Глава 36

Авалон

Пять месяцев спустя

— Кайли! Где ты, хохотушка? — кричу я, открывая нижний шкаф на кухне и притворяясь, что заглядываю внутрь. — Хм-м-м. Интересно, где же Кайли? Кто-то очень хорошо прячется! Просто волшебство какое-то.

Я слышу детский звонкий смех, доносящийся из-под обеденного стола, и продолжаю играть, заглядывая во все уголки, но только не туда, где прячется она. Кайли снова смеётся, когда я подхожу к столу и качаю головой, притворяясь расстроенной тем, что не могу её отыскать.

— Ох… она, должно быть, исчезла. Как жалко. А ведь у меня столько конфет сегодня.

Я достаю её любимую пластмассовую тарелку розового цвета.

— Видимо, мне придётся самой съесть есть макароны с сыром.

Кайли со смехом выбегает из-под стола и ручками обнимает мою ногу.

— Мамочка! И мне! Мне!

Широко улыбаясь, подхватываю Кайли на руки и крепко обнимаю её, смахивая нахлынувшие на глаза слёзы, чувства переполняют меня. С каждым днём я всё больше и больше привязываюсь к этому прекрасному ангелочку, и нет лучше чувства в мире, чем слышать, как она называет меня мамочкой.

Поначалу, когда она так меня называла, моё сердце разрывалось от боли. Я чувствовала себя виноватой и очень сопереживала Оливии. Это её должны были называть мамой. Она должна была наблюдать, как малышка бегает вокруг и смеётся, обнимать её по ночам, пока та засыпает. Не я, а она и Ройял. Они должны были быть семьёй, но эту маленькую девочку лишили этого. Это убивает меня, но я счастлива оттого, что могу быть рядом с ней.

Я усаживаю Кайли на её стульчик и отворачиваюсь, чтобы вытереть слёзы, которые не перестают литься, каплями спадая на рубашку. Она так похожа на Ройяла, что это причиняет мне боль, ведь его по-прежнему нет рядом.

Я стараюсь не думать о нём и о том, как много всего он упускает, пока его ангелочек здесь, но безуспешно. Я не могу не думать о нём. Ройял так много для меня значит, больше всего мне хочется, чтобы он был здесь, особенно после того, как в моей жизни появилась его прекрасная дочурка.

Ни дня не проходит, чтобы я не отправляла ему сообщения, что он нужен мне здесь дома. Он должен знать о своей дочери, но я не хочу говорить ему об этом по телефону. Он и так слишком многое пережил. Я не могу сообщать ему такое по смс.

Вот почему я до сих пор не сказала Джаксу и Блейну правду. Они знают, что Кайли просто маленькая девочка, которую я удочерила и полюбила. Мы стали семьёй три месяца назад, и каждый день с ней особенный.

Я знала, что если расскажу ребятам правду, они однозначно расскажут Ройялу. Сердце разбивается, когда представляю, как он читает об этом в сообщении или прослушивает голосовую почту. Он должен быть здесь. Должен увидеть её собственными глазами.

Этот маленький ангел меняет жизнь. Как бы сильно мне ни хотелось, чтобы Ройял оказался здесь, я хочу, чтобы он вернулся по собственному желанию. Мне нужно, чтобы он был готов присутствовать в жизни своей дочери независимо от того, буду я в ней или нет. В его голове много чего творится. Он сам должен отпустить всё и двигаться дальше.

Просто не знаю, сколько ещё смогу выдержать, не рассказывая ему о Кайли, и долго ли ещё смогу надеяться на то, что мы снова будем вместе. Когда-то и мне надо будет двигаться дальше.

— Ещё месяц, — шепчу я себе. — Только один месяц.

Слёзы катятся по лицу, потому что, честно говоря… Я обещаю себе это вот уже четыре месяца. Это не помогло, он так и не объявился в нашей с Кайли жизни.

— Привет, девочки! Я умираю с голоду. — На кухню заходит мой дядя, по-прежнему одетый в форму, и целует Кайли в лоб. — Это для меня? — дразнит он её, хватая ложку и притворяясь, что сейчас опустошит её тарелку.

Я быстро вытираю лицо рукавом рубашки, пока он не заметил, что я плакала.

— Привет, Марк! Сейчас достану еду из духовки. — Я подхожу к плите и достаю лазанью. — Как дела на работе?

Перестав дразнить Кайли, он вытягивает из-за стола стул и садится рядом с ней.

— К сожалению, ещё не закончена. Какие-то подростки-панки дебоширят на парковках у магазинов по всему городу. Каждый час поступает новый вызов об этих детях. Скажем так, им повезло, что они могут быстро бегать.

— Понятно, — смеюсь я. — Эй, взгляни на это с другой стороны, старику нужны тренировки. Так что не бесись.

Я поднимаю на него глаза и встречаю его хмурый взгляд.

— Да ладно. — Он поворачивается к Кайли. — Дядя Марк не такой уж и старый. Правда, малышка?

Она качает головой и указывает на меня, словно говоря, что среди всех нас старикашкой как раз была именно я.

— Я того же мнения, малышка.

Я достаю стул и сажусь напротив Марка, накладывая лазанью на тарелку.

— Что-то слышно от… ну ты поняла…

Я качаю головой, уставившись в тарелку, опасаясь, что Марк увидит, что мне всё ещё больно об этом говорить.

— Нет, ничего. Даже ребята уже волнуются. Мне это вообще не нравится. — Я отрываю взгляд от тарелки. — Что, если с ним что-то случилось?

Марк качает головой и натянуто улыбается.

— Нет, Ройял может постоять за себя. Мало кто может ему что-то сделать. Я бы больше беспокоился о том, не вляпался ли он во что-то противозаконное.

— Думаю, ты прав.

Марк перестаёт есть и берёт меня за руку.

— Эй… — Я смотрю на него. — В конце концов всё наладится, а пока просто сосредоточься на себе и этой малютке. Ты — всё для неё. Понимаешь? Просто запасись терпением. После смерти Оливии, выйдя из тюрьмы, Ройял уехал. Чёрт, целых полгода, никто не видел его и ничего о нём не слышал. Ему есть над чем поразмыслить.

Откашлявшись, я быстрым движением вытираю влажное от слёз лицо.

— Да… Я не знала этого. Не знала, что он уже уезжал так надолго.

— У него была сложная жизнь, Ава. Я не виню его за то, что он пытается разобраться в себе. — Прочистив горло, Марк улыбается, когда Кайли тычет ложкой ему в руку. — Ешь, ты слишком исхудала. Не позволяй стрессу затмить всё хорошее в твоей жизни.

Я киваю и молча ем, осмысливая его слова. Теперь мне надо быть сильной для Кайли. И я буду сильной… С Ройялом или без него.

Доев наш ужин, мы убираем со стола, и Марк получает очередной вызов о тех подростках. Уже поздно и малышка устала. Кайли прижимается ко мне: сидя на диване, мы смотрим её любимый мультфильм, ради которого она упрямо старается не засыпать. Но её битва проиграна. Минут пять, и она уснёт.

— Привет, — шепчет Мэдисон, заходя в дом. Она кивает в сторону Кайли, завёрнутую в одеяло, её реснички трепещут. — У кого-то был долгий день, а?

Я поглаживаю Кайли по голове, улыбаясь.

— Очень долгий день, — отвечаю я негромко. — Эта кнопа имеет больше энергии, чем кто-либо. Она очень особенная.

Наклонив голову, Мэдисон с улыбкой смотрит на неё.

— Да, она такая. — Она тихо подходит и садится рядом со мной на диван. — Ты в порядке?

Я крепче обнимаю Кайли, когда она сжимает мою руку во сне.

— Да. Думаю, да. Всё ещё тяжело, но думаю, со временем станет легче. Этот маленький ангел не даёт мне раскиснуть.

— Мне жаль, — произносит Мэдисон мягким голосом. — Ты любишь Ройяла, и знаю, тебе сейчас очень тяжело. Я вижу это, дорогая, чем бы ты ни занималась целыми днями. От меня этого не скроешь. — Наклонившись, Мэдисон целует меня в висок. — Просто знай, я всегда рядом. И Кайли тоже.

— Знаю. — Я наблюдаю, как подруга встаёт с дивана. — Сегодня снова поедешь?

Она качает головой.

— Нет, мэм. Я измотана. Ненавижу это признавать, но сегодня мне не совладать с напором Блейна. — Мэдисон приподнимает брови и улыбается. — Держусь от него подальше, сегодня я дома. Спокойной ночи, милая.

— Спокойной.

Стараясь не разбудить Кайли, встаю и отношу её в постель. Затем переодеваюсь в шорты и майку и заползаю под тёплое одеяло рядом с ней. Я лежу с ней в обнимку; долгое время не могу уснуть, так что просто закрываю глаза и прислушиваюсь к её ровному дыханию. Каким-то образом это успокаивает меня. Это единственное, что удерживает меня в здравом уме долгими ночами, когда мне так одиноко и я скучаю по Ройялу.

Свободной рукой беру телефон и отправляю ему сообщение с пожеланием спокойной ночи, как делаю каждый вечер, а затем кладу телефон рядом с собой и прижимаю Кайли к себе.

— Люблю тебя, маленькая, — шепчу я в темноту. — Ты самое ценное, что есть в моей жизни.

Я целую её головку, прижимаюсь ближе к ней и закрываю глаза. Она такая нежная и тёплая в моих объятиях, что я ощущаю, как сердце моё окутывает теплом.

Ты даришь мне покой, когда мне кажется, что я уже всё потеряла.

***

Ройял

Я жду Бакстона уже двадцать минут, и моё терпение на исходе. Больше не могу находиться здесь ни секунды.

Четыре месяца — это слишком долго. Это место держало меня вдали от того, где я хочу быть, и я презираю себя за то, что попал сюда. Достав сигарету, прикуриваю и начинаю шагать по грязной улице, надеясь встретить Бакстона по дороге.

Тем вечером в баре, когда мою задницу упекли за решётку в этом маленьком городишке, он был со мной. Он видел, как я выбивал всё дерьмо из того придурка, который обидел женщину. Если бы в итоге он меня не остановил, тот парень был бы мёртв. Но он знает меня уже много лет и ему известно, что я пережил после смерти Оливии.

Меня тогда вообще ничего не волновало. Голова была наполнена гневом и угнетающими мыслями. Я набил морду тому придурку, чтобы снять стресс, тогда мне это нужно было, но я избил его сильнее, чем следовало. Пребывание за решёткой дало мне время прочистить мозги и понять, что для меня самое главное — это Авалон. Не проходило ни дня, чтобы моё сердце не изнывало от желания вернуться к ней. Из-за мыслей о ней я пытался снести грёбаную решётку тюремной камеры, но всё было бесполезно, и это лишь больше наполняло меня яростью и желанием придушить охранника, который время от времени заходил меня проверить.

Сейчас я на свободе, и ничто не удержит меня вдали от неё. Я знаю, что должен просить прощения на коленях и наладить отношения, но готов сделать всё, что в моих силах, чтобы показать ей, как сильно её люблю.