Дженнифер нравилось, что Серхио отвозит её домой. Это она прочувствовала уже спустя две недели после их знакомства, когда в Ягуар Дженнифер бочком вписался какой-то джип.

Дженнифер уже зажмурилсь и начала про себя считать деньги, которые уйдут на ремонт, когда в довершение начатого джип затормозил, и сидевший за рулём качок с татуировками на обоих бицепсах направился к ним, видимо, с намерением отыскать виноватых.

— Платить будем? — спросил качок напрямую, обращаясь к Дженнифер, сидевшей за рулём.

Дженнифер бы откупилась. Это было проще, чем трепать себе нервы или, тем более, доводить дело до суда. Она даже потянулась к бумажнику, когда Серхио спросил вместо неё:

— А ничего, что это ты в нас въехал?

Качок смерил мексиканца презрительным взглядом.

Дженнифер тоже посмотрела на Серхио и приподняла бровь.

— Не надо, — процедила она тихонько, но Серхио явно не расслышал.

Вместо того, чтобы как-то отреагировать на слова Дженнифер, он хлопнул дверью и тоже вышел из машины.

— На две штуки потянет, — сообщил Серхио, бегло осмотрев помятый бампер.

— Нарываешься, — предположил качок.

Серхио был уже в плечах и сантиметров на десять ниже качка, но мексиканца это явно не смущало.

Дженнифер пропустила мимо ушей ту часть разговора, где двое «пострадавших» выясняли, кто куда ехал и что дороже — Ягуар или Джип. Она выпала из прострации, только когда разговор начал переходить в другую плоскость, и здоровенный кулак водителя джипа взметнулся в направлении лица мексиканца.

К своему стыду Дженнифер выкрикнула что-то вроде: «Серхио!» - но тот, к счастью, не услышал ни панических ноток, ни голоса своей спутницы вообще.

Серхио как-то особо удачно заехал противнику в живот, хотя и сам при этом получил-таки тычок в зубы, а затем свалка плавно продолжилась уже на капоте, и только тогда Дженнифер всё-таки выскочила из машины, громко матерясь. Ей кое-как удалось оттащить ухмыляющегося Серхио, и она уже готовилась объясняться с другим водителем, когда обнаружила, что тот точно так же ухмыляется и протягивает руку для рукопожатия.

— Ну нахер, — пробормотала Дженнифер и залезла обратно в салон, а спустя полминуты к ней присоединился всё такой же довольный Серхио. Не переставая ухмыляться, мексиканец продемонстрировал ей пачку стодолларовых банкнот.

— Отличный мужик, — сказал он.

Дженнифер открыла было рот, чтобы объяснить, что в итоге они с качком разворотили остатки машины, но подумала и промолчала. Отвернулась и завела мотор.

И хотя Дженнифер несколько раз повторила себе, что ничего особенного не произошло, и Серхио вообще влез не в своё дело, почему-то от воспоминаний о произошедшем снова и снова тянуло улыбаться, а на душе становилось тепло.

Тем вечером она с трудом дождалась одиннадцати, потому что вопреки всякой логике мексиканца хотелось расцеловать прямо в машине. А когда дождалась, наконец, секс оказался особенно сладким.

Дженнифер нравился секс. В том числе в бассейне. Серхио отлично улавливал, каким нужно быть в этот конкретный раз — жёстким или нежным, настойчивым или мягким. Иногда Дженнифер казалось, что Серхио читает её, как открытую книгу. А вместе с тёплыми искорками в карих глазах, ослепительной улыбкой и удивительно нежными руками это становилось опасно.

Руки Серхио удивляли Дженнифер особенно. Она смогла рассмотреть их только через неделю, после того, как они стали жить вместе. Причём случилось это не в постели, а за ужином, который в очередной раз Серхио устраивал на берегу бассейна.

Сначала Дженнифер заметила, что Серхио на удивление ловко управляется с приборами, легко лавируя между тремя вилочками, принесёнными Урсулой, и двумя ножами. Дженнифер не ожидала каких-либо познаний в этикете от мексиканского иммигранта и решила присмотреться — и тут-то как раз она рассмотрела, что пальцы у Серхио тоже довольно необычные — тонкие и длинные, хоть и покрытые смуглой кожей, а ногти аккуратно подстрижены, чего Дженнифер тоже никак не ожидала от человека, который бреется не чаще, чем раз в неделю.

Дженнифер даже не удержалась и поймала его руку. Серхио тут же сжал её ладонь и посмотрел на Дженнифер в упор.

— Красивые пальцы, — сказала Дженнифер осторожно.

Серхио улыбнулся, и Дженнифер вдруг поняла, что улыбается он совсем не так, как обычно — если обычно он улыбался самому себе, синему небу и золотому солнцу, и эта улыбка слепила как солнечные лучи, то на сей раз он улыбался ей, Дженнифер, и улыбка эта была тёплой, как последний лучик закатного солнца.

— У тебя тоже, — сказал Серхио.

Дженнифер смутилась, потому что сама она не слишком-то увлекалась салонами красоты и плохо помнила даже о стрижке. А Серхио, будто желая добить, легонько провёл пальцем по впадинке на её ладони — от запястья к выемке между большим и указательным пальцем.

— И большой опыт соблазнения, — добавила Дженнифер, хотя получилось как-то недостаточно ядовито.

— И это есть, — улыбка Серхио стала шире и очарование момента потихоньку растворилось. Но вечер всё равно был хорош. Как и все вечера, которые Дженнифер проводила с Серхио.

Когда она заметила мексиканца в первый раз, она, конечно, заподозрила в нём романтика, но всё же надеялась, что это только иллюзия, навеянная гитарными аккордами.

Всё чаще Дженнифер думала, что тогда ещё надо было остановиться, но именно в тот раз у неё почему-то напрочь вылетело из головы, что мексиканец, которому негде жить, может обнаглеть настолько, чтобы помимо секса требовать ещё что-то. Дженнифер не слишком удивилась бы, если бы Серхио попросил денег или протекции в трудоустройстве, но как раз этого Серхио не просил. Деньги он взял всего раз, в самый первый день. О том же, что Дженнифер могла бы найти ему место — да хоть бы и снять ещё в парочке роликов — Серхио не заговаривал ни разу.

Ему нужно было что-то другое — то, что Дженнифер не могла дать ни ему, ни кому-то ещё. То, что давно уже высохло и скукожилось, разучилось чувствовать и верить — её сердце.

Предположение было смешным, и Дженнифер отмахивалась от него как могла. После долгих размышлений она нашла вполне логичное обоснование тому, что происходило, и тому, чего Серхио пытался добиться: мексиканцу было одиноко. И это Дженнифер могла понять.

Но, в отличии от Серхио, она также понимала — или думала, что понимала — что у них нет и не может быть ничего общего. Серхио был энергичным, горячим, жизнерадостным… Тем, о ком Дженнифер могла бы мечтать лет десять назад. Тем, на кого она могла бы повестись лет десять назад. Теперь же она слишком хорошо представляла, чем заканчиваются отношения с таким человеком. Ей хватило Джеймса.

Дженнифер не хотела насыщать свою жизнь тем, что заставило бы её снова чувствовать. Не хотела ввязываться в отношения, которые, как и любые другие, неизбежно рано или поздно принесли бы ей боль. Проще было не иметь, чем бояться потерять.

И всё же, когда однажды во вторник Серхио не приехал в офис, Дженнифер поняла вдруг необыкновенно отчётливо: поздно. Потерять было больно уже теперь.