Глава 20

Кобаль

Фиалковые глаза Ривер стали настороженными, когда встретились с моим взглядом. Она скрестила руки на груди и, выпятив подбородок, уставилась на меня. Мой взгляд пробежался по ее стройной фигуре, округлым бедрам и длинным ногам. Девушка казалась слишком хрупкой и человечной, чтобы быть той, кого мы искали, но нельзя было отрицать произошедшего.

Я охотился за ней в течение многих лет. Ривер могла быть ключом к окончанию войны. Может, я и находился на грани того, чтобы снова все исправить, но я бы все отдал за то, чтобы это был кто-то другой, а не она.

Ривер не сумеет этого пережить.

При мысли о том, что я могу потерять ее, меня, словно змея, пронзал гнев.

«Она выживет», — решил я. Чего бы это ни стоило, я сделаю все, чтобы она выжила, но для этого ей придется быть со мной откровенной.

— Почему ты никогда не говорила о способности призывать пламя? — требовательно спросил я.

В ее глазах вспыхнул гнев.

— Потому что не знала, что должна рассказать о себе вообще все.

Я шагнул к ней, надеясь хоть как-то запугать, но она лишь подняла голову и прищурилась. Я не думал, что у нее была хоть капля осознания того, на что она была способна, тем не менее Ривер оставалась наглой и смелой.

— Я уже спрашивал тебя о способностях.

— И я рассказала то, что знала, по большей части, — последнее слово она добавила как бы невзначай.

Я подошел так близко, что моя грудь коснулась ее сложенных рук, но Ривер все равно не отступила.

— По большей части? — прорычал я. — Что еще ты можешь делать, Ривер?

— Я не знаю, — ответила она и отвела взгляд.

Взяв ее за подбородок, я приподнял тот так, чтобы девушка посмотрела на меня.

— Как на холме ты вовлекала меня в свой мир?

— Мой мир? — спросила она в замешательстве.

— Твое ведение или мир, как бы ты это ни называла. Как ты вовлекла меня в это?

— Я… э-э… не знаю.

— Выкладывай, Ривер.

Я приблизился к ней, изо всех сил стараясь не встряхнуть стоящую передо мной невыносимо упрямую женщину. Из-за нее я до сих пор был напряжен, а мои клыки отказывались втягиваться обратно. Они пульсировали, желая впиться и разорвать кого-то на части. Уничтожить все, что когда-либо осмелится снова подвергнуть ее опасности.

— Я не знаю! — воскликнула она в отчаянии. — Не знаю, что вызывает эти видения. Они просто иногда приходят! Сегодня на поле ты был рядом, был всем, что я могла видеть, обонять и чувствовать до того, как это случилось. Ты был таким…

— Каким? — спросил я, когда ее голос затих.

— Вот таким! Всепоглощающим!

Она убрала руки с груди, чтобы откинуть прядь волос, упавшую ей на глаза. Мускусный аромат ее пота смешался с въедливым запахом лимонного мыла. Золотистую кожу Ривер покрывала грязь.

— А потом мы остались одни, и пришли они, — ее взгляд покинул меня, сосредоточившись на стене палатки, но мне показалось, что Ривер смотрела сквозь ткань. — Я понятия не имею, почему это произошло сегодня, но однажды я уже видела один сон со своим братом Гейджем.

Сам того не желая, я провел большим пальцем по ее подбородку, прежде чем отстраниться.

— Значит, ты можешь проникать в чужие сны?

Она нахмурилась, глядя на меня.

— Нет… то есть, наверное. Однажды ночью нам приснился один и тот же сон.

— Что еще?

На этот раз она отвернулась, когда я вторгся в ее личное пространство.

— Больше ничего! — она резко повернулась и положила руки мне на грудь, чтобы оттолкнуть.

Я не сдвинулся с места ни на йоту. Снова взяв Ривер за подбородок, я навис над ней, из-за чего ее зад прижался к столу. Она подняла голову, ее глаза сверкали от гнева. Прежде чем я успел заговорить, шорох полога палатки заглушил мой следующий вопрос. Я повернул голову, когда Корсон и Бейл вошли в палатку.

— Кобаль… — начала было Бейл.

— Оставьте нас, — резко приказал я. Взгляд Бейл метнулся к Ривер, прежде чем вернуться ко мне. — Немедленно.

Она замешкала, прежде чем выскользнуть из палатки. Корсон быстро последовал за ней. Как только полог закрылся, я снова повернулся к Ривер.

— Мне не нравится, что ты пытаешься запугать меня! — заявила она.

— А мне не нравится, что ты врешь мне.

— Но ты вынудил меня! — выплюнула она. — По какой-то причине, о которой никто не говорит, меня забрали из дома и бросили в это безумие. Все, что я в итоге получила вместо ответов, — это беготня, так зачем мне рассказывать тебе все странности? Я должна защищать себя. Если от меня что-то скрывают, тогда и я не буду откровенна!

Ривер снова толкнула меня в грудь, на этот раз я уступил ее напору. Я отошел от девушки и направился к буфету с вином.

— Ты права, — согласился я, наливая два бокала. — Сядь.

— Нет.

Я оглянулся через плечо, прежде чем снова закупорить бутылку и подойти к столу. Поставив один бокал перед своим креслом, второй я разместил перед местом напротив. Вцепившись в спинку кресла, я выдвинул его для Ривер.

— Ты получишь свои ответы, а теперь садись.

Около минуты она упрямо смотрела на меня, но все же опустилась в кресло. Ее глаза следили за каждым моим движением, пока я усаживался на свое место.

— Почему так важно то, что я умею? — требовательно спросила она.

— Это очень важно, — пробормотал я. Сделав глоток вина, я стал наблюдать, как она пристально смотрит на меня. Затем Ривер сосредоточила внимание на вине и поднесла бокал ко рту. Жидкость пролилась в ее горло, вернув немного цвета ее бледному лицу. — Расскажи, что ты можешь.

— Однажды я случайно подожгла занавески в нашем доме, — пробормотала она. — Когда еще была подростком. Но я так и не поняла, была ли в этом моя вина, или все вышло случайно. Наверное, теперь я знаю ответ.

— Что еще ты можешь делать?

Ривер уставилась на свои руки, прежде чем поднять голову.

— Больше ничего.

Я не знал, говорит ли она правду, но наблюдая за Ривер, я чувствовал тошнотворное чувство, настолько незнакомое, что поначалу я даже не определил его название. Мои ладони вспотели, а живот как-то необычно скрутило, словно выворачивая наизнанку. Мои пальцы пробежались по изящным узорам, выгравированным на бокале, и я наконец дал название этому ощущению — страх.

Я никогда раньше не испытывал страха. И всегда обладал властью. Был только один настолько же могущественный, как я. Каждую битву мы с Люцифером изматывали друг друга, но все же оставались живыми. В отличие от моих предков, он не смог меня одолеть.

Но сейчас я боялся за эту женщину, на что никогда не считал себя способным. Было невозможно отрицать, что мы искали именно ее, значит, Ривер придется сделать то, чего не сумеет ни один смертный или демон, а я буду тем, кто приведет ее в Ад.

— Уверена? — поинтересовался я. — Ты когда-нибудь умела двигать предметы силой мысли?

— Нет.

Я нахмурился, глядя на Ривер и постукивая пальцами по столу.

— Забирать силу у других?

Она тихо фыркнула и покачала головой.

— Нет, такого со мной еще никогда не происходило.

Я обдумывал ее слова, изучая лицо девушки. Казалось, она говорит правду, но, возможно, что-то скрывает, даже не зная, что способна на это.

— Я научу тебя, как использовать свою силу и увеличивать ее, — заявил я.

— Зачем?

— Затем что ты, возможно, единственная, кто может снова закрыть врата, созданные людьми.

Ривер удивленно открыла рот, прежде чем разразиться смехом.

— Ты сошел с ума.

— Нет, не сошел.

— Почему именно я?

— Потому что ты единственное живое потомство Люцифера.

«Моего смертельного врага и проклятие моего существования», — но я сдержал эти слова, ведь Ривер выглядела так, словно хотела убежать.

Вместе с ускорившимся сердцебиением ее потоотделение усилилось. До сих пор Ривер ни разу не убегала с криком от того, с чем столкнулась, но, возможно, именно данная информация столкнет ее в пропасть. Тем не менее Ривер продолжала сидеть, сохраняя внешнее спокойствие, хотя я ощущал изменения в ее теле.

— Ты дашь мне развернутые объяснения или речь идет об еще одной загадке, которую мне придется разгадать со временем? — спросила она ровным голосом.

— Я расскажу все, что тебе нужно знать, — ее пульс участился еще сильнее, а в глазах отразилось волнение. Наконец она получит свои ответы, ответы, которые я хотел бы не давать.