* * *

Закатив глаза, я указываю на ее мороженое.

— Хорошая вещь, мелкая?

Пресли решительно кивает и облизывает рожок. У нее на носу остается зеленое мороженое, до которого она пытается дотянуться языком, чтобы слизнуть его.

— Ты похожа на щенка. Только щенки могут облизывать свой нос, — дразню я.

Я осмеливаюсь взглянуть на отца. Его гнев сменился чем-то другим. Заинтересованностью. У Пресли есть такое качество. Заманивает в свой мир смехом и милым нравом.

— Я не щенок, — дуется она. — Я лошадь.

На это я поднимаю бровь.

— Почему лошадь? У тебя хвостики, которые похожи на ушки собачки.

Она прищуривает глаза, обдумывая это. Затем поворачивается к моему отцу.

— Я Пресли, — она вытягивает липкую руку, чтобы пожать руку моему отцу. — А как тебя зовут?

Отец оцепеневший и неподвижный. Но когда улыбка Пресли угасает, он садится и протягивает ей свою руку. Она пожимает ее и широко ему улыбается.

— Я Флетчер.

— Флетчер, — она пробует слово на языке. — Как думаешь, я похожа на щенка или на лошадь? — не отпуская его руку, Пресли встает, и его глаза на минуту расширяются. Она приближается ртом к его уху и громко шепчет. — Скажи «лошадь».

— Ммм, — говорит он скрипучим и неуверенным голосом. Затем бросает смущенный взгляд в мою сторону. — Лошадь?

Пресли пронзительно вскрикивает и отпускает его руку, чтобы показать на меня.

— Ха! Говорила же тебе. Ты вонючка, Йео. Флетчер мой новый друг, — ее ресницы дрожат так невинно, что растапливают сердца окружающих. Затем она вновь бросает взгляд на отца. — Так ведь?

Ему неловко, но он не грубит.

Прогресс.

— Да, думаю, да. Я твой друг.

С победным блеском в глазах она продолжает лизать рожок.

— Почему ты здесь одна? — спрашиваю я, прищурившись.

Пресли пожимает плечами, но в ее глазах появляется отсутствующий взгляд.

— Папочка снова сделал мамочке больно. Она не смогла поесть со мной мороженого, и мне пришлось идти одной.

Низкий горловой рык моего отца немного пугает меня. Я бросаю молниеносный взгляд на него. Сейчас он сидит, облокотившись на колени и наклонившись вперед.

Милая, притягательная Пресли.

— Твой отец обидел тебя, мелкая? — спрашиваю я.

Растаявшее зеленое мороженое течет по тыльной стороне ее руки. Ее губа дрожит от моего вопроса.

— Нет.

И отец, и я, мы оба чувствуем ложь. Что удивительно, он спрашивает первым.

— Кто тебя обижает? — его тон покровительственный.

Я в шоке. А ее полные слез прозрачные голубые глаза смотрят на него.

— Папочка. Как всегда папочка.

Подбородок отца резко поднимается, и я вижу это.

Беспокойство, замешательство и ярость.

Он злится за нее.

— Мелкая, — говорю я ласково и, вытягивая пару салфеток, не спеша передаю их ей. — Что мы можем сделать, чтобы помочь?

Она морщит носик, обдумывая мой вопрос. Мы сидим еще несколько минут, пока она облизывает свое мороженое. Наконец, она набирается смелости, чтобы ответить мне.

— Можешь заставить его уйти?

Папа стискивает зубы.

— Я мог бы позвонить. Друг моего сына знает полицейских, которые могли бы помочь.

Ее глаза наполняются радостью. Она широко улыбается папе, как будто он самый настоящий герой.

— А можно его посадить в тюрьму? Мне не нравится, когда он... — улыбка исчезает с ее лица, когда она опускает взгляд на стол, а ее голос переходит в шепот. — Мне не нравится, когда он ночью приходит ко мне в комнату.

Я чувствую, что папа вот-вот взорвется, и стараюсь быстрее разрядить обстановку.

— Эй, мелкая? Думаю, что рожок уже превратился в месиво. Почему бы тебе не пойти и не вымыть руки в туалете?

Пресли кивает и встает со стула. Отец издает удивленный хрюкающий звук, когда она обвивает его своей липкой рукой и крепко обнимает. Он не обнимает ее в ответ. Но все же хлопает по спине.

— Спасибо, Флетчер, — бормочет она.

Его страдальческий взгляд на короткую секунду встречается с моим.

— Пожалуйста, Пресли. Иди и приведи себя в порядок.

Она отстраняется от него и скрывается в туалете, оставив меня наедине с моим отцом. В его глазах вопросы. Гнев сводит его брови вместе. Печаль заставляет прямые плечи сгорбиться.

— Бедная девочка, — все, что говорит он.

Ага.

* * *

Я вижу, что у него тысячи вопросов, но он держит их в голове до подходящего момента. Папа известен своей способностью к анализу. Проверкой фактов. Тем, что всегда приходит к обоснованным заключениям. Вот, что делает его таким успешным в его работе.

Над дверью магазина звенит колокольчик, и мы оба наблюдаем, как Пресли вприпрыжку бежит вниз по улице и заворачивает за угол, даже не попрощавшись. Она всегда одна гуляет по магазинам. Эта девочка смелая и самостоятельная. Мне хотелось бы сделать для нее больше.

— Йео, — говорит он, потирая ладонью лицо. — Пожалуйста, объясни мне, что происходит с этой девочкой.

Я почесываю подбородок, потом поднимаю бровь.

— Ее история очень грустная, папа. Я даже не уверен, вправе ли ее рассказывать.

Он открывает рот, чтобы возразить, и тут его взгляд останавливается на Кейденс, длинные волосы которой развеваются на ветру. Она уже собирается пройти мимо магазина, когда замечает меня. Я машу ей и приглашаю войти. Ее улыбка маленькая и красивая, но тут же улетучивается, едва Кейди видит отца. Ее уверенность исчезает, а все ее тело напрягается.

— Э, я просто проходила мимо. Совсем не собиралась вам мешать, — говорит она робким голосом.

Я стремительно встаю и большими шагами иду к ней. Быстро целую в губы и веду ее к нашему столу.

— Прости за беспорядок. Мы встретили Пресли. Она больше болтала, чем ела. Ты же знаешь, какая она, этот маленький человечек.

Кейди садится и скользит взглядом по зеленым каплям на столе.

— Фу, мята?

Тихо засмеявшись, я киваю ей.

— Хочешь чего-нибудь?

— Радужный щербет, пожалуйста, — говорит она, переводя неуверенный взгляд на моего отца.

Его тело напряжено, когда он смотрит на нее. Я не свожу с них глаз, пока заказываю ей чашку радужного щербета. Ее губы все время шевелятся: Кейди явно отвечает на его вопросы теми односложными ответами, в которых она спец. Наконец, ее щербет у меня в руках, и я возвращаюсь к ним.

— Что я пропустил? — спрашиваю я и подвигаю Кейди чашку.

— Спасибо, — говорит она ласково. — Ммм, твой отец сказал, что ты, возможно, нашел здание. Для своей практики. Звучит замечательно.

Я улыбаюсь и подмигиваю ей.

— Оно замечательное. Если мы все же купим его, то с удовольствием покажем его тебе. Правда, папа?

Он медленно кивает, но, по крайней мере, не возражает.

— Было бы здорово, — бормочет Кейди, зачерпывая полную ложку щербета. — Ну, если у меня не будет занятий.

Я слегка толкаю ее ногу под столом и смотрю на нее успокаивающим взглядом. Ее плечи немного расслабляются. На розовых губах играет легкая улыбка, я готов сделать, что угодно, лишь бы сохранить ее на весь день.

— Мы справимся, — уверяю я и беру Кейди за свободную руку. — Я подумал, что, возможно, мы могли бы сегодня пойти за покупками. Ты свободна? Моя машина у офиса папы. Что думаешь?

Кейди съедает немного щербета и бросает быстрый взгляд на моего отца. Затем снова смотрит на меня.

— Что тебе нужно в магазине?

— Мы могли бы поехать в мебельный магазин. Если я куплю здание, мне понадобится стол и книжные шкафы. Все в таком духе.

Кейди слабо улыбается, но все же улыбается.

— У них там есть кухонные столы?

На это папа наклоняется вперед с явным интересом.

— Для чего тебе нужен кухонный стол? У тебя нет стола? — спрашивает он.

Кейди напрягается при его словах, но смело смотрит ему в лицо.

— Кое-кто выцарапал свое имя на моем столе. Я не могу смотреть на это, не чувствуя при этом тошноту.

Я вижу, что отец собирается еще испытывать ее, и тогда я вмешиваюсь.

— Все равно тот стол старый. Мы найдем новый.

Кейди съедает еще немного щербета, пока я посылаю отцу свой грустный взгляд. Отец проницательный и очень умный человек. Я знаю, что он складывает кусочки вместе намного быстрее, чем делает вид.

— Так, Кузнечик, я только что говорил отцу, что, возможно, мы могли бы устроить большой семейный ужин. Может, даже у тебя дома. Агата предлагала свое гостеприимство, — говорю я, немного привирая. Агата предлагала помочь. И я уверен, что она не будет против приготовить что-нибудь для моей семьи. — Подумал, что для них это будет отличной возможностью узнать тебя получше. Раз я вернулся навсегда, и все такое.

Кейди бросает на меня резкий взгляд. В ее глазах появляется страх. Затем она кидает взгляд на моего отца. Я ожидаю, что он будет жестким и непримиримым, но он улыбается.

Папа на самом деле, черт возьми, улыбается.

— Мы с удовольствием навестим твой дом и познакомимся с твоей семьей, Кейденс, — говорит он ей теплым и не совсем свойственным ему голосом.

Ее глаза расширяются, а полные губы приоткрываются.

— Эм, я не знаю. Некоторые члены моей семьи... они... — Кейди резко переводит на меня умоляющий взгляд. — Они плохие.

Я сжимаю ее руку.

— Папа совсем не боится плохих людей. В своей компании он все время имеет с ними дело. Разве не так?

Отец кивает и прочищает горло.

— Любопытно с ними встретиться. С такими же плохими. Если они — часть твоей семьи, тогда мне хотелось бы с ними познакомиться.

Она сглатывает и борется со слезами в глазах.

— Хорошо.

— Как насчет вечера пятницы? — спрашивает отец.

— Мы спросим Агату, сможет ли она устроить это, — говорю я ему и снова успокаивающе сжимаю ее липкую ладонь. — Если она сможет купить и приготовить достаточно еды к тому времени, мы все устроим.

— Скажи мисс Агате, что, если будет нужно, моя Кён поможет ей готовить. Или мы можем просто заказать еду. Хотя давайте сделаем так, чтобы этот ужин состоялся, ладно, Кейденс? — в его глазах появляется проблеск сочувствия. Проблеск, который я помню с детства. Что-то отеческое и покровительственное, что всегда таилось в его глазах. Я готов от радости махать кулаком в воздухе, потому что он сейчас смотрит на нее так, как никогда не смотрел на моих братьев.