Бутч сел.

– Что, прости? Без обид, но с какого хрена его это…

– Он связан с ней.

Снова откинувшись назад, Бутч подумал о том, как его достали все эти повороты судьбы. Хотя...

– Ты знаешь, в некотором смысле, это хорошая новость. Я уж приготовился к супер–веселой беседе с парнем на тему «я не хочу, чтобы ты находился наедине с моей сестрой».

Балз затянулся самокруткой.

– Он никогда не делал ничего подобного раньше.

– В смысле, не кормил женщину во время ее изменения?

– Нет, никогда ни о ком не заботился. – Балз сбил пепел с сигареты в пустой стакан. – И ближе меня у него никого нет. Поэтому он попросил меня.

– Что ты ответил? – спросил Ви.

– У меня есть плохая привычка убирать бардак за своим кузеном. Так что, конечно, я ответил согласием. Я подумал, что ты… – он посмотрел на Бутча, – …будешь присутствовать при превращении, если он вообще наступит. Ты и Мэнни, вернее так. Неважно, что говорит Син, вы здесь главные. Она – незамужняя женщина рода, а вы самые близкие ее родственники. В конечном итоге, выбор за вами.

Бутч посмотрел на парня по–новому. Забавно, что начинаешь воспринимать мужчину по–другому, когда знаешь, что он собирается сблизиться с твоей сестрой.

Раньше он думал о Балзе только в одном ключе: при нем всегда хотелось обнести свой кошелек цепями, желательно запрятать поглубже в штанах. Что еще можно сказать о нем? Жестокий на поле боя солдат, острый на язык, ну и что вызывало уважение – он присматривал за «тикающей бомбой», коей являлся его кузен. Поэтому он был хорошим дополнением в их команде.

Сейчас же Бутчу казалось, что Ублюдок был слишком хорош собой. Слишком хорошо сложен. Его можно было отлично использовать… и не только на поле боя.

Но и в кровати.

– Ты будешь присутствовать, – повторил Балз. – Ничего кроме ее клыков на моем запястье. Клянусь своей бабушкой – единственной женщиной, которую я когда–либо чтил.

Когда Ублюдок поднял глаза, его взгляд не дрогнул. И после напряженного момента Бутч осознал, что кивает.

– Хорошо, – сказал он. – Я согласен. Ты говорил с Мэнни об этом?

– Я подумал, что начну с тебя.

– Скажи Мэнни, что я не против, но мы оба будем там, так что тебе понадобиться и его согласие.

– Разумеется. Я и не ждал ничего другого. Будь это моя сестра, я бы сделал то же самое.

– И у Джо тоже есть голос. Если по какой–то причине…

– Абсолютно, – Бальз поднял руку. – Если ее не устроит моя кандидатура, мы найдем кого–нибудь еще.

– При условии, что у нас будет на это время, – вставил Ви. – Личный выбор хорош, но биология победит в этом споре.

– Она может встретиться с ним с наступлением темноты, – сказал Бутч.

– Где угодно, когда угодно. Все для того, чтобы она чувствовала себя более комфортно.

Это должно сработать, подумал Бутч, когда Ублюдок в конце концов ушел.

Хотя бы потому что Син, вероятно, не убьет этого парня, которого сам попросил позаботиться о Джо.

Или, по крайней мере... вероятность этого велика. Связанные мужчины – в принципе, это серьезно. А у этого ублюдка ко всему прочему еще была тяга к убийствам.

– Можешь сказать, выживет она или нет? – напряженно спросил Бутч своего соседа.

Ви снова развернулся в кресле, и его алмазные глаза ответили на вопрос раньше, чем голос.

– Мне жаль.

– Нет, все нормально. Я знаю, что нам грозит. Просто... Я уже потерял одну сестру. Не хочу потерять другую.

Хотя технически он потерял всю свою семью… даже мать, несмотря на то, что он все еще мог с ней видеться. Оделла О'Нил страдала от Альцгеймера и находилась в доме престарелых. И это – единственная причина, почему он мог время от времени навещать ее.

– Мы можем оставить Джо? – спросил он. – Даже если она останется человеком? И я не имею в виду, что прямо здесь, где–то в другом месте, тайно. Если она связана со мной, она связана и с Рофом, и он должен это знать.

– Он уже знает. Джейн ему все рассказала.

– Так что, он позволит Джо остаться?

– Я не знаю. Это большой риск.

– Мэнни же здесь.

– Потому что он женат на Пэйн. Думаешь, в ближайшее время Сину грозит вырезать на спине чье–то имя?

– Джейн здесь.

– Сначала я отпустил ее. – Ви бросил на него пространный взгляд. – Худший горячий шоколад, который я когда–либо готовил.

– У Мёрдера есть Сара.

– Опять же. Они законные супруги.

– Проклятье. А то, что она моя сестра и сестра Мэнни, не считается?

– Если она останется человеком? Я не знаю, коп. Я действительно не знаю. В чем я уверен, так это в том, что мы на пределе, и война достигает критической точки. И не забывай про маленькую необъяснимую странность с твоей подружкой из детства из подвала того здания, которое мы посетили сегодня вечером. И скажи мне, с этой кучей дерьма, на нашей вечеринке реально есть место для бесхозного человека?

Бутч выругался и посмотрел на стакан, из которого выпивал Балз. Если бы его желудок все еще не страдал от того, что он сделал в Гробнице, он бы проглотил «Лаг» в два счета.

Но он вроде как покончил с поглощением в обозримом будущем.

Или... хотя бы до наступления темноты.