Они проглядели спектакль несколько раз с начала до конца. Компьютер позволял перематывать запись вперед-назад и проигрывать ее в ускоренном режиме, как видеокассету. Шрам делал пометки в желтом блокноте. Наконец они переключили мониторы в режим реального времени, чтоб посмотреть, что происходит в соседней комнаты.

Там не происходило ничего. Шесть лиц выражали скуки в терминальной стадии. Хороший и плохой полицейские удалились, а их место занял нудный, монотонный голос, декламирующий некий бесконечный псевдоюридический текст.

– Это актер, выступающий в роли адвоката «Огл Дата Рисеч», – объяснил Огл. – Он уже полчаса наставляет их в юриспруденции, пока мы тут херней страдаем.

– Давайте посмотрим, как выглядит праведное возмущение, – сказал Шрам, поднимаясь на ноги и направляясь к двери.

– Бог в помощь, – сказал Огл.

Через секунду Шрам вошел в соседнюю комнату и мониторы буквально взорвались. Огл завыл по-собачьи.

– Идентично! – закричал он, – они все реагируют идентично! На горбуна, стрельбу и порнографию они реагировали по-разному. Но когда они в ярости, их друг от друга не отличить! И поэтому праведный гнев – самая мощная политическая сила из всех!