7

Пылающие алым клёны и ясени остались далеко позади. Здесь, на каменистых горных склонах, выживали лишь вечнозелёные ели да упрямые лиственницы. Кроны их отражались в прозрачных водах озера, покрытого утренней дымкой тумана. Дороги не было, потому что никто из жителей Срединных земель сюда не забредал. Путникам то и дело приходилось проламываться сквозь колючие ветки ползучего кустарника, цеплявшегося за ноги.

Однако отряд уверенно пробивался вверх и вперёд. Давену, Кигану и Варне не впервой было ходить по таким местам, где нога человека не ступала уже много веков. Джудас негромко бормотал проклятия под нос, но шёл.

— Будь проклята эта глушь! — расслышал Давен, когда они прошагали уже пару часов. — Какой лемур цапнул меня за задницу, что я связался с тобой, вожак?

Давен не реагировал на его слова. Он не любил тех, кто много говорит, но Джудаса прощал, потому что знал, что тот бывает исключительно полезен в городах. Джудас умел наладить контакт с любым вельможей, раздобыть любой провиант.

— Можешь вернуться и полизать драконьим выродкам зад! — высказалась Варна, когда услышала его жалобу в третий раз, и Джудас тут же замолк.

— Зря ты так, — негромко вступился Киган за спутника. Варна только фыркнула в ответ.

Вермандо подъём давался с трудом. Маг кряхтел, то и дело поудобнее перехватывал полы длинной мантии, но тоже топал вперёд. Даору приходилось ещё тяжелей, но он молчал и изо всех сил старался держаться с Давеном наравне. Однако стоило ему приблизиться к Давену вплотную, как Вермандо начинал злобно зыркать на него и предостерегающе шипеть, так что Даору приходилось снова убавить шаг.

Вдалеке за деревьями замаячили контуры Северного тракта, когда Давен резко замедлил ход и остановился в тени сосен.

— Что? — инстинктивно спросил Даор, едва не уткнувшийся носом в его широкую спину.

— Теперь надо быть осторожнее, — сказал Давен и оглянулся, выискивая глазами Кигана. — Стоит отправить кого-нибудь на разведку. Джудаса или тебя, Киган.

Друид кивнул и вопросительно посмотрел на Джудаса, но тот, похоже, не спешил лезть на рожон.

— Джудас может затеряться в тенях и разведать путь, — Варна скрестила руки на груди и пристально посмотрела на Джудаса, который продолжал делать вид, что не слушает разговор.

— Ладно, я пойду вперёд, — перебил её Киган. — Развели тут… форум Семи Вельмож.

Не обращая внимания на взгляды спутников, направленные на него, Киган развязал пояс и протянул его Давену. Затем рывком стянул через голову балахон и оставил лежать на земле. На несколько секунд его крепкое загорелое тело оказалось видно всем, а затем в одно мгновение контуры его заколыхались. Послышался негромкий рык. Плечи и руки друида вытянулись, рёбра раздались, став широкими, как бочонок с вином, и в следующее мгновение перед путниками уже стоял крупный рыжеватый с чёрными полосками кабан.

Кабан посмотрел на Джудаса. Открыл рот, щелкнул зубами и, отвернувшись, потрусил к дороге, больше не обращая внимания ни на кого.

Варна молча подобрала лежащий на земле балахон, скатала валиком и закрепила на лямке своего мешка. Заплечную суму Кигана взял себе Джудас, а Давен обмотал вокруг талии его пояс с мешочками, где хранились высушенные травы.

— Вам лучше держаться позади, — сказал он Вермандо и Джудасу. — Если начнётся бой — услышите лязг металла издалека. А преследователи, скорее всего, нас уже потеряли.

Джудас кивнул. Вермандо хотел возразить, но в последнее мгновение почему-то промолчал.

— Я тоже пойду вперёд, — вызвалась Варна. — Прослежу, чтобы с перьеголовым ничего не произошло.

— Только не привлекай к себе внимание.

— Не волнуйся, я его толком и не догоню, — с этими словами она двинулась к большаку.

Давен указал Даору взглядом, чтобы тот следовал за ним, и сам направился вперёд. Вермандо проводил их недовольной миной, но догонять не стал.

— Не думал, что Давен так прицепится к твоей подстилочке, да? — поинтересовался Джудас, оставшийся стоять возле него.

— Я с ним не сплю, — сухо ответил Вермандо.

— А странно. Я бы его… — Джудас прокашлялся, оборвав себя на полуслове. — В общем, если можешь, и мне его зачисли в счёт. Только не целиком. Задаром я работать тоже не могу.

Он рассмеялся и, хлопнув чародея по плечу, подтолкнул вперёд.

 

Деревья плотной стеной обступали дорогу с обеих сторон. Даор наконец добился своего — теперь он шёл с Давеном плечом к плечу. Он глубоко вдыхал свежий горный воздух, который ему нечасто доводилось пробовать в последний год, и с трудом сдерживал улыбку.

— Нравится здесь? — спросил Давен.

Даор кивнул и закусил губу. Рука так и тянулась поймать пальцы Давена в свою ладонь, но он понимал, насколько это может помешать, если случится бой.

— Я провёл в башне почти весь прошедший год, — признался он. — Только иногда Вермандо выводил меня в таверны… и отправлялся в недалёкие путешествия пару раз.

Помрачневший было Давен теперь уточнил:

— За драконьими артефактами?

Даор пожал плечами.

— Не знаю. Он никогда не говорит, куда мы идём. Я ведь просто… — он запнулся, подавившись словом, но всё же закончил: — просто раб.

Давен стал ещё мрачней, и Даор поспешил увести разговор в другую сторону.

— Ты специально так разделил отряд? — спросил он. — Это не ослабит нас, если мы встретим врага?

— И да, и нет. Я всё утро хотел побыть наедине с тобой. Но я знаю, что нам не стоит лишний раз рисковать. Я буду стараться сдерживаться… — он тоже запнулся, не решаясь назвать ни старого имени спутника, ни нового, но, поколебавшись, всё же добавил: — Рин.

Лёгкая улыбка коснулась губ раба.

— Мне нравится, как это звучит, — сказал он и, искоса глянув на Давена, спросил: — Кто-нибудь ещё называл меня так?

Давен качнул головой. Он снова был мрачен и молчалив, но Даор уже заметил, что тот большую часть времени замкнут в себе.

— Расскажи мне о прошлом… — попросил он, не обращая внимания на то, что и лицо, и поза спутника выражают нежелание говорить. — Ты сказал, что служил мне. Наверное, ты долго меня добивался? — шальные искорки замерцали в его глазах.

— Вообще-то, нет, — к удивлению Даора, суровое лицо воина озарила улыбка, и сам Давен в одно мгновение помолодел на десяток лет.

— Нет?! Меня что, отдали тебе насильно?

— Нет, — Давен негромко рассмеялся, и Даору показалось, что для воина так же непривычен этот смех, как для самого невольника — шелест лесной листвы. — Я был одним из четырнадцати воинов, которых готовили служить тебе. Охранять по ночам твой чертог. Я, — Давен прокашлялся, — вообще-то, я принёс обет безбрачия. Один из трёх обетов, что я принёс — и самый глупый из них. Но я тогда ещё плохо соображал и не знал, от чего отказываюсь. Мне было десять лет.

— Но ты добивался меня! — уверенно перебил его Даор.

— Я добивался возможности стать главой твоей стражи! — возразил Давен. — Турнир Семи Ветров должен был показать, кто из посвящённых достоин ступать за твоим плечом. Накануне турнира участникам предписывалось три ночи бдения. И все три ночи ты являлся ко мне как инкуб и искушал меня.

— Это, наверное, был мой призрак, — предположил Даор.

— О, если бы! — улыбка Давена стала шире. — Я тебе говорил, что я посвящён. Что не могу быть с тобой, но тебе было всё равно. Ты издевался надо мной и над желаниями тела, которое влекло меня к тебе. А на третью ночь, — теперь выражение лица Давена стало задумчивым, но улыбка продолжала играть на его губах, — ты поцеловал меня и сказал, что станешь ножнами для моего меча. Если я одолею всех остальных претендентов, если я сильнее всех хочу оказаться рядом с тобой.

Даор какое-то время молчал.

— Похоже, я был упрямым, — задумчиво проговорил он.

— Мягко говоря.

— И ты победил?

— Да.

Они помолчали. Даор попытался представить себе те дни, но не смог. У него лишь заболела голова.

— Что было потом? — с грустью спросил он.

— Многое было… — так же задумчиво проговорил Давен. — Вся моя жизнь.

Он помолчал и лишь через некоторое время продолжил:

— Почему ты ничего не помнишь, Даор?

Даор вздрогнул.

— Пожалуйста, называй меня Рин, — в голосе его была искренняя мольба.

Давен помешкал. Он всё ещё не ощущал идущего рядом человека своим принцем. Не знал, как с ним говорить. Но, сделав над собой усилие, повторил:

— Почему ты ничего не помнишь, Рин?

— Я не знаю, — ответил Даор с искренним сожалением. — Я размышлял об этом утром, пока… — «пока чистил сапоги Вермандо», — хотел сказать он, но решил не уточнять. — Я думаю, это может быть магия. Когда я только попал к Вермандо, он хотел… — Рин прокашлялся, — хотел использовать меня. Стал раздевать… и его отшвырнуло к дальней стене. Как и Джудаса… вчера.

— Это магия, — подтвердил Давен. — И эта магия — твоя.

Он помолчал, размышляя, с чего начать.

— Много веков в нашем мире конклав магов противостоял совету жрецов. Магия жрецов держала острова в воздухе испокон веков. Жрецы черпали свои силы в свете двух лун — серебряной, которую мы видим по ночам, и чёрной, диск которой сокрыт от нас. Силы чародеев имели иное происхождение. Около трёх сотен лет назад они нашли способ открывать источники магии внутри себя - в своей крови. Если жрецом мог стать только тот, кто им рождён, то новый способ позволил каждому овладеть чародейским ремеслом. Конечно, это не устраивало жрецов. Вечная королева, твоя мать, умела находить между жрецами и магами компромисс. Так длилось долго… до тех пор пока, отправившись с миссией в земли людей, она не исчезла. Поначалу мы надеялись, что удастся её отыскать. Но время шло, а все наши попытки терпели крах. Те, кто был дальновиднее других, стали подбирать нового кандидата на престол. Двумя наиболее подходящими наследниками оказались ты и твой брат.

— Кто поддержал меня?

— Ты с ранней юности изучал магию, у тебя было много сторонников в башне чародеев. Маги хорошо знали тебя, и оставался год до того, как ты должен был занять своё место в конклаве. Твой брат магией не владел, но жрецы обещали ему такую власть, какую ни один из тех, в чьих жилах течёт стальная кровь, не смог бы получить.