8

— Я кое-что знаю о нём!

Джудас внимательно слушал происходивший на дороге разговор. Он думал о том, как прицепился вожак к этому найдёнышу, и о том, как хорошо было бы получить к собственным услугам его сладкий ротик… Но ещё думал он и о том, что скоро наступит зима, а Джудас очень не любил холода. О том, что обещанная за Оллрика награда так и осталась лежать в кошельках южан, в то время как их компанию снова занесло в заварушку, которая не имеет к ним никакого отношения. О том, что уговаривать Давена бесполезно, потому что командир всегда стоит на своём. И о том, что, в конечном счёте, если разделаться с непрошеными попутчиками сейчас, то Давен очень скоро перестанет злиться на него и простит.

Джудасу не нравилось, что на плащах незнакомых храмовников — такие же руны, как та, что ударила его вечером, когда он попытался прикоснуться к рабу. Но как только прозвучали последние слова чужаков, кусочки мозаики сложились в его голове. «От правды все только выиграют!» — радостно сказал он себе. Не то чтобы Джудас очень верил незнакомцам, но считать так было выгоднее, и он решил не спорить сам с собой.

— Я кое-что знаю о нём! — произнёс он и решительно выступил вперед. Шаг за шагом приближаясь к путникам, Джудас обдумывал, как повыгоднее продать то, что знал, не подставив при этом себя. Но, когда начало истории уже сложилось у него в голове, с другой стороны дороги донеслось:

— Решил получить награду без меня, друг?

Дёрнувшись, Джудас обернулся на звук и увидел высокую фигуру Давена, стремительно приближавшуюся к нему.

Тяжёлая рука воина хлопнула его по плечу, так что Джудас едва по колено в землю не вошёл.

Давен повернулся к путникам лицом.

— Мы встречали кое-какие вести о вашем принце, благочестивые братья, — сказал он. Даор в кустах зажал рот рукой, чтобы не закричать. — Простите, что так долго испытывали вас, но вы должны понимать: не каждому, кто встретится на большаке, можно доверять. Я расскажу, что знаю о нём, но только сначала хочу и вас спросить: давно ли вы ищете принца и почему не отыскали до сих пор? И с каких пор стража его не прячет руну Альгил, но боится показывать лицо?

Давена искренне интересовал этот вопрос. Он не до конца ещё оставил надежду, что те, кто стоит перед ним, — такие же, как он, хотя теперь, по мере того как подходил ближе, всё более разочаровывался. Он смог бы отличить дракона от человека, как бы они ни были похожи на лицо. Люди были телесны, от драконов же исходило ощущение первозданной силы, энергии хаоса, которая давала им жизнь. Для надёжности ему нужно было заглянуть кольчужникам в глаза. И он сделал последний шаг вперёд, чтобы насильно сорвать с путника капюшон.

Тот отступил на шаг, но сохранить дистанцию не успел — рука Давена рванула ткань вниз. Одновременно прозвучали два голоса — командира кольчужников и Джудаса.

— Вот чёрт! — выпалил Джудас.

— Дракон! — выдохнул кольчужник. — Взять его!

Лицо чужака походило на драконью морду куда больше, чем лицо Давена. Щёки и лоб покрывала чешуя, место носа занимала вытянутая, как у лошади, морда, а над тонкими зеленоватыми губами нависали длинные кривые клыки. Давен не видел подобного никогда, но разбираться в происходящем времени не было.

Он рванул из ножен меч и едва успел выставить его перед собой, принимая удары разом двух клинков врага.

— К бою! — крикнул он. И уже тише, так, чтобы не слышал никто, кроме него самого, добавил: — Помоги нам, Первородный Дракон…

Джудас отступил в сторону и так, шаг за шагом отходя назад, потянул из-за спины лук и пустил в толпу противников первую стрелу.

Давен переместился в сторону, чтобы прикрыть его собой, и принял клинком ещё один удар, а затем обманным движением обогнул противника, отвлекая внимание драконидов на себя, и тут же нанёс первый рубящий удар. Кольчужник принял его на щит и на мгновение замешкался, но его соратник тут же перешёл в атаку.

Не отвечая на провокацию, Давен пригнулся, пропуская его клинок мимо, а сам рванулся вперёд, разбрасывая врагов в стороны. Драконий клинок полыхнул серебристым огнём, и ближайший из драконидов завизжал, обожжённый его пламенем.

Варна глухо рыкнула, срывая с плеча молот, и размахнулась им по дуге, разгоняя тех врагов, что почти окружили её.

Она замахнулась, чтобы сокрушительным ударом сбить ближайшего противника с ног, но в этот момент кольчужник скинул капюшон, и Варна замерла, глядя в жёлтые, рассечённые надвое вертикальным чёрным зрачком глаза. Острый язык чудовища метнулся между тонких губ, гипнотизируя своими быстрыми движениями, и Варна ощутила под подбородком слабый укол. Она дёрнулась, пытаясь вернуть контроль над собственным телом, но вместо этого рухнула наземь, не в силах подняться.

— Кикимора… — прошептали непослушные губы, но сдвинуться с места воительница так и не смогла.

— Варна, подъём! — раздался голос Давена, как сквозь вату, но, как ни старалась, подчиниться приказу Варна не смогла. Теперь уже все кольчужники посбрасывали капюшоны. Варна смотрела, как клинок одного из драконидов опускается на неё, а в следующее мгновение широкоплечая фигура Давена закрыла свет.

Будто во сне, Варна увидела замерцавший над ней в воздухе перламутровый купол.

Давен, не обращая внимания на движущийся к нему клинок, нанёс врагу один-единственный выверенный удар в живот. Кольчуга смягчила инерцию меча, но драконид всё равно глухо рыкнул и стал оседать на землю.

Клинок Давена снова вспыхнул жемчужным светом, и ещё двое приблизившихся было врагов поспешили отскочить в стороны.

Не давая дракониду времени прийти в себя, Давен рубанул его по шее, отсекая голову. Драконий клинок легко преодолел преграду чешуи и рассёк кость. Давен тут же переключился на следующего, но мёртвое тело, оседая на землю, полыхнуло пламенем. Громыхнул взрыв, и Давена отшвырнуло на несколько шагов.

— Да покарает тебя Первородный… — выдохнул он.

Варна видела, как он валится в дорожную пыль. Слышала встревоженный вскрик Джудаса и необыкновенно отчётливо поняла, что в одиночку тот не удержит напора пяти противников, а маги станут ему сейчас слабым подспорьем.

Ещё один пронзительный вскрик раздался из кустов с той стороны, где прятался Давен несколько минут назад, но Варна не обернулась на звук. Пошатываясь, она наконец встала и выпрямилась в полный рост и, с трудом подняв молот, напрочь снесла голову ближайшему врагу. Тот рухнул замертво, по молоту растеклась кровь. Молот пронесся дальше и почти что врезался в голову следующего противника, но тот мгновенно отпрыгнул назад и снова выпустил брызжущий ядом язык.

Стрела Джудаса вошла точно ему в пасть и, хрипя, тот отступил назад, а затем стал оседать на дорогу.

Ещё один кольчужник тут же бросился к вооружённому луком южанину.

Варна издала гортанный выкрик, привлекая его внимание к себе, и тут же нанесла молотом удар по коленям врага.

Громыхнуло снова, но Варна достаточно крепко стояла на ногах, а Джудас оказался довольно далеко, поэтому тоже устоял. И следом за первым взрывом — сразу второй.

— Трупы взрываются! — крикнул Джудас.

— Молодец, княжества открыл! — ответила Варна, стараясь переключить внимание оставшихся противников на себя. — Не лезь вперёд, идиот!

— Просто не мешай! — отбросив лук в сторону, Джудас ринулся вперёд и, согнувшись, проскользнул мимо обоих бойцов, чтобы точным ударом вонзить нож одному из них подмышку. Тот яростно завопил, роняя оружие, и тут же очередной удар молота Варны прорвал кольчугу ему на груди, смял рёбра и отправил в полёт на несколько шагов.

Оба — Варна и Джудас — едва успели отпрыгнуть, когда раздался третий взрыв.

— Ещё трое, — выдохнула Варна. Оставшиеся противники обступили их со всех сторон, перемещаясь так, чтобы ни Варна, ни Джудас не могли сосредоточиться на ком-то одном. Варна, к тому же, не могла сделать и шага в сторону, потому что бесчувственное тело Давена всё ещё лежало у её ног.

Джудас двигался со скоростью молнии, нанося мгновенные точные удары, но кожаный доспех не позволял ему отражать ответные атаки противника, и потому значительную часть времени он тратил на то, чтобы увернуться от очередного выпада. Он разочаровался в луке, поняв, что не успевает отступить достаточно далеко для выстрела, но теперь видел, что и от кинжала мало проку против покрытой плотной гибкой чешуёй кожи врагов.

— Что за дрянь, что за редкостная дрянь! — только и успевал бормотать он. Он слишком хорошо понимал, что, если бы не Варна, — давно бы уже лежал в пыли рядом с вожаком.

Клинок ближайшего врага взметнулся в воздух, прямиком к его горлу. На мгновение Джудасу показалось, что это конец. А затем из земли в дюйме от его ног рванулся водяной поток. Струи взметнулись вверх, отгораживая их с Варной от противников зыбкой, но труднопреодолимой стеной.

Меч врага замедлил ход, и он отступил назад, в сомнении глядя на товарищей.

— Киган, а раньше ты что-нибудь сделать не мог? — поинтересовалась Варна, переводя дух.

— Нет, — отрезал друид.

Джудас хотел вставить свои пять медяков, но увидев, что противники приходят в себя, счёл за благо промолчать и друида не отвлекать.

Тот ударил посохом о землю, и оттуда вырвались тугие, как змеи, виноградные лозы, опутывая ноги врагов. Двое зарычали, прикованные к земле, а третий успел отскочить, но приближаться к врагу в одиночку не спешил. Наконец, собравшись с духом, драконид ринулся вперёд — и в то же мгновение фонтан земли и камней брызнул у него из-под ног.

Пользуясь тем, что Киган взял заботу о врагах на себя, Варна опустилась на одно колено и, коснувшись шеи Давена, нащупала пульс.

— Жив? — не оглядываясь, спросил Киган.

— Сердце бьётся, — Варна прицокнула языком. — Лицо сильно обожжено.

Она подняла взгляд на Джудаса и процедила зло: