«Близнецами?» — спросила она отсутствующим голосом. Ее аналитический ум продолжал работать в автоматическом режиме.
«Да», — ответил он.
«Они, — она запнулась, почти проваливаясь в омут чудовищной и вполне реальной паники, — они хотя бы твои? Эти дети? Или они само зло… как и это создание?»
У Наполеана был больной голос.
«Это тоже самое, если бы ты и я… «Кровавое проклятие» не изменилось… будет одно дитя света и одно дитя тьмы… необходимое жертвоприношение также остается в силе, — Следующие слова были произнесены с отвращением, которое он не мог скрыть. — Хотя никто из нас не дал своего согласия. И ни моей, ни твоей души там не присутствовало. Тем не менее, соединились наши тела. Ребенок будет наш — твой и мой. Адемордна не сможет этого изменить».
Брук прикусила нижнюю губу или, по крайней мере, ей так показалось.
«Я не понимаю, — растерялась она. — Если этот демон… этот темный лорд… хочет использовать меня, чтобы уничтожить тебя, зачем ему нужна беременность? В смысле, не будет ли легче просто меня убить и лишить тебя возможности принести необходимую жертву, таким образом позволив проклятию прийти за тобой через тридцать дней? Зачем все усложнять… в смысле, да, я понимаю, что он демон — так почему бы не поразвлечься в твоем теле — но дети? Эту часть я не совсем понимаю».
Наполеан долго не отвечал, но благодаря их психической связи Брук знала, что он пытался вернуть себе самообладание. Очевидно, ее слова ранили мужчину словно нож.
«В течении многих столетий наши правила были однозначными. Мужчины дома Джейдона имели двух сыновей — одно дитя тьмы и одно дитя света — и нам было позволено сохранить дитя света, чтобы наша раса не исчезла с лица земли. А у мужчин дома Джегера есть мерзкий обычай — они насилуют невинных женщин, которые умирают ужасной смертью, после того как дадут жизнь двум темным сыновьям. Но, так же как и мы, они должны принести в жертву одного из них — в данном случае первенца. Так что в итоге они, подобно нам, сохраняют только одного ребенка, чтобы продолжить свой извращенный род. Я считаю, что в данном случае Адемордна намерен убить двух зайцев одним выстрелом. Оставаться в моем теле достаточно долго, чтобы помешать принести необходимую жертву, а заодно превратить обоих сыновей в темных».
Брук ахнула.
«Вот почему ты так уверен, что он меня не убьет, не так ли? Я нужна ему, чтобы заполучить детей!»
«Да», — ответил Наполеан.
Брук начала дрожать от ужаса: все это…
Конференция. Поездка в Темную долину. Похищение вампиром. День, когда Адемордна пытался убить Наполеана на террасе. Одержимость. Изнасилование. Беременность. «Кровавое проклятие»! И его значение при новых обстоятельствах. А также то, что Адемордна намеревался… превратить обоих ее сыновей в темных.
О боже, о боже, о боже….
Она могла потерять свою человечность, Наполеана и ребенка, прежде чем все это закончится.
Чудовищность всего этого была просто невыносимой. Охваченная паникой, она выскользнула из психического захвата Наполеана и вернулась в комнату. Ее тело было сломано, представляя собой окровавленное месиво, все еще вытянутое на кровати. Куча поврежденных костей, мышц и кожи… порванной, исполосованной и покрытой синяками.
Оглушенная интенсивностью боли, Брук схватилась руками за живот и закричала. Ее агония достигла небывалых высот.
* * *
— Начали! — закричал Маркус Силивази.
Рамзи, Сантос и Саксон оторвали переднюю стену домика. Дверь сорвалась с петель, окно вылетело из рамы, а перекрещенные бревна переломились в одно мгновение.
Маркус прыгнул в центр комнаты с поднятыми вверх кулаками в кастетах, напрягая слух и зрение. Он остановился только на долю секунды, ошеломленный развернувшейся перед ним сценой. Судьба Наполеана лежала на кровати как сломанная кукла, окровавленная, покрытая синяками и кричащая словно обезумевшая от страха женщина. Суверенный король дома Джейдона стоял на коленях возле ее тела, он был полностью обнажен, а с его клыков капала кровь. Он недавно кормился из ее… бедра.
— О Матерь Драко, — пробормотал Маркус.
Это был не Наполеан.
Существо на кровати являлось темным лордом из долины Смерти и теней. Демоном. Маркус встретился с пустым взглядом своего короля и вздрогнул. Он мог только молиться, чтобы демон контролировал новое тело гораздо хуже прежнего хозяина.
Темный лорд развернулся и зарычал. От звука вздрогнули уцелевшие стены и пол под ногами. Маркус не стал ждать приглашения. Он бросился на демона и взмахнул левым кулаком со всей силой и скоростью, на которые был способен. Пожалуй, он был единственным в доме Джейдона, у кого был шанс нанести удар.
Как и ожидалось, Наполеан перехватил кулак Маркуса. Покрытые синяками и кровью пальцы короля сжались вокруг его руки в попытке раздавить кости воина. Так как каждое действие было спланировано заранее, воины имели небольшое преимущество. Маркус стиснул зубы, терпя сильнейшую боль, и заехал шипами кастета снизу-вверх прямо в челюсть Наполеану. Все это заняло лишь долю секунды. Наполеан сжал горло Маркуса и его глаза начали светиться, когда вампир приготовился прямо на том же месте сжечь воина.
Натаниэль Силивази действовал быстро. Войдя в домик под плащом невидимости, он материализовался позади темного лорда, воткнул шприц в его руку и одним быстрым движением ввел полную дозу анестетика.
Адемордна гневно взревел. Он развернулся и врезал Натаниэлю с такой невероятной силой и ошеломляющей яростью, что температура в комнате упала, как минимум на десять градусов. Тело Натаниэля проломило противоположную стену, а отколовшиеся щепки разлетелись во все стороны. Темный лорд пошатнулся, на короткое мгновение оглушенный и дезориентированный.
Рамзи, Маркус и Сантос воспользовались моментом, повалив Наполеана на пол. Они крепко удерживали его, отчаянно пытаясь связать вампиру руки и ноги, в то время как Саксон Олару накинул тяжелый, украшенный множеством алмазов, черный бархатный капюшон на голову Наполеана, чтобы прикрыть его глаза. Никто не хотел быть случайно сожженным.
Лежащий на полу Наполеан дернулся. Одним быстрым движением он пнул Рамзи так, что тот долетел до потолка, а затем начал крутить и поворачивать руки, вращая своими длинными когтями словно нунчаками28, без усилий рассекая державшие его запястья. Зашипев, Наполеан сел и потянулся к капюшону.
Маркус еще раз врезал ему в челюсть. Но одержимый король только рассмеялся.
— Ах ты, сын шакала! — зарычал Маркус, раздраженный и пораженный одновременно. — Давай уже засыпай!
Возможно, пора было переходить к плану Б.
Маркус залез в передний карман своего длинного кожаного плаща и достал пузырек с хлороформом, завернутый в шелковый платок. Он раздавил его, смочил ткань и пихнул в глаза и нос Наполеану, пока капюшон не успел полностью слететь с его головы.
Пара болезненно острых клыков вонзилась в руку воина, а еще более острый набор когтей пробил грудную клетку, пытаясь извлечь сердце. Маркус Силивази не отступил. Он мог чувствовать, как болезненные кинжалы пронзали… царапали… и наконец схватили его сердце в железном кулаке. Он напрягся, приготовившись к боли, — готовый умереть, — так как знал, что Наполеан немедленно испепелит его сердце, прежде чем кто-то из воинов попытается его восстановить. В этот застывший миг, Маркус понял слишком ясно, что жертва, которую Накари был готов принести… У него ведь с самого начала не было выбора.
К счастью, комбинация успокоительных и хлороформа избавили Маркуса от такой же участи. Железная хватка вокруг сердца ослабла, и он смог извлечь руку Наполеана, держа ее в стороне от своей раненной, окровавленной груди. Веки короля отяжелели и его тело начало падать на пол.
— Увидимся в аду, — прошептал Наполеан, наконец-то теряя сознание.
Маркус глубоко вздохнул и опустился на колени.
Пара сильных рук подхватила его сзади.
— Не двигайся, брат, — прошептал Натаниэль ему на ухо. — Позволь мне исцелить тебя, чтобы мы смогли впустить сюда женщин, которые позаботятся о Брук. А затем перейти к настоящей битве.
Маркус медленно кивнул.
— Воин, — прошептал он. — Возможно, ты был прав, когда дал Накари свое благословение.
Натаниэль на мгновение удивленно замер, а потом усмехнулся.
— Извини, но ты только что сказал, что я был прав?
— Не пойми меня неправильно… — проворчал Маркус.
— Брат, — подразнил Натаниэль, — думаю, так на тебя влияет хлороформ.
Маркус лишь улыбнулся. А потом потерял сознание.
* * *
Бесплотный дух Наполеана беспомощно завис над разбитым телом Брук, не в состоянии вынести ее из комнаты, не в состоянии помочь воинам, когда они сражались, чтобы подчинить Адемордна.
Ее полные ужаса и боли крики, шок и отвращение, которые она почувствовала в тот момент, когда ее дух вернулся в поврежденную плоть, пронзили сердце древнего короля. И он направил каждую крупицу своей огромной силы на то, чтобы прикрыть ее хрупкое тело… поглотить ее боль… погрузить ее в глубоко бессознательное состояние.
Теперь, когда он прокручивал в голове все сцены борьбы, Наполеан испытывал огромную гордость за своих воинов. Вот это да! Его воины оказались воистину умными, умелыми и быстрыми.
Маркусу удалось отвлечь его, пока Натаниэль вводил своего рода транквилизатор, а стражи нейтрализовали его силы с помощью усыпанного алмазами капюшона. Мудро, они не позволили Адемордна воспользоваться глазами Наполеана, чтобы тот не испепелил их на месте. И когда анестетик подействовал недостаточно быстро, Маркус использовал мощную дозу хлороформа.
Отличная стратегия и искусное исполнение.
Несмотря на яростное сопротивление Адемордна, его воины выиграли стремительную битву не на жизнь, а на смерть. Меньшего Наполеан и не ожидал от этой группы вампиров. Он мысленно вздохнул. Первая часть была закончена. Теперь оставалось лишь молиться.