Глава 14

НАОМИ

То, что Тео разрешил мне поехать с ним забрать Эмили, более чем компенсирует тот факт, что я почувствовала его прикосновение между моих ног всего на краткий миг.

Тем не менее, я мокрая, и он собирался заставить меня кончить. И куда бы это нас привело? Могли ли мы вообще сопротивляться тому, что случилось бы дальше? Пошли бы до конца?

Дорога до подножия горы занимает почти пятнадцать минут. Никто из нас ничего не говорит. Воздух, между нами, кажется напряженным. Даже наэлектризованным. Но Тео беспокоится о своей дочери. Я не могу винить его за это.

Как только мы попадаем в город, движение не слишком оживленное, так как сейчас середина дня.

— Я уверена, что с ней все будет в порядке, — наконец говорю я, нарушая молчание.

Он кивает и бормочет:

— Угу.

— Ты в порядке? — спрашиваю я после более продолжительного молчания.

— Когда у тебя появится ребенок, — говорит он. — Даже простуда — это страшно. Твой мозг начинает думать о самых худших сценариях развития событий. А что, если это что-то похуже? А что, если она... действительно заболела.

Я кладу руку ему на бедро и сжимаю.

— Если ты будешь нервничать до изнеможения, до появления новых узлов, я смогу тебя избавить от них.

Он смеется.

— Спасибо, Наоми.

Мы подъезжаем к школе. Тео паркуется на стоянке для посетителей, которая в это время дня пустует.

Он открывает передо мной дверь, и я выхожу. Он не берет меня за руку, когда мы идем в школу, но мне бы хотелось, чтобы он это сделал.

— Они параноидально относятся к взрослым в школе, — говорит он. — Каждый из нас потенциально страшно-ужасный плохой парень, поэтому они заставят тебя показать свое удостоверение личности и все такое.

Я киваю, и мы заходим внутрь.

Мы проходим через вестибюль, и секретарша обращает внимание на Тео, искоса поглядывая на него.

— Да?

— Я пришел за Эмили Тэймс, — говорит он, поднимая свой бумажник. — Вот мое удостоверение.

Она хватает его, щурится и смотрит на него снизу вверх.

— Да ладно тебе, Барб, — говорит он. — Неужели ты не узнаешь меня?

Она закатывает глаза:

— Школьная политика. А это еще кто такая? — говорит она, бросая на меня злобный взгляд.

— Я... — начинаю я, но Тео обрывает меня.

— Она моя подруга.

— Мне понадобится и твоей подруги тоже, — говорит она.

Я протягиваю ей свои водительские права. Барб медленно ковыляет к ксероксу и сканирует наши удостоверения одно за другим. На это у нее уходит целая вечность, и я вижу, как напрягся Тео, готовый просто прорваться мимо и пойти в школу, чтобы забрать свою дочь.

Барб наконец-то начинает писать наши имена на пропусках для посетителей. Она пишет так же медленно, как и сканирует, и Тео громко вздыхает, упираясь локтями в стол.

— Вот, пожалуйста, — говорит она, протягивая нам бейджи-наклейки с именами.

Тео небрежно хлопает себя по груди, приклеивая бейдж, хватает меня за руку и дергает, пока я пытаюсь встать.

— Пошли.

Он тащит меня по коридору, а потом к двери, на которой написано «кабинет медсестры».

Мы заходим внутрь и видим женщину с термометром в руках. Эмили лежит на маленькой кушетке, накрытой одноразовой пеленкой, что зачастую используют на приеме у доктора.

— Папа! Наоми! — говорит она, широко улыбаясь.

Она кашляет.

— Ты в порядке, милая? — спрашиваю я.

Медсестра поднимает термометр.

— 37,8, — говорит она. — У нее начинается лихорадка.

— Вы уверены, что это просто простуда? — спрашиваю я.

Медсестра пожимает плечами.

— Я бы отвезла ее к врачу на всякий случай, но если вы не можете записаться на сегодня, то я бы посоветовала побольше отдыхать и пить больше жидкости.

— Будет сделано, — говорит Тео.

Эмили смотрит на меня, она действительно выглядит больной. Ее глаза выглядят измученными, а все ее тело вялое и выглядит усталым. Ее плечи поникли, и она завернулась в одеяло. И все же она ослепительно улыбается мне.

— Ты узнала, что я заболела?

Я киваю.

— Да. Я захотела приехать повидаться с тобой и убедиться, что ты в порядке.

— Наоми — моя лучший взрослый друг, — говорит Эмили медсестре.

Тео кашляет.

— А как же я?

— Ты же мой папа! — говорит она.

— Вполне справедливо, — говорит он. — Давай отвезем тебя домой, ладно?

Всю обратную дорогу по коридору Тео разговаривает по телефону, пытаясь записаться на прием к врачу.

— Что значит поздно вечером? — говорит он. — Сейчас только одиннадцать.

Я беру Эмили за руку и иду с ней за Тео.

— Я не хочу идти к врачу, — говорит Эмили. — Они обычно делают мне уколы.

— Если ты просто простудилась, то скорее всего уколов не будет, — успокаиваю ее я.

— Я все равно не хочу идти, — говорит она, нахмурившись. — А завтра я опять пропущу школу?

Я улыбаюсь:

— Предполагаю, что да.

— Может ты придешь и поиграешь со мной? — спрашивает она.

— Не знаю, милая, — говорю я. Тео все еще кричит в трубку. — Думаю, ты должна отдыхать и набираться сил, а не играть.

— Спасибо, — саркастически говорит Тео в трубку, а потом кладет телефон в карман.

— Ты записал ее на прием? — спрашиваю я.

— Не раньше пяти вечера, — бормочет он.

— По крайней мере, сегодня, — говорю я.

Он усмехается и качает головой.

— Я не хочу идти, — говорит Эмили.

— Ты поедешь, — говорит Тео. — Я даже не хочу слышать никаких жалоб.

— А Наоми может поехать с нами? — спрашивает его Эмили.

Его грудь поднимается и опускается:

— Я не думаю, что Наоми хочет идти к педиатру, милая. В любом случае, она все равно будет ждать снаружи.

— Я не хочу, чтобы ты видел меня голой, — говорит Эмили. — Потому что ты мальчик.

— Я не мальчик, — говорит он. — Я твой отец.

— Но все равно ты мальчик! — говорит она.

— Тебе не придется раздеваться, Эмили. Это просто...

— Я могу поехать с вами, — говорю я. — Если вы не возражаете. У меня назначена встреча на час. А позже у меня будет достаточно времени, чтобы съездить с вами.

Тео вздыхает и разводит руками:

— Конечно, почему бы и нет.

* * *

Медсестра зовет Эмили по имени, и Тео берет ее за руку, ведя вперед.

— А мне обязательно раздеваться? — спрашивает Эмили у медсестры.

Медсестра сохраняет нейтральное выражение лица и говорит:

— Тебе придется переодеться в халат.

Эмили отдергивает руку из хватки Тео и качает головой.

— Ты не можешь пойти со мной, папа.

— А я могу? — спрашиваю я.

— Как же я тогда смогу убедиться, что с тобой все в порядке? — хмурится Тео.

Эмили поворачивается и указывает на меня пальцем.

— Наоми расскажет тебе, что со мной все хорошо. — Она смотрит на медсестру и говорит очень серьезным тоном: — А еще я не хочу, чтобы мне делали уколы.

— Сегодня никаких уколов, — говорит медсестра.

Эмили смотрит на меня так, как будто она только что заставила медсестру отказаться от мысли об уколах, а не просто сказать ей, что никаких уколов все равно не планировалось.

Я тяну Тео за руку и подхожу к нему так близко, что могу говорить с ним так, чтобы Эмили не слышала.

— Я не против пойти с ней, Тео, но не хочу, чтобы ты подумал, что я... эм... покушаюсь на твои обязанности...

— Все нормально, — говорит Тео, выглядя смирившимся. — Я просто хочу убедиться, что с ней все в порядке. В последнее время она очень странно относится к приватности. Она взрослеет и не хочет, чтобы я обращался с ней как с ребенком. Только младенцев не волнует, что люди видят их голыми.

Я киваю.

— Наоми — друг семьи, — говорит Тео медсестре. — Она пойдет вместе с Эмили.

Медсестра улыбается и ведет нас обоих внутрь.

Прием проходит как обычно. Эмили, кажется, смущена даже тем, что приходится переодеваться в моем присутствии. Она заставляет меня отвернуться. Она очень радуется, что врач оказывается женщиной, и нам говорят, что у нее просто обычная простуда. Она рекомендует Эмили оставаться дома по крайней мере три дня и хорошенько отдохнуть в выходные.

Тео очень обрадовался этой новости.

— Постельный режим, — говорит Тео. — И никаких игр в снегу, даже в субботу.

— Но папа, — ноет она и начинает громко кашлять.

— Видишь ли, — говорит он, — это называется простудой, поэтому не думаю, что ты захочешь еще больше перемерзнуть.

Тео отвозит меня обратно к моему трейлеру, и я прошу его выйти на улицу, прежде чем он уедет.

— Да? — спрашивает он.

— Ты хочешь, чтобы я заскочила завтра между встречами? Я могу позволить тебе немного поработать и отдохнуть. Я сомневаюсь, что ты сможешь достаточно работать, когда Эмили дома.

— Брось, Наоми, — говорит он. — Тебе не нужно этого делать...

— Знаю, что не должна, Тео, но я хочу.

Он встречается со мной взглядом. Что-то проскакивает между нами. Я действительно хочу позаботиться об Эмили. Я действительно хочу ему помочь. Но также я хочу быть рядом с ним. Я не хочу, чтобы он и Эмили были одни. Я хочу быть частью их жизни, даже когда она больна, и даже когда есть какие-то трудности.

— Хорошо, — сдается он. — Заходи, когда захочешь. Если ты передумаешь, то ничего страшного, я привык справляться со всем сам. Однако любая помощь будет неоценимой.

— Отлично, — говорю я и, не раздумывая, наклоняюсь и целую его в щеку.

Он тут же оглядывается назад, чтобы посмотреть, заметила ли это Эмили. Ее глаза широко раскрыты, и она даже поднимает палец и указывает на него.

— Папа! Она тебя поцеловала!

Мое лицо заливает румянцем.

— Друзья могут иногда целоваться, — говорит он, — и без...

Он замолкает, и я вижу, что Эмили смотрит на меня. Несмотря на то, что она устала и больна, она все еще улыбается.

— Я с этим разберусь, — говорит он. А после шепчет: — И, Наоми, может быть, при ней стоит сдерживаться на счет подобных вещей.

— Извини, — говорю я, опустив глаза.

Он садится в свой грузовик, и я машу им вслед рукой, пока они едут обратно по дороге.