Глава 19

Брук почувствовала внезапное облегчение, когда мощный поток энергии хлынул сквозь ее тело, и боль, наконец, поутихла. Боже, боль превращения была невыносимой по сравнению со всем, что ей доводилось испытывать ранее. Она началась в тот момент, когда Наполеан укусил ее в шею на лугу, и продолжалась еще очень долго после того, как они вошли в небольшой домик на берегу реки. Брук не сомневалась, что в эти ужасные часы она умирала.

Умирала.

Орган за органом, клетка за клеткой, система за системой, — все по очереди умирало, только чтобы преобразиться с помощью чужеродного вещества. Яда, который отравлял ее кровь, подобно кислоте сжигая всю человечность и заменяя ее бессмертием.

Она стала вампиром.

Тем не менее, существо которое это сделало — создание, которое относилось к ней с такой черствостью и равнодушием — не было Наполеаном. Это был самый настоящий, живой демон: отвратительный, извивающийся червь, который проник в его тело.

Почему Брук была так в этом уверена?

Потому что правда сверкнула в глазах твари за несколько мгновений до того, как она завладела телом вампира. Зло украшало его змеиную форму, подобно чешуе на хвосте древнего дракона. Холодность, что окутала Наполеана, его кожу, глаза, нежное сердце, после того как червь его захватил, так резко контрастировала с теплотой его поцелуя.

Брук несколько раз моргнула и сильно толкнула тяжелую словно камень грудь, что возвышалась над ней, пытаясь вырваться на свободу.

Демон забулькал и вдохнул воздух, его горло задрожало от зарождающегося смеха. А острые как бритва клыки начали выскальзывать из ее шеи. Брук почти затаила дыхание, с нетерпением ожидая момента, когда избавится от их длительного вторжения.

Она хватала ртом воздух, делая отчаянные и жадные вдохи, словно тонущая женщина, которая только что вынырнула на поверхность. Наполеан — нет, демон! — пристально смотрел на нее янтарно-красными глазами. Он облизал твердые, скульптурные губы Наполеана и простонал.

— Тебе понравилось, хотя бы в половину так же сильно, как мне, моя невеста?

Его голос настолько походил на голос Наполеана. По-прежнему густой и бархатистый, только сильно сдобренный стрихнином.

— Где Наполеан? — спросила она.

Брук села и проверила свое новое тело. Работали ли мышцы? Выдержали ли кости? А дыхательная система? Несмотря на свои страхи и нависшую опасность, она ничего не могла с собой поделать, продолжая подмечать коренные изменения в своем физическом состоянии. Она чувствовала себя… непобедимой. Сильной. Здоровой. Настолько могущественной, что раньше никогда не могла представить себе подобного.

Она слышала даже самые тонкие звуки с очень большого расстояния — потоки ветра, шелест листьев на ветвях осин — и она могла различить запахи всех людей, которые раньше останавливались в этом домике. Они были слабыми, но по-прежнему ощущались.

Брук вздрогнула. «Людей?»

Она только что подумала: «Людей»?

О боже, кем же была она сама?

Что Нап… то есть, червь, с ней сделал?

Мягкая подушечка пальца очертила ее нижнюю губу, возвращая в реальность. Демон склонился над ней, оценивая взглядом, заглядывая прямо в ее душу своими злобными глазами.

— Пожалуйста, любовь моя, зови меня Адемордна.

Брук закрыла рот рукой. Она откинулась назад на кровати, яростно крутясь в попытке вырваться. Неожиданно ее тело заскользило назад: Адемордна схватил ее за лодыжку и потянул обратно к себе. Она напрасно его пинала. Ее только обретенные способности были бесполезны против его запредельной силы.

— Куда-то собралась, милая?

Брук с трудом сглотнула. Это сводило с ума. Когда она на него смотрела, то видела Наполеана, и что-то глубоко в душе — что-то, что медленно пробуждалось с того момента у водопада, когда они стали единым целым — тянулось к нему.

Нуждалось в нем.

Знало его на более примитивном и реальном уровне, чем кого-либо за всю свою человеческую жизнь.

Пока демон не завладел им, она не вполне понимала, почему спасла его в тот день на террасе. Почему выбрала его жизнь, вместо возможности сбежать. Потому что где-то глубоко внутри, среди необъятной вечности, душа помнила и признавала, что ее сердце принадлежало ему. Что ее жизнь была создана специально для того, чтобы соединиться с ним. А сердце начинало биться в унисон с его.

Брук боролась с этим на сознательном и подсознательном уровне. Но сейчас, когда его яд проник в тело, ставя клеймо и заявляя свои права на каждую клетку, она поняла все на более элементарном уровне. Она полностью пробудилась.

Брук выдернула лодыжку из лап демона и посмотрела ему в глаза. Она надеялась разглядеть за взглядом демона темные, мистические глаза Наполеана.

— Наполеан, — неуверенно прошептала она, надеясь на чудо, — ты там?

Глаза мужчины смягчились. Он опустился рядом с ней на колени, протянул руку и нежно провел по щеке от уха до подбородка. Улыбнулся пленительной улыбкой Наполеана.

— Брук, — промурлыкал он ее имя.

А затем с такой силой ударил в челюсть, что она почувствовала, как затрещали кости, а изо рта брызнула кровь.

Ошеломленная, Брук попыталась сосредоточиться. Она должна убраться отсюда. Сползти с кровати. Добраться до двери. Да, дверь, она была… где? Вон там? Она повернула голову, и комната завертелась перед глазами.

Она словно издалека услышала смех Адемордна, он отражался от стен, отдавался эхом волнами безумия, поднимался к потолку и опадал вниз. Он был повсюду. Глубокий, жестокий и злой.

Демон сорвал рубашку со своего тела, обнажая прекрасно вылепленную грудь Наполеана. Гладкая кожа обтягивала выделяющиеся мышцы, обрамляя ребра и сухожилия. Пуговицы рубашки разлетелись во все стороны, с громким стуком падая на пол.

А затем последовал еще один удар по лицу. Еще одна пощечина. На этот раз по другой щеке, затем в подбородок. Черт, это было больно… очень.

Ее губа распухла, а рот онемел.

Когда Адемордна отстранился, чтобы оглядеть ее, изучая дело своих рук, в голову Брук пришла идея: она села и сразу же перевернулась на четвереньки, пытаясь отползти. Он снова схватил ее за лодыжки и потянул к себе, только на этот раз женщина вцепилась в изголовье кровати, чтобы удержаться. Ее пальцы мертвой хваткой впились в один из четырех столбов кровати. Он дернул сильнее, без усилий отрывая ее от столба, перевернул на спину и прижал своим телом — расположив таким образом, чтобы голова и ноги оказались перпендикулярно к изголовью. С вытянутыми над головой руками, она ощущала себя подобно жертве языческого бога, которой скоро перережут горло.

— Наполеан… пожалуйста… — невнятно произнесла она.

Казалось, что слова прозвучали как-то не так. Ее челюсть работала неправильно. Она потянулась, чтобы потрогать и увидела, как Адемордна снова замахнулся.

Она попыталась уклониться… слишком поздно.

Темнота. Снова смех. Прохладный воздух коснулся ее кожи.

Неужели он снимал с нее одежду?

— Вскоре ты станешь матерью дома Джегера, моя дорогая королева, — пропел он.

Брук скорее услышала, чем увидела, как с нее сняли джинсы, где-то в глубине сознания с ужасом отмечая то, что должно было случиться. Тем не менее, она так и не смогла в полной мере осознать происходящее. Возможно, он избил ее до бессознательного состояния. Возможно, ее душа этого не позволяла. А может быть, ее защищал собственный разум.

— Пожалуйста, не надо, — тихо взмолилась она.

Не с телом Наполеана. Не его руками, которым она только научилась доверять. О господи, неужели никто ее не спасет?

Ей удалось на секунду сосредоточиться на светящихся глазах Адемордна и злобный взгляд чистой, необузданной ненависти вырвал крик из ее поврежденного горла.

Он склонил голову набок.

— Тише, дорогая. Не вынуждай меня избить тебя до полусмерти, пока я тобой не овладею.

Несмотря на предупреждение, она кричала снова и снова… и снова… делая перерывы только для вдоха.

— Увы, моя королева. Ты совсем меня не слушаешься.

Он склонился над ней, лизнул щеку, потом выпрямился и показал ей сжатый кулак. Ужасающее выражение извращенного веселья промелькнуло у него на лице, когда он отвел мускулистую руку назад и зарычал.

А затем одним мощным, полным ненависти движением, его кулак обрушился на…

«Брук!»

Властный мужской голос пронзил ледяную тишину. Он проник в ее разум с огромной, магнетической силой, приковывая к себе внимание и выталкивая ее сознание из тела.

«Брук, следуй за моим голосом. Слушай только его. Оставайся со мной!»

Это был Наполеан.

И он был здесь… рядом с ней. Окружая ее, укутывая своим теплом, но не своим телом. Словно это его душа находилась рядом с ней.

«Наполеан?»

Она разговаривала мысленно и каким-то образом знала, что он ее слышал.

«Да, это я, любимая».

«Где ты?»

«Я не знаю, — произнес он. — Я не понимаю. Точно не в своем теле. Моя душа где-то в неизвестном месте. Адемордна разбил ее на тысячу осколков. И теперь они плавают в космосе, ожидая, когда их призовут обратно. Но я сохранил свой разум и сознание, поэтому ты должна оставаться со мной, пока мои воины не смогут до тебя добраться, поняла?»

Брук вроде кивнула головой, но не была уверена в этом. Ее череп раскалывался от боли, а тело казалось ватным. В физической реальности, где темный лорд избивал ее и…

Она снова начала кричать.

«Брук!»

На этот раз Наполеан не просто ее окликнул, он каким-то образом захватил женщину. Король соединил все доступные осколки своей души с ее душой, удерживая сознание в железной хватке. Увлекая очень далеко от ужаса этой комнаты.

«Давай, — поманил он. — Пока мы ждем, останься со мной здесь, в этом месте между мирами. Расскажи мне о своих детских мечтах. Давай строить планы на будущее, вспоминать о прошлом, делиться нашими историями и секретами. Соединись со мной, Брук».