Глава 9

― Что ты с ним сотворила?

Я мгновенно пробуждаюсь от сна у дверей, где и уснула в ожидании Аэро. Точь-в-точь как гребаная домохозяйка. День смотрит на меня сверху вниз, и его ледяные глаза, безусловно, полны ярости, словно я какой-то преступник. Почему он так зол на меня?

― Ничего!

Приподнимаюсь, натягивая плотное одеяло до самого подбородка. Мне удалось нарыть белую шелковую пижаму в одном из шкафов, но воздух был слишком холодным, словно солнце давненько не появлялось…

Вот дерьмо…

Я откашливаюсь, придаю своему лицу серьезное выражение и бросаю на него взгляд из-под ресниц.

― Ведь сейчас не время ночи, не так ли?

― Да, не время, ― на лице Дня читается напряжение, пока тот продолжает изучать меня взглядом, но его тон сдержан и размерен, словно он подавляет в себе свои низменные инстинкты.

Да, я неплохо разбираюсь в этом.

― Власть должна была перейти ко мне еще три часа назад, но ночь затянулась, и Кэл продолжает купаться в лучах славы. Поэтому, расскажи мне… что ты сделала с Аэро? Он ни разу не пропускал восхода солнца… Ни единого чертового раза за все свое охрененно долгое существование.

Ого, он оказывается мужчина в возрасте. Это, наверное, как пра-пра-прадедушка, только раз так в пятнадцать старше. Но, конечно же, моя вагина все еще не против оседлать его божественный член, который унесет ее на вершину блаженства. Я не готова идти у нее на поводу, так как еще сохранила хоть толику разума. Кто-то же должен быть разумным, если уж моей вагине это не светит.

И я отдаю себе отчет, что это сулит мне только скудное и скучное существование на Востоке, где я буду торговать фруктами или еще чем-то чертовски обыденным. И по итогу просто увяну, состарюсь и умру вместе со всем этим знанием, которое с трудом помешается в моей отнюдь не божественной голове, наконец-то, оставив этот дерьмовый мир. Блестящие перспективы.

Я пожимаю плечами.

― Мне нечего сказать. Он улетел несколько часов назад и до сих пор не вернулся. Его глаза были полностью черными, а взгляд не сулил ничего хорошего, и крылья, казалось, абсолютно не слушались его.

День опускается на колени и берет меня за плечи, черты его лица заметно смягчаются.

― А что происходило до этого, Делл? ― он говорит так, что ему хочется доверять, видимо, потому, что ему необходимо выудить из меня информацию.

Я ловлю себя на мысли, что он еще ни разу не пытался применить ко мне силу ради нее…

Возможно, он не хочет выглядеть дерьмом в моих глазах. Или ему не нравится быть в моем списке ублюдков. Упс, а может он просто заботится обо мне. Довольно мило. Может, мне все-таки стоит начать звать его Солом? Черт, не буду врать, но на него приятно смотреть. Эти светлые волосы и мощные плечи, которые были бы идеальны для того, чтобы закинуть на них свои ноги, и я не сомневаюсь, что Сол сделал бы это со всей дерзостью. Тот факт, что он еще не принудил меня к сексу с ним, несмотря на то, что сейчас я полностью в его власти, приносит ему несколько очков в моем рейтинге.

Ух, мать вашу, полегче. Похоже, я забываю, что у меня серьезные проблемы…

― Смертная?

Ноздри Сола раздуваются, вероятно, уловив мое желание, что отправляет меня еще глубже в канаву стыда, где моя вагина походу имеет постоянную прописку.

Я мотаю головой. Соберись, тряпка. Не ведись на ее гормональные уловки.

― Ну… Он привел меня расправиться с мужчинами… Потом я чуть насмерть не задубела, ― меня пробирает дрожь при воспоминании об этом. ― Затем мы заснули, удовлетворенные прикосновениями кожа к коже, позже он попытался проникнуть в мои мысли, пока я спала, что мне, бл*ть, не понравилось. И тут ему сорвало крышу. Он заметался туда-сюда как очумевшее создание, а потом улетел. Конец истории.

Я слегка всхлипываю, так как руки Сола сжимают мои плечи так, что синяков не избежать. Моя же вагина растекается в благодарности, так как ей по нраву такое обращение.

В следующий момент он убирает свои руки и, твою ж мать, срывает с меня одеяло. Сол отбрасывает его в сторону и осматривает мое тело, которое, отмечу еще раз, полностью одето.

Его ноздри раздуваются еще сильнее.

― Тебе снова чертовски больно, я чую это.

Я не скрываю раздражения. Что за загон такой у этих мужчин на счет шрамов и ран? Кажется, что их реально коробит от них. Хотя многим мужикам это даже нравится.

― Я просто упала на лестнице. Скоро заживет.

Опускаю глаза вниз и вижу кровавое пятно, просочившееся сквозь белый шелк. Упс.

Он задирает штанину моей пижамы, оголяя голень и рану на ней, затем рычит, прежде чем разорвать ткань до середины моего бедра. Я еле сдержалась, чтобы не ударить этого мудака, что, вероятно, стоило бы мне жизни.

― Какого хрена? Ты не в курсе, что такое манеры?

Сол смотрит на меня исподлобья, а затем разрывает вторую штанину, ехидно ухмыльнувшись.

― Мне надоело прикидываться добреньким.

Эм-м…

Он поднимается на ноги, окидывает меня взглядом с ног до головы и удрученно вздыхает.

― Вставай, иди к ванне и жди, когда я раздену тебя еще больше.

Я чуть не давлюсь своим собственным возмущением, но мое предательское тело улавливает в его голосе нотки доминирования и тут же отзывается. Смешно, как всего один из Богов Солнца может манипулировать мной.

Моему разочарованию нет предела. Должно быть, это следствие того, что моя гребаная вагина схитрила и повела меня по ложной дорожке. Идиотка. Она заставила меня надеяться, да что там, даже убедила, что Сол на самом деле хороший парень, заслуживающий ее соков.

Я вне себя от злости, когда пересекаю комнату, а Сол следует за мной по пятам. Нет уж, только не он. День становится для меня лицемером с этого момента и до скончания веков, так как он манипулировал мной, полагая, что как никто достоин моей вагины, и теперь, когда я стою на до нелепости высоком постаменте у ванны, способной вместить тридцать таких как я, в ожидании того, когда он разденет меня, то думаю лишь о том, чтобы надрать задницу этому ублюдку.

К черту жизнь, которая довела меня до такого.

― Развернись, ― командует он, и я разворачиваюсь к нему лицом. ― Улыбнись.

Он ухмыляется, когда я натянуто улыбаюсь, кипя от ярости. Он умело расправляется с крохотными пуговицами моей рубашки, вероятно, потому что проделывал это с несметным количеством женщин невероятное количество раз.

Уф-ф, эта мысль реально свела возбуждение на «нет».

― Чего ты добиваешься? ― спрашиваю я, выдавливая такую улыбку, которой, мать вашу, еще не видывал свет.

Он спускает шелковую рубашку с моих плеч и наблюдает, как та соскальзывает на пол.

Затем он запускает пальцы за пояс моих пижамных штанов, и моя кожа предательски трепещет от его прикосновения. Он тянет их вниз, сталкиваясь с сопротивлением, когда ткань цепляется за мою округлую задницу.

― Вылезай из штанов.

Я закатываю глаза, но все же подчиняюсь. Готова поспорить, что это выглядит крайне нелепо с дебильной улыбкой на моем лице. Этот засранец будет возглавлять мой список ублюдков до конца своего бессмертного существования.

Остаюсь перед ним лишь в нагрудной повязке и панталонах, посаженных высоко на талии, которые превосходно подчеркивают мою задницу, даже по моему мнению. Он явно не заслуживает такого зрелища, и если бы я могла, то с радостью бы сбила ухмылку с его прекрасного лица.

Мое тело, покрытое шрамами, теперь видно в полной красе и выглядит крайне неуместно в этой огромной, богато украшенной комнате для купаний, чистой и сияющей. Раны уже начали рубцеваться, хотя некоторые из них все еще выглядят грубыми и красными по краям. Черт, я должна была обеззаразить их до того, как они начали заживать, как учила меня Марион.

Уверенными грубоватыми движениями он начинает освобождать меня от повязки, сковывающей грудь. Я вздыхаю, все еще натянуто улыбаясь, несмотря на то, что моя челюсть уже болит, и впадаю в состояние оцепенения, отключая разум, как делаю всякий раз перед тем, как в меня насильно вторгнется очередной член…

Я не могу предполагать другого развития событий.

Внезапно воздух разрезает свист и яростное рычание высшего создания, когда Аэро буквально впечатывает Сола в стену, выглядя диким, взбешенным и… даже не буду лгать, чертовски сексуальным.

Он был облачен только в одни коричневые кожаные штаны, а его широко расправленные крылья занимали огромное пространство в комнате, которая казалась мне раньше просторной. Теперь же места было явно маловато.

Неужели я стану яблоком раздора для них? День выглядит спокойным, как ни в чем не бывало. Может это норма для него. В любом случае, я не желаю кровопролития. Но все же… какого черта он настолько невозмутим?

― Считаешь себя самым умным? ― рычит Аэро на Сола, который лыбится как ненормальный.

Бред какой-то…

А-а-а… До меня дошло! Аэро, по всей видимости, получил какой-то телепатический сигнал, когда Сол перешел границы дозволенного в его Королевстве.

Точно ублюдок!

С прытью волка, почуявшего запах крови, я возвращаю на место свою повязку на груди. По всей видимости, День уже завязал с забавой управлять моей волей. Кстати, я не могу дождаться того момента, когда смогу оторвать ему яйца за то, что он снова применил свою еб*чую способность ко мне.

― Ты использовал меня в качестве приманки! ― кричу я на День, приближаясь к ним.

Но ни один из них даже не посмотрел в мою сторону, столкнувшись в молчаливой схватке между собой, пока Аэро удерживает Сола прижатым к сверкающей чистотой стене, словно тряпичную куклу. Хотя, похоже, что День не особо сопротивляется этому…

― Ты отличная приманка, так как Аэро может слышать твои мысли на любом расстоянии, ― говорит День, не сводя глаз с Аэро.

― Пошел ты, ― отвечаю я, останавливаясь в паре метров от них, так как расцениваю это как безопасное расстояние. Не хочу получить пером по лицу и остаться без глаза. ― С чего ты вообще взял, что это так?