Несмотря на цвет его глаз и смертоносный вид, руки Кобаля были нежными, когда он взял меня за запястье и локоть. Он осмотрел мою руку, прежде чем отпустить. Его пальцы ласкали раны через мою рубашку, а глаза разглядывали мой живот. Вдоль царапины образовалось несколько капелек крови, одна из которых скатилась по моей плоти.

Его взгляд полыхал так ярко, что я боялась, как бы он не поджёг мою одежду. Подняв голову, Кобаль сфокусировался на том месте, где я в последний раз видела Эйлин. Я не могла заставить себя оглянуться, так как мне нужно было несколько минут, чтобы восстановить контроль над своими бурлящими эмоциями из-за произошедшего. Я боялась, что убью ее, если не успокоюсь.

— Зачем ты напала? — требовательно спросил Кобаль.

— Кобаль, — прошептала я, — не надо.

Я схватила его за руку, когда он шагнул к женщине. Собравшись с духом, я обернулась и увидела, что Эйлин снова стояла на ногах, пока двое мужчин держали ее за руки. Одним из них был тот самый парень, который ранее меня защитил. Мак стоял в стороне, вертя нож в руке и изучая лезвие.

— Нападение на другого солдата недопустимо, — заявил Мак. — Отведите ее в камеру, где она просидит до тех пор, пока мы не вынесем ей приговор за преступление.

— Она должна быть предана смерти, — проскрежетал Кобаль.

— Если это решит судья, — ответил Мак, прежде чем передать нож другому солдату.

— Я уже все решил, — заявил Кобаль.

Краска сошла с лица Эйлин так быстро, что у нее подкосились колени. Двоим мужчинам пришлось напрячься, чтобы удержать ее на ногах.

— Пусть они заберут ее, — тихо попросила я.

Кобаль едва взглянул в мою сторону, прежде чем вырвал руку из моей хватки и преодолел пять футов, отделяющих нас от Эйлин. Никто не успел среагировать, когда он схватил ее за голову и резко повернул в сторону.

Треск костей заставил всех вокруг вздрогнуть, некоторые закричали, отступая. Кобаль не прекратил ломать ее шею, продолжая выкручиваться до тех пор, пока разрыв хрящей, мышц и плоти не заглушил тошнотворный влажный хруст, заставляющий мой желудок сжаться.

Двое мужчин, державших Эйлин за руки, бросили их, будто те загорелись, и быстро отступили в сторону, когда Кобаль оторвал ее голову от тела. Я прикрыла рот рукой, когда из обрубка вырвалась струя крови, окатившая рядом стоящих мужчин и Кобаля. Немного горячей жидкости плеснулось в мое лицо, заставив меня отступить на шаг назад, пока капли скатывались по щекам и капали с подбородка.

Повернувшись к толпе, Кобаль поднял голову Эйлин в воздух, когда ее тело рухнуло на землю. Желчь хлынула мне в рот, только усилием воли я сумела проглотить ее обратно, сдержав рвоту. Другим повезло меньше… их рвало прямо на траву, окружавшую нас.

У головы Эйлин в руках Кобаля был приоткрыт рот, а глаза распахнуты в невидящем, бесконечном ужасе. Последнее, что она видела, — мужчина, которого она так сильно хотела привязать к своему телу. От этого осознания меня снова чуть не стошнило.

Кровь капала с волос Кобаля, стекала по лицу и марала одежду, но он, казалось, ничего этого не замечал, продолжая держать голову Эйлин высоко в воздухе. Часть ее позвоночника и мышц свисала с нижней части головы. Некоторые из тех, кто стоял вокруг меня, неуверенно покачнулись.

— Любой, кто осмелится снова напасть на нее, будет лишен рук и ног, а затем и головы! — заявил Кобаль.

Мак стоял рядом, его лицо было ненормально бледным, но он не сказал ни слова, когда Кобаль кинул голову в сторону Корсона. Демон вздрогнул, когда голова ударилась о его живот, но тут же подхватил Эйлин за волосы.

— Посади ее на кол вместе с телом, — приказал Кобаль.

Прежде чем кто-либо успел ответить, Кобаль направился ко мне по залитой кровью земле. Я заставила себя стоять на месте, хотя все во мне желало оказаться как можно дальше от Кобаля. То, что он только что сделал, никогда не должно было случиться. Не имело значение даже то, что он был демоном.

Мне каким-то образом удалось удержаться от крика, когда он схватил меня за локоть. Я почувствовала, как в моих жилах застыла кровь. Прошлой ночью я столкнулась с чистым злом во сне, но несмотря на то, что я не считала Кобаля злым, его действия определенно нельзя было назвать хорошими.

Мои колени дрожали, а ноги напоминали свинцовые гири, когда я пыталась не отставать, пока Кобаль потащил меня за собой. Кровь капала с моих волос, вынуждая желудок сжиматься в попытках вытолкнуть желчь.

— Тебе не следовало этого делать, — прохрипела я, прежде чем мы добрались до палатки.

— Следовало, — резко ответил он. — Никто никогда не причинит тебе вреда и не выйдет при этом сухим из воды.

Он сделал это, чтобы защитить меня, но безжалостность, с которой были совершены все действия, и причина, по которой Эйлин напала, были неправильны.

— Она ошиблась, но и ты тоже! — ахнула я, когда мы подошли к палатке, и он поднял полог.

Его глаза выражали беспощадность, когда встретились с моими. Кобаль жестом пригласил меня войти внутрь. Я покачала головой.

— Заходи, — скомандовал он.

— Кобаль…

— Зайди внутрь, Ривер! — он не кричал, но что-то в его тоне заставляло меня думать, будто Кобаль проорал эти слова на весь мир.

Он никогда не причинял мне боли, но я чувствовала, что внутри него происходило нечто такое, чего я никогда не ожидала увидеть или испытать раньше. Бурлящий взрыв, ожидающий освобождения, заставил меня нырнуть в палатку. Кобаль последовал за мной. Прежде чем я успела открыть рот, чтобы заговорить, он развернул меня, обхватил руками мои щеки и поцеловал так, что у меня перехватило дыхание.

Я хотела отстраниться. Ведь я только что была свидетелем обезглавливания от рук Кобаля, но когда его язык толкнулся внутрь, пробуя меня на вкус, а руки стиснули мою талию, прижимая к его телу, то мне захотелось притвориться, будто ничего не произошло. Одна его ладонь оказалась на моей груди, разминая плоть через рубашку и лифчик.

Вторая ладонь нашла прореху в моей разорванной рубашке, чтобы коснуться царапины. Напоминание о том, что послужило причиной этой раны, заставило реальность обрушиться на меня с таким эффектом, будто мне на голову вылили ушат ледяной воды. Я начала извиваться в его объятиях, разорвав поцелуй и толкая Кобаля в окровавленную грудь.

— Прекрати! — закричала я и снова толкнула.

— Ты нужна мне.

— Нет, только не так, не в ее крови.

— Какое это имеет значение?

Я содрогнулась от резкого напоминания о том, насколько мы отличались друг от друга. Я жила в каком-то фантастическом мире, где было возможно приручить демона, потому что он был похож на меня. Я была полной идиоткой. Жизнь Эйлин ничего не значила для Кобаля. Может она и хотела убить меня, но точно не заслуживала такой кончины. Ничего из этого не случилось бы, если изначально Кобаль не стал бы трахать ее, а затем полностью выкидывать из своей жизни.

Я не вписывалась в этот мир смерти, ада и дьявольских отпрысков. Я жила в рыбацкой общине вместе с братьями и вела простую жизнь, основанную на работе и выживании.

Я не могла отрицать того, кем являлась, не хотела поворачиваться спиной к тому, что должна была сделать, но слова Люцифера засели в моей голове. В этом мужчине не было ни любви, ни заботы. Я не могла позволить себе стать такой же, как он, но мне казалось, что я уже катилась вниз по склону, так как потворствовала злу.