошел в гей-клуб, потому что решил, что это именно то, что мне нужно.

Дыхание переоценили, потому что я удерживал свое до того момента, пока Ян не продолжил:

— И там я понял, что это меня заводит.

— Что? Мужчины?

Ян покачал головой.

— Подчинение, — предположил я.

— Ага.

— Но не с женщиной.

— Нет.

— Потому что женщина, какой бы сильной она ни была, никогда не сможет физически подчинить тебя.

— Только если с помощью оружия или чего-то в этом роде.

— Но мы же не об этом говорим.

— Нет.

— Иллюзия власти для тебя не сработает.

— Нет. Все должно быть реально.

— Ладно, продолжай.

— Так вот, в клубе один парень начал тащить и толкать меня вперед, собираясь пристегнуть ремнем к Андреевскому кресту, и в голове мелькнула мысль — да, он сможет удержать меня с помощью всех этих ремней и пряжек и полностью обездвижить. И, наверное, из этих пут я не смогу выбраться. Но тут я разглядел, что они установлены не намертво, и при желании я смогу легко вытащить гвозди, разорвать ремни, перевернуть крест. Это не удержит меня.

В этом весь Ян — он все анализировал.

— Но я начал думать: мне потребуется время, чтобы выбраться, а у парня будет время меня поймать, а в этом промежутке он может делать все, что захочет.

— Да.

— И это та часть, которая не подходила мне. Ни один незнакомец не может поднять на меня руку — это уже глубоко во мне.

— Ты водишь женщин из баров домой, Ян. Они незнакомки, и ты их трахаешь.

— Да, но я знаю имена, и ни одна из них не может причинить мне вреда, — объяснил Ян. — К тому же я никогда ни с кем из них не сплю. Сразу после секса я отвожу их домой.

— Эмма ночевала у тебя.

— Потому что мы трахались не один раз.

Да, Эмма не любила оставаться на ночь у Дойла, потому что боялась Цыпы. Я улыбнулся, и Ян улыбнулся в ответ.

— Расскажи мне о том Доме.

— Ну, в итоге я дал добро причинить мне боль, если потребуется вывести меня из строя. Он должен был заставить меня подчиниться.

Боже. Я с ужасом представил, что натворил Ян. Он не был терпеливым человеком.

— Ты ведь не убил его?

Ян навис надо мной, расположив руки по обе стороны от моей головы.

— Удушающий захват, и он потерял сознание.

Я протянул руки и запрокинул их на его шею.

— Ты не должен причинять вред своему Дому, Ян.

— Я не причинил ему вреда, — хрипло сказал он. Я повел руками вниз по его груди к животу, нежно поглаживая, пока не достиг его твердого изогнутого ствола, и Ян тяжело сглотнул. — И я заплатил ему за потраченное время.

— Я думал, что есть некое стоп-слово?

— Да, знаю, но я забыл об этом.

— Как ты можешь забыть стоп-слово?

Ян пожал плечами.

— Ты не думал, что тебе оно понадобится, вот почему.