Мне так много нужно было сказать и спросить, но я боялся надеяться на многое.

— Может быть, ты сядешь в машину?

— Конечно, — ответил я, когда Ян отошел.

Это было нелепо, но я уже скучал по его рукам.

— Как насчет серебряной?

— Да мне все равно.

Это был «додж-авенджер». Мы сели, Ян убедился, что мне удобно, спросил, нравится ли мне интерьер, затем вырулил с парковочного места. Мы остановились у ворот, дали дежурному проверить наш договор, сверить пробег с данными его компьютера и убедиться, что у нас полный бак бензина. Покончив с формальностями, мы оказались на проезжей части. Я достал свой телефон, чтобы проверить GPS и посмотреть наше местонахождение по отношению к Элизабеттону.

— Похоже, до него всего сорок пять миль или около того.

Ян хмыкнул.

— Полтора часа или около того. Но уверен, мы доберемся за час.

— Угу.

На самом деле Ян не слушал меня.

— Дай знать, когда будешь готов для моей навигации.

— Ага.

Я откинулся назад и устроился поудобней.

— Нам надо остановиться и купить воды.

Еще одно угуканье. Уступил. И слушает меня. Как бы.

Сдавшись, я посмотрел в окно на серый мартовский полдень, гадая, насколько холодно снаружи. Погода была причудливой, это жуткое похолодание тянулось с января, творилось просто безумие. Снаружи было, наверное, около тридцати градусов, шел небольшой снег.

Ян остановился у «Уолгринс»³⁰, забежал внутрь, вернулся с пакетом, и как только сел в машину, бросил мне бутылку воды.

— Чипсы? Витаминная вода и другие закуски? Ты что, коммунист?

Ян фыркнул от смеха, завел машину и быстро выехал с паркинга, даже не пристегнувшись ремнем безопасности.

— Что в пакете?

— Ничего.

— Что не так?

Но Ян не ответил. Я заметил, что он не вырулил на шоссе.

— Ян?

***

У МОТЕЛЯ «Старлайт» была одна из тех старомодных неоновых вывесок, которые выглядели бы уместно в Вегасе, а не в центре Блоунтвилля. Она была трехъярусной, розово-лиловой. Когда Ян заехал на подъездную дорожку рядом с офисом под навесом, я не совсем понял, что происходит. Но он вылез из машины, отдал наличные, взял ключ-карту, которые я видел только в кино, и вернулся в машину.

— А что мы здесь делаем?

В ответ тишина.

Ян отъехал и снова припарковался, схватил свой рюкзак и приказал мне выйти из машины и захватить мою спортивную сумку.

— Ян, — начал я, выполняя его приказ и закрывая дверь, когда он включил сигнализацию. — Нам нужно ехать и достать...

— Заткнись, — рявкнул он, поднимаясь по лестнице с облупившимися белыми перилами, которые вряд ли выдержат мой вес. Не больше, чем декорация.

Поднявшись наверх, Ян быстро зашагал к нужной двери — 15А, — открыл ее и исчез внутри, прежде чем я успел догнать его.

— Твою мать, — простонал я, следуя за ним. Удивленно прошелся взглядом по розовому ворсистому ковру, занавескам в цветочек и лиловому стеганому покрывалу из полиэстера поверх кровати. — Помнишь отель, в котором мы останавливались в Форт-Лодердейле, похож, да?

— Да, — прохрипел Ян, захлопнул дверь и задвинул цепочку замка, затем повернулся ко мне.

Внутри номера было темно, но сквозь задернутые занавески на окне просачивалось достаточно света, поэтому я видел, как он смотрит на меня — глаза сверкали, следя за моими движениями, прислушиваясь к моему дыханию. Я почувствовал себя добычей.

Я должен был чаще обращать внимание на некоторые вещи.

— Что мы здесь делаем? — низким и хриплым голосом спросил я.

Я сделал шаг вперед, приближаясь к Яну, и он тяжело вздохнул.

— Ян?

Он провел пальцами по волосам, а затем сцепил их на затылке. Неуверенность. Что-то новое для него, это было мило.

— Что в пакете?

— Смазка.

От удивления я чуть не проглотил язык.

— Что?

— Она ведь нам нужна, верно?

— Если мы... да, — пробормотал я. — Надеюсь, ты выбрал правильную смазку.

— Я тоже.

— Я бы мог сам за ней сходить.

— На самом деле, я не задумывался об этом.

Мне понравилось это.

— Но мы можем не... заниматься этим, верно?

— Конечно.

— Может быть, я не смогу... все это.

— Я знаю.

— Но между нами все будет... в порядке? — Прозвучало и как вопрос, и как утверждение.

— Да, — сказал я с абсолютной уверенностью.

— Ладно.

— Ты уверен?

Он облизнул губы и медленно кивнул.

Я обнял Яна за шею и притянул его к себе. Когда я мазнул языком по его рту, он закрыл глаза. С мягким и сладким стоном он разомкнул для меня губы, целуя в ответ, положив свои руки мне на бедра.

— Ян.

Хмыкнув и не прекращая поцелуя, он повел меня к кровати.

— Ты позволишь мне вести?

Пожалуйста, боже, скажи «да».

Ян издал звук, похожий на согласие, но мне нужна была безусловная уверенность. Прервав поцелуй, я отступил в сторону, чтобы не упасть в кровать.

— Ян?

Он выжидающе пристально посмотрел на меня.

Инстинктивно я понимал, что должен сказать ему, что делать. Неудивительно, что он якобы оказался паршивым любовником с Эммой и другими: он должен был быть ведущим, но был не таким. Я понял это по легкой дрожи, которая охватила его крепкое мускулистое тело. Внешне Ян выглядел готовым схватить меня и взять, что хочет, но вместо этого ждал инструкций.

Время для вопросов прошло. Я не мог спросить, чего хочет Ян, просто знал это. Если спрошу разрешения, значит, потеряю контроль, а Ян жаждал моего доминирования. Он всегда обращал внимание на мое тело, на его врожденную физическую силу, но о чем не догадывался, так это о скрытой внутренней силе. Но я понимал, что какая-то часть его души хочет быть покоренной, чтобы ее подчинили. И интуитивно Ян знал, что я могу сделать это для него.

Это пугало. Если я напортачу, то разрушу не только дружбу, но и партнерство. Если я неверно его понял, его желания, нужду, я не переживу этого. Вдруг я в чем-то ошибался... но как не воспользоваться шансом и не получить все? Хуже всего было... незнание. Я был кем угодно, но только не трусом.

Пока мысли кружили в голове, Ян оставался неподвижным, выжидающим и настороженным.

— Иди сюда, — позвал я его.

Ян дернулся, я же сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться.

— Сними с себя все.

Он мгновенно стащил с себя спортивную куртку, бросил ее на пол, закинул руки за спину, и сдернул хенли и футболку под ней единым движением. Пока я наблюдал, как он раздевался для меня, кровь прилила к моему члену. Я понимал, чтобы проконтролировать себя и Яна, мне понадобятся все возможные силы.

— А ты не собираешься раздеваться?

Я прочистил горло.

— Не беспокойся обо мне. Разувайся.

Ян стряхнул обувь, сел и стянул носки один за другим, затем вскочил на ноги, снял штаны и трусы. Вышагнул из одежды, и упершись руками в бока застыл в ожидании, что последует дальше.

— Сними покрывало и встань на четвереньки посередине кровати.

Ян молча двинулся к кровати. Я восхищался его телом — игрой мускулов под гладкой кожей, крепкой округлой задницей, мощными линиями спины, бедер и ног, — и у меня во рту пересохло. Каждая часть этого мужчины была словно вылеплена, прекрасная и покрытая шрамами. В некоторых местах кожа представляла собой мешанину из больших белесых пятен, в других — тонкие паутинные линии от колотых ран и пуль, и, конечно же, полосы крест-накрест, когда его избивали в течение нескольких недель снова и снова. Рубцовая ткань забавная штука. Под кожей она становилась похожей на корневую волнистую систему, распускающая свои ветви из одного места. Поверх кожи — почти искусные узоры, иногда чуть выпуклые под внутренней тяжестью. Было даже больно думать о том, что кто-то так жестоко обращался с Яном. Но каждая метка сделала из него того, кем он стал. Я обязательно проведу по каждой из этих отметин пальцами и языком.

— Где пакет? — спросил я тихо, стараясь сдержать жгучее желание.

Ян указал на тумбочку. Не двигаясь, не смущаясь и не торопя меня.

Обходя вокруг кровати, я посмотрел на него. Его длинный великолепный член поднялся к животу, и тек предэякулятом. Все это — мои приказы — сильно возбудили его.

Позади него я сбросил верхнюю одежду, плотный свитер и футболку. Когда Ян услышал звук расстегиваемого ремня, то вздрогнул. Я заметил это.

— Ты прекрасен, — прошептал я, наклонившись к нему, и провел рукой по его боку. — Ты ведь знаешь это?

Ян задержал дыхание, и когда по его телу пробежала еще одна дрожь, я улыбнулся.

Я оперся на спинку кресла, и стянул с себя брюки, но оставил носки, затем забрался на кровать позади него. Когда я поцеловал его в поясницу, одновременно снимая защитную обертку с тюбика со смазкой, Ян издал низкий страстный стон.

— Я буду говорить тебе, что делаю, хорошо?

Он кивнул.

— Я начинаю со смазки, что ты купил. — Тишину комнаты нарушало лишь дыхание Яна, а затем раздался громкий звук открывшегося колпачка. — Для твоего первого раза я бы предпочел более густую, так что я буду помягче.

— Я не... только не медленно.

— Почему нет? — спросил я, склонившись над Яном, просунув под него руку, сжал тяжелый член и провел от основания до головки.

— Миро! — вскрикнул он, толкаясь в мой кулак. — Пожалуйста.

Я так надеялся услышать эту невнятную просьбу в грубом рокоте его голоса.

— Я должен... — выдохнул Ян, когда я скользнул липким пальцем между ягодиц, и все его тело сразу сжалось. — ...тебе придется...

Я сжал член, и Ян тяжело вздохнул. Я провел рукой вверх-вниз по его стволу, приласкал яйца, и, когда он расслабился, скользнул большим пальцем вдоль щели большой раздувшейся головки.

— Ты готов?

— Да, — прохрипел он, извиваясь подо мной.

— Ян, — сипло произнес я, скользя средним пальцем меж ягодиц. Прижал к сморщенному входу, покружил, а затем настойчиво вдавился внутрь. — Я хочу, чтобы тебе было хорошо.

— Мне хорошо. Только поторопись. — Его требование оборвалось глубоким стоном, когда я повернул палец и задел его простату, от чего Ян дернулся в моих руках. — О черт!

Прозвучало очень хорошо.

— Кто-нибудь когда-нибудь так делал?

— Нет.

— Ян, а ты хотел? Скажи мне.

— Миро, — всхлипнул он, — я не знал, что я…