Глава 20

Я звонил каждый час и оставлял сообщения, пока не пришло время садиться на мой рейс. К тому времени, как мы приземлились в Лос–Анджелесе, я чувствовал себя как гигантский мешок грязного белья. К счастью, я упаковал все свои вещи в рюкзак, так что, по крайней мере, я смог почистить зубы и сменить рубашку, прежде чем выйти из самолета и сесть в такси.

Это был мой первый раз в Лос–Анджелесе, но я только мельком интересовался видом за окном машины, потому что я не мог перестать думать об Анджеле. Может быть, она думала, что я передумал приезжать сюда. Я надеялся, что мои сообщения дошли до нее.

Но даже если бы это было так, я не знал, как я собираюсь решить ее проблемы и сделать все лучше. Рик никогда раньше не слушал меня, когда я пытался дать ему совет или когда я просил его что–то сделать. Он всегда делал то, что ему, черт возьми, нравилось. Что бы ни было для него лучше всего.

Тогда какого черта я здесь делаю? Удивился я, когда мы мчались по автостраде. Чего я надеялся достичь? Я здесь только для того, чтобы морально поддержать Анджелу? Или я намеревался стать ее рыцарем в сияющих доспехах, как в тот день на парковке, когда она заперла ключи в машине?

Я не был уверен. Все, что я знал, это то, что я не мог позволить Рику запугивать человека или манипулировать ею, чтобы сделать то, что она не хотела делать.

Не в этот раз.

***

Никто не ответил, Когда я постучал в дверь квартиры Рика и Анджелы. Это меня не удивило, потому что я звонил из аэропорта и был вынужден оставить сообщение на автоответчике.

У меня не было с собой много денег, поэтому я решил присесть на корточки в коридоре, положить голову на рюкзак и закрыть глаза, пока один из них не вернется домой.

Я долго спал. Поездка через всю страну, должно быть, утомила меня больше, чем я думал, потому что когда Рик в сотый раз сильно пнул меня ногой, я вздрогнул и проснулся, сонный и с головокружением. Я покосился на него в изумлении.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он, нахмурившись.

Он был одет в черный костюм с синим галстуком и нес коричневый бумажный пакет, который выглядел и пахнул так, как будто был полон китайской еды.

– Сколько сейчас времени? – спросил я.

– Почти семь, – ответил он. – И ты не ответил на мой вопрос. Какого черта ты здесь делаешь? Тебе звонила Анджела?

– Да. – Я с трудом поднялся на ноги.

Он покачал головой и полез в карман за ключами от квартиры. – Я сказал ей не делать этого.

Он отпер дверь, и я последовал за ним внутрь. Пока он ставил сумку с едой на стол, я оглядела потертый диван, заваленный бумагами стол и металлическую книжную полку и посмотрела в сторону кухни, которая была еще меньше моей.

– Это только временно, – объяснил Рик, – пока я не смогу позволить себе лучшее место. Я работаю всего пару месяцев.

– Я не критикую, – сказал я. Я посмотрел на то, что, как я предположил, было дверью спальни. – Анджелы здесь нет? Ты не знаешь, где она?

– Понятия не имею, – ответил Рик. – Мы вчера поссорились, и я ушел и спал на диване в доме друга. – Он снял пиджак, повесил его на спинку стула у стола и вытащил галстук из–под накрахмаленного белого воротничка рубашки. Он сложил его поверх пиджака и начал рвать бумажный пакет с обедом.

– Теперь, когда я думаю об этом, – добавил он, – это, вероятно, твоя вина, что мы поссорились в первую очередь. И она не сказала мне, что ты придешь.

– Из–за чего вы поссорились? – спросил я, все еще стоя у двери и, наконец, снимая рюкзак с плеча. Я позволил ему тяжело упасть на пол.

Рик жестом подозвал меня. – Хочешь немного этого? Там их много.

Я не ел весь день, и от запаха жареного риса с говядиной, куриных шариков и яичных рулетов у меня потекли слюнки.

– Конечно. – Я подошел к столу, а Рик пошел за тарелками и парой ложек.

– Палочки для еды в сумке, – сказал он.

Я помог ему открыть контейнеры, и мы сели есть.

– Так из–за чего вы с Анджелой поссорились? – спросил я во второй раз, все больше беспокоясь, что она все–таки могла пойти на встречу сегодня утром.

Он поднял глаза. – Это ведь не твое дело, правда?

– Думаю, да, – ответил я, – поскольку она была моей девушкой, и очень расстроилась, когда позвонила мне.

Рик взял яичный рулет, покрутил его вокруг лужицы сливового соуса на своей тарелке и откусил большой кусок. – Я полагаю, она сказала тебе тогда.

Внезапно потеряв аппетит, я откинулся на спинку стула. – Да, она мне все рассказала. Иначе зачем бы мне лететь сюда?

Рик указал на меня палочками для еды. – Тогда это твоя вина. Потому что все шло просто отлично до вчерашнего вечера, когда она сказала мне, что передумала насчет того, что мы решили и что она отменила встречу.

Я почувствовал огромное облегчение, услышав, что она не сдалась. Я только хотел быть там, чтобы поддержать ее.

– Значит, она не прошла через это? – спросил я.

– Насколько мне известно, нет, – ответил он.

Я удивлялся, как он мог встать с постели этим утром и идти на работу весь день, не зная наверняка. Но это был Рик.

Он зачерпнул еще риса из контейнера и снова наполнил свою тарелку. – Дай угадаю, – сказал он. – Ты предложил приехать сюда и все исправить. Возможно, ты даже сказал ей, что женишься на ней.

– Нет, – решительно ответил я. – Я ей этого не говорил.

– Но ведь ты на это надеешься, не так ли? Что ты ее вернешь?

– Нет, – повторил я более твердо. – Я пришел только помочь ей понять, что она собирается делать. Она говорила так, будто ей нужен друг.

Рик закатил глаза и усмехнулся. – Да, конечно. Ты продолжаешь убеждать себя в этом.

– В чем твоя проблема? – спросил я. – Почему ты ведешь себя так, будто я здесь эгоист?

– Эгоист? Господи! Все, что я делал, это отдавал, отдавал, отдавал этой девушке, но этого никогда не бывает достаточно. Не пойми меня неправильно, когда она впервые приехала сюда, она была очень веселой, но потом она стала цепкой и требовательной, и внезапно она захотела выйти замуж. Через пять месяцев! Честно говоря, я думаю, что она пыталась заманить меня в ловушку с этой беременностью. Если это вообще реально. У меня есть сомнения.

Мне пришлось сделать паузу и обдумать то, что он говорил мне, потому что я вспомнил, как вела себя Анджела, когда Рик прилетел домой на Новый год. Она не ела и ни с кем не разговаривала. Она была не в себе.

Конечно, за эти годы Рик отправил немало девушек в эмоциональный водоворот безумия, но, возможно, он не всегда был полностью виноват в их взлетах и падениях.

Но действительно ли Анджела лгала о беременности? Я не верил, что она зайдет так далеко... но что я знал? В то время я даже не понимал, что она изменяет мне с моим собственным братом.

– Можно мне воспользоваться вашим туалетом? – спросил я, потому что мне нужно было все обдумать. Мне нужно было увидеть Анджелу и поговорить с ней лицом к лицу, прежде чем я вынесу решение.

– Вон там. – Рик указал в сторону спальни.

Когда я поднялся со стула, я не мог не задаться вопросом, что произойдет, когда Анджела войдет в дверь. Была ли она беременна или нет, я знал, что Рик никогда не женится на ней, но если он вел ее по садовой дорожке, то ему пора было поставить ее на место. Ей нужно было знать правду, чтобы жить дальше.

Проходя через спальню, я мельком взглянул на незастеленную кровать и почувствовал внезапный острый укол ревности.

Этого было достаточно, чтобы остановить меня. Образ Рика, спящего с Анджелой, был больше, чем я мог вынести. Мне пришлось закрыть глаза и изо всех сил бороться, чтобы выбросить эту мысль из головы.

Тогда я начал сомневаться в своих чувствах.

Неужели я действительно забыл ее? Что, если она решит оставить Рика и вернуться домой беременной и одинокой? Смогу ли я простить ее за все это?

Боже, О Боже!…

Я снова открыл глаза и сделал еще шаг. Может быть, эта ревность не имела ничего общего с Анджелой и была просто результатом моей обиды на Рика. Эти корни, несомненно, были глубоко похоронены. Семена были посеяны много лет назад–в тот день, когда он отвез меня домой с футбольного матча и отказался нажать на тормоза, когда я попросил его об этом.

Однако, когда я толкнул дверь ванной, все мысли о прошлом вылетели из моей головы, потому что там была Анджела, лежащая на белом кафельном полу в луже крови.

Адреналин пронзил мое тело, и я бросился к ней. – Рик! – крикнул я. – Сюда! И звони 911!