Глава 32

Везде вокруг них люди уворачивались друг от друга, пытаясь удерживать в руках подносы. Звуки разговоров, шипения и хлюпанья наполняли воздух вместе с запахами многих мировых блюд, смешиваясь в запах овощной пиццы на свежевыпеченном печенье. Бен огляделся вокруг фуд-корта торгового центра, не скрывая озадаченности.

– Когда ты сказал, что нам нужно поговорить наедине, я представлял что-то более... уединённое.

– Я знаю, – сказал Джейсон. – Я имел в виду вдали от Цезаря и Тима. Мне нужен совет, и я не хочу, чтобы кто–то из них подслушал.

– Хорошо, – сказал Бен, откидываясь на спинку стула. – Ты уверен, что не хочешь что-нибудь поесть? У тебя сейчас обеденный перерыв.

Джейсон покачал головой. В последнее время его желудок слишком крутило, чтобы есть.

– Ты ведь понимаешь, каково любить одновременно двух мужчин, верно?

– Да, – сразу же ответил Бен. – Я определённо знаю это чувство.

– Ладно, это может прозвучать странно, но мне пришло на ум, что Цезарь немного похож на Тима, а Уильям вроде как Джейс.

Бен мгновение подумал над этим, затем рассмеялся.

– Я понимаю. Только Цезарь не борется со своей ориентацией, а Уильям более спортивный. Джейс никогда таким не был, но у них у обоих доброе сердце, так что... Это не идеальная параллель, но, думаю, я понимаю, к чему ты ведёшь.

– Да, – сказал Джейсон. – Что мне нужно знать, так это как ты решил? Как ты выбрал, кто тебе подходит?

– Это сложно. Когда мы с Тимом были подростками, выбор был между тем, чтобы снова испытать боль или двигаться дальше. Это было тяжело, но намного более чётко. После того, как я встретил Джейса, и Тим появился снова... – Бен закусил губу. – Он по-прежнему не совсем принял то, кем является, но всё пришло к тому, что Тим уже причинял мне боль раньше. Джейс нет.

Джейс подумал над этим.

– Проблема в том, что Цезарь сделал мне больно, выбрав другого парня. Уильям сделал мне больно, выбрав Береговую охрану. Я особо не виню никого из них, учитывая обстоятельства, но они сейчас идут нос в нос. Что насчёт того, когда Тим появился в твоей жизни позже?

– К тому времени мы с Джейсом были женаты, – сказал Бен. – Я дал обещание оставаться преданным и верным, что означало прощание с Тимом, потому что я всё ещё любил его.

Джейсон вздохнул.

– Полагаю, я дал обещание Цезарю, когда согласился быть его парнем. Значит, я должен попрощаться с Уильямом?

– Может быть, – колебался Бен. – Наши обстоятельства не совсем похожи. Джейс был не единственной проблемой, которая разделяла нас с Тимом. Тим, которого ты знаешь сегодня, не тот человек, которым был тогда.

– Так кого бы ты выбрал сегодня? – спросил Джейсон.

– Если бы Джейс всё ещё был жив? – спросил Бен.

– Да. Скажем, в какой-нибудь альтернативной реальности, вы никогда не женились, и оба парня пришли к тебе и сделали предложение. Сегодняшний Тим и Джейс, такой, каким был всегда. Какого парня ты бы выбрал?

Бен задумался над вопросом.

– Джейс был таким нежным, таким добрым. Я отдал бы что угодно, чтобы вернуть его. Правда. Даже если бы он не был со мной, он должен снова быть частью этого мира. С Тимом всегда была неразбериха, но ещё он боролся сильнее всех. Он прошёл путь от парня, который предпочёл бы бросить меня, но не рассказывать ничего родителям, до того, кто добровольно закроет меня от пули. Так что если бы сейчас вернулся Джейс, я честно не знаю, кого бы выбрал. Они оба такие чертовски замечательные, что я, наверное, сказал бы им обоим забираться ко мне в кровать и обниматься, нравится им это или нет.

Бен ещё мгновение подумал об этом. Затем его щёки покраснели, и он вытер глаза.

– Прости, – сказал Джейсон. – Это был нечестный вопрос.

– Ты шутишь? – сказал Бен. – Это может быть самая прекрасная фантазия, которая у меня когда-либо была! Кроме того, видя, в каком я положении, ты должен понять, какое это тяжёлое решение для любого. Даже для меня, спустя столько лет.

Джейсон вздохнул.

– Может, мне стоит бросить монетку.

– Не делай этого, – сказал Бен. – Вместо этого скажи мне, что тебе нравится в каждом из них.

– Ладно. Ну, я всегда восхищался уверенностью Цезаря. Он сексуальный и очаровательный, и раньше он соответствовал своему имени. Когда я был младше, он казался императором собственного маленького мира. Может, сейчас это не совсем так, но я уверен, что в итоге он к этому вернётся. Он может быть очень сочувствующим. Одновременно мягким и ранимым. Это довольно круто.

– Хорошо, – сказал Бен. – А теперь, что тебе нравится в Уильяме?

Джейсон поднял взгляд на кисок "Джуси Джеймс", парень в дурацкой ковбойской униформе сейчас был тощим и рыжим, но всё равно вызывал уколы ностальгии.

– Всё, – сказал Джейсон. – Его лицо, его улыбка, то, как он пахнет, каково обнимать его. Мне нравится, каким писклявым становится его смех, когда он по-настоящему хохочет, и каким смущённым он выглядит после того, как выпустит газы, – Джейсон усмехнулся сам себе. – То, что он ест совсем как свинья, ездит повсюду на велосипеде и всегда заставляет себя быть лучшим человеком, когда он уже идеален. Мне даже нравится то, что он оставил меня, чтобы пойти за своей мечтой. С Цезарем, если бы я мог повернуть время вспять и не дать ему выбрать Натаниэля, я сделал бы это. Но не с Уильямом. Я бы отпустил его снова миллион раз, потому что видел, насколько он счастлив от этого, и что мир становится лучше, благодаря ему. Больше всего, он заставляет меня чувствовать себя особенным. Хоть мы оба были с другими парнями, и у нас были более важные приоритеты, я знаю, что он любит меня, и я не думаю, что с Уильямом это происходит слишком часто. Цезарь может влюбиться в кого угодно, и этим я тоже восхищаюсь, но каким бы щедрым ни был Уильям, он не так небрежно отдаёт своё сердце.

Глаза Бена расширились.

– Вау. После этого тебе действительно нужно, чтобы я указал на очевидное?

Плечи Джейсона опустились.

– Я знаю, но мир Цезаря развалился. Он, наконец, свободен от родителей, но ещё он разорился и оказался совершенно сам по себе. Я его островок безопасности. Я этого не предвидел. Отчасти мне приятно, что он нуждается во мне, но в остальном...

– Хочется разорвать эту сеть и дать ему упасть?

– Можно и так сказать, – ответил Джейсон. – В любом случае, бросить его сейчас кажется жестоким. Уильяму я такой не нужен.

– Готов поспорить, ему нужно, чтобы ты вернулся более здоровым способом, – сказал Бен. – Не оставайся с кем-то потому, что жалеешь его. Это не идёт Цезарю на пользу.

– Дело не только в этом, – сказал Джейсон.

– Потому что ты любишь его? – спросил Бен. – Возьми и скажи это. Убеди меня.

Джейсон улыбнулся.

– Я люблю Цезаря.

– Как будто ты серьёзно! – сказал Бен. – С тем же успехом ты мог бы говорить о хорошем друге. Теперь скажи, что любишь Уильяма.

Джейсон сделал глубокий вдох.

– Я люблю Уильяма.

Он скорее выдохнул слова, чем произнёс их, по его коже пробежались мурашки. Даже волоски на шее встали дыбом.

– Это было волнующе, – сказал Бен. – Даже я смог почувствовать разницу!

– Ты прав, – сказал Джейсон. – Ты совершенно прав, – он думал о том, чтобы пойти домой пораньше, как можно мягче сказать Цезарю, что ничего не получается. И что потом? Цезарь будет спать в машине, уже забитой его вещами? Или на диване, что будет неловко для них всех. – Он скоро съедет, – сказал Джейсон. – Я не могу сейчас его бросить. Это будет жестоко. Как только он найдёт себе квартиру, я его отпущу.

Бен приподнял брови.

– Хорошо. Только будь осторожен, чтобы Уильям не вылетел из гнезда раньше, чем оно опустеет.

* * *

– Чек пришёл? Ты уже получил обратно свой залог? От домовладельца что-нибудь слышно?

Джейсон задавал эти вопросы или их вариации каждый день, обычно разочаровываясь в ответе. Время подходило к концу. Он знал, что Уильям останется в городе как минимум до выходных, когда у Келли будет выставка. После этого кто знает, потому что Джейсон редко находил время для уединения, чтобы позвонить, написать или что-либо ещё. Если он не работал, то обычно проводил где-то время с Цезарем. Они ходили в кино, на картинг, по барам, куда угодно, чтобы не сидеть дома, где могли потенциально переспать. Эта перспектива Джейсона ничуть не соблазняла, но с течением недели Цезарь становился всё более любвеобильным.

– Чек...

– Я получил деньги, – сказал Цезарь, перебивая его. – Они в банке.

Джейсон положил ключи и снял рабочий бейдж.

– Это отлично! Квартира, которую ты смотрел, ещё свободна?

– Да, – сказал Цезарь, вставая, чтобы поцеловать его.

Джейсон убедился, чтобы это был просто поцелуй в щёку. Затем он пошёл на кухню за напитком, чтобы его губы в любом случае были заняты.

– Я думал, мы пойдём отметить, – сказал Цезарь.

– Сегодня открытие выставки, – сказал Джейсон. – Я не могу.

– Тогда я пойду с тобой.

Джейсон был готов к этому.

– Я должен помочь Тиму за кулисами, – соврал он. – Плюс, там будет много старых друзей...

– Например, Уильям?

– Да, – сказал Джейсон. – Наверное, это последний раз, когда я его увижу, прежде чем он снова уедет из города, так что я надеялся поболтать с ним и Келли. Это другой его бывший парень, если тебе это о чём-то говорит. Кроме того, я всё время буду с Эммой.

Цезарь пожал плечами.

– Я не переживаю. Я знаю, к кому ты приходишь домой каждую ночь.

Ненадолго, надеялся Джейсон. Он чувствовал себя обязанным наградить Цезаря за доверие и немного пообнимался с ним на диване, что по нескольким причинам вызывало у него чувство вины. К счастью, вскоре после этого вернулась Эмма с поисков работы и продолжала "не вовремя" заскакивать в комнату, даже, когда Джейсон принимал душ и одевался на вечер.

– Брось его сейчас, – предложила она в редкий момент уединения.

– Ему всё ещё негде жить. Я пойду с ним завтра за квартирой. Помогу ему въехать. А потом... – Джейсон провёл одним пальцем поперёк шеи.

– Ты его убьёшь? – спросила Эмма, изображая ужас.

Джейсон закатил глаза и закончил приготовления. Затем они с Эммой поехали к старому дому Уильяма. Дверь открыла его мама, сияя и глядя на Джейсона так, будто это снова был вечер выпускного.