Она села рядом с сыном, робко спросила, где можно отойти по делам. Она уже знала, куда ее отправят, где она сможет брызнуть на себя розовой водой и использовать гардероб — ей нужна была смежная комната. Она внимательно изучила план дома ночью, пока они не уснули. Убежище тянулось под землей, там были комнаты. В одной из них была большая мягкая кровать, где им с Захиром предложили провести ночь.

Под глупым платьем она прятала нож между грудями, другой был на лопатке. Не лучшее место, но в зоне досягаемости. При этом Лин осознавала скудность защиты. Если ее схватит, мужчина сможет позвать стража, который подавит ее мечом и копьем. Мужчина не мог хранить богатства в доме и товары без стражи. И семья Зухалан была осторожной. Потому Братству было сложно подступиться к их дому.

Но теперь этим занималась она. И она невольно доверяла Захиру Алкавару.

Двери смежной комнаты были тяжелыми. У нее был флакон масла, чтобы нанести на петли. Ее сердце колотилось, пока она так делала. Коридор был пустым, но любой мог пройти тут.

К счастью, масло сработало, и она бесшумно проникла внутрь. Она закрыла за собой двери. Она была в комнате, похожей на кабинет торговца — в центре был роскошный стол из вишни, где лежали стопки бумаг, стояли чернила и ручка. На стенах были полки с книгами. Она ощутила укол тревоги при виде окна с видом на улицу, куда могли заглянуть. Она прошла к окну, стараясь держаться незаметно, и задернула шторы.

На столе горела лампа, озаряя комнату для Лин. А не должна была. Это явно постарался один из людей Шантара, хоть она не знала, как. Может, один из слуг был на их стороне, или его подкупили.

Свет лампы отражался в медном зеркале, круглом и с бронзовой рамой. Оно висело на стене перед столом. Оно было древним, рама была с вырезанными сценами осады, напоминала о павших империях юга. Зухалан часто путешествовал, так что реликвия могла быть оттуда.

Лин подошла к зеркалу и ощупала его край с правой стороны. Она старалась не смотреть на свое лицо, хоть и заметила себя с ярким макияжем. Один из людей Шантара был экспертом, накрасил ее, как он думал, как проститутку. Ее глаза казались больше и раскосыми. Метку Пророка скрывала пудра.

Она нашла засов на боку дерева. Он подался. Зеркало отодвинулось от стены на скрытых петлях. За ним в стене была ниша, там стоял медный сосуд с пробкой. Его можно было скрыть в кармане, вшитом в ее юбках, как и было в плане. Она спрячет его там, вернется в комнату с желтым дымом и будет ждать, когда Захир и торговец доиграют.

Лин сжала сосуд и поежилась. Она обернулась. Там стоял Цвир Зухалан. За ним стояли вооруженные стражи. Они вошли бесшумно, ведь она смазала петли. Они были близко, перекрывали свет. Она видела блеск стали, куда бы ни смотрела.

— Свяжите ее двойными узлами, — сказал сын торговца. — Эти воры — как угри, что ускользают из хватки при малейшей ошибке. Я не потерплю ошибок, — они уже были там, вокруг нее, двое сжали ее руки, еще двое — ноги. Лин признала, что они были быстрыми и хорошо обученными. А она была ошеломлена и не могла ничего придумать.

— А ее товарищ? — спросил мужчина, что вел стражу.

Цвир оскалился.

— Скоро, — сказал он. — Сначала мой отец покончит с ним.