Глава 10

Все приходит к тому, что Аэро чистит мои раны. И теперь он снова чертовски пугает меня, так как это сравнимо с тем, словно тебе выдергивают зубы. Нет… это даже куда ужаснее. И это учитывая, что мы обработали только одно колено и не трогали остальные участки на ногах и проклятые ободранные локти. Но, черт возьми, с меня уже и правда хватит.

― Ради всего святого, Делл, лежи смирно.

Но я продолжаю брыкаться и извиваться, словно червяк, разрубленный лопатой. Даже умудряюсь сдвинуть с места тяжеловесного Бога, который прижимает меня к кровати половиной своего тела.

Немногим ранее, когда ему, наконец, удалось загнать меня в ванную и осмотреть раны, он установил, что мои раны слишком зарубцевались и что их необходимо вскрыть, чтобы очистить от грязи с полов в пещере. Видать с санитарной обстановочкой там серьезные проблемы, но ему виднее. Так я оказываюсь привязанной к проклятому изголовью кровати, потому что порываюсь выцарапать глаза Аэро, пока тот обрабатывает мои раны.

К черту мою предрасположенность к быстрой регенерации. Хрень какая-то.

Он снова подносит острие своего клинка к моей болячке, на этот раз расположенной в области голени. Обезболил этот участок практически полностью, но на меня действует не боль, а чертов клинок. Мне невыносимо смотреть, как лезвие рассекает мою плоть… думать, как оно заново вскрывает раны, которые уже зажили. По крайней мере, визуально.

Я начинаю сопротивляться, выгибаясь, и мое колено попадает прямиком Аэро по яйцам.

Лови, сукин сын.

Он взвывает, как белуга, а затем переходит на шипение, зажмуривается и, дабы успокоить свои шары, делает глубокие, размеренные вдохи, словно вот-вот родит кого-то.

― Святые небеса, ты убьешь меня такими темпами, дорогуша.

Он открывает глаза, и в них отражается затаившаяся внутри Бога тьма, которая снова дает о себе знать подобным образом.

Я вздрагиваю. Хотя… возможно, я могла бы направить эту его энергию в какое-то другое русло?

― Делл… ― предупреждающе рычит он, хмурясь и нависая своим роскошным телом надо мной.

Мои запястья связаны у меня над головой, из одежды на мне только легкая ночнушка, которая едва прикрывает мое тело, чтобы Аэро имел доступ к тем частям, которые нуждаются в обеззараживании.

Ухмыляюсь, так как то, что задумала, выходит у меня превосходно, даже если я не прикладываю к этому особых усилий. В данный момент, я искренне полагаю, что это меньшее из двух зол: куда хуже было бы наблюдать за тем, как Аэро ковыряет раны на моем теле, выскребая из них грязь своим кинжалом. Нет уж, спасибо.

Я извиваюсь, совершая манипуляции бедрами, чтобы сдвинуть подол ночнушки и засветить свои кружевные трусики с высокой посадкой, которые я очень кстати обнаружила в одном из шкафчиков. Если бы Аэро не мечтал увидеть их на мне, то он не положил бы их туда. Так что пусть винит только себя.

Распласталась на кровати с присущей кошке грацией, соблазнительно изгибаясь. Дабы усилить эффект, я даже слегка постанываю, закрыв глаза и прикусив нижнюю губу, словно поймана в сети удовольствия. Приоткрыв один глаз, я отмечаю, что он смотрит на меня голодным заинтересованным взглядом, но его глаза не темнеют. Хм-м.

― Прекрати сейчас же.

Я улыбаюсь.

― Прекратить что, большой мальчик?

Он приближается ближе, и белки его глаз наконец-то начинают заливаться чернилами.

Ага. Вот цель и достигнута…

Он останавливается настолько близко от меня, что я в состоянии разглядеть каждый завиток его ресниц. Не заметить прилично подросшую выпуклость в его кожаных штанах не представляется возможным.

Твою ж мать.

Черт, это нечто.

Возможно, я нарвалась на нечто гораздо более серьезное, чем рассчитывала, потому что я не удивлюсь, если эта штуковина в буквальном смысле разорвет меня пополам.

― Я не стану отрицать, что тебе будет больно, но эта боль принесет тебе наслаждение.

Аэро оставляет свой клинок на тумбочке, перегруппировывается и устраивается на кровати так, чтобы было удобнее наблюдать за моим распластанным, но слегка напуганным его огромным членом телом.

Несмотря ни на что, я чувствую, как то, что находится у меня между ног, исходит слюнями.

«Иди ты к черту, вагина. Ты не знаешь грань того, что будет для тебя хорошо».

Но, да, я готова дать ей очки за храбрость, так как эта дорога ведет прямиком к ее кончине.

Возможно, я даже произнесу речь на ее похоронах. Я скажу что-то типа: «Она была очень отважной вагиной…»

Вау, похоже, у меня бред.

Аэро склоняется чуть ниже, приближая свои губы к моему уху, вызывая во мне трепет. Хотя, наверняка, я просто настолько напугана размерами его орудия и разочарована в своих жизненных решениях, что мое тело стало слишком чувствительно ко всему.

― Просто запомни, Делл, ― прошептал он, ― то, что твое тело изнывает от желания, которое ты не в силах контролировать, это… это только твоя воля.

Я нервно сглатываю. Громко. И молюсь всем богам вагины, чтобы та выжила. И тут он исчезает. Словно… его и не было.

И теперь я здесь, привязанная к чертовой кровати, что сделана из розового мрамора. Я слегка дергаю за веревки, связывающие мои запястья, и хмурюсь.

Да, вероятно, мне придется провести так некоторое время.