Глава 12 «Fighting Dreamers»

Где-то, в самых недрах дома, что-то грохнуло. Я проснулась. Пробуждение наступило резко, проникая в глубины мозга, принося боль, туман и отвращение к спиртному. Почему у меня такое впечатление, будто я мешала водку с портвейном и заливала всё это пивом?

Из моей груди вырвались хрипящие стоны, проклинающие эту вселенную и факт жизни вообще. Я пришла к выводу, что на меня сейчас можно вешать табличку следующего содержания: «Осторожно: ведутся археологические раскопки с целью найти мысль. Хоть одну».

Вспомнила. Мне снился какой-то очень странный сон, но я, естественно, приняла его за похмельный бред и тут же забыла. Ещё через несколько мучительных секунд до меня дошло, что сейчас я, одетая, лежу на кровати у себя в комнате.

Медленно, не делая резких движений, я чуть приподнялась с тихими матюками. Теперь причиной моей ругани стало осознание того, как и при каких обстоятельствах меня «вырубило». За окном просматривались первые отголоски рассвета. Щелчок пальцами, и стало значительно светлее. Одновременно загорелись все имеющиеся в комнате свечи. А потом мне стало ещё поганее: на прикроватной тумбочке возвышалась моя недопитая бутылка джина, которую я умыкнула с банкета, рядом лежала пачка сигарет. На бутылку то ли просто так, то ли в качестве издевательства, был надет мой галстук. Через бархатный подлокотник стоящего у камина кресла был аккуратно перекинут шипованный ремень, а сапоги стояли рядом на ковре.

Значить это могло только одно – со мною снова нянчились, и это просто убивало. Надо собраться с силами и пойти доползти до ванной, умыться.

Торжественно клянусь, больше никогда не буду пить! Сейчас, вот только чуток опохмелюсь…

Далее следовал момент спасительного присасывания к бутылке. Несколько глотков сделали своё дело, и соображать я стала яснее. Вот только на способности перемещаться в пространстве это никак не сказалось. Движениями, характерными, пожалуй, для страдающего болезнью Паркинсона, я добралась до ванны. Умылась тоже с трудом. Возвращение обратно происходило по той же траектории. Хотелось одного – обратно в постель. А грохот мне, скорее всего, почудился. Спьяну и не такое бывает.

Желая как можно быстрее вернуться в мир снов, я широко распахнула дверь в комнату, да так и замерла на пороге. В свете свечей было хорошо видно, как, перебирая лапками, с балдахина на кровать опускается громадный паук. Рука невольно потянулась к сердцу, а эта погань, замерев на полпути к покрывалу, так и зависла.

Ну почему сейчас? Что, нельзя было пораскачиваться на паутине, пока меня не было целый вечер?

Раздражение тут же отразилось внешне – ладони заполыхали синим пламенем. Через полминуты, я с размаху запустила во вторженца сгустком огня. Вот только огненный шар пролетел сантиметров на двадцать выше, чем надо. Пламя пережгло паутину, и было отчётливо видно, как чёрненькое тельце свалилось на постель. Но на этом абсурд не прекратился. Настигнув цель, пусть и неточно выполнивший свою функцию шар приземлился на кровать. Я вскрикнула, пламя погасло. Жалко только, что от повышения голоса прожжённое место никуда не исчезло. Похоже, пауки на меня действуют хуже, чем криптонит на Супермена.

Я раздосадовано помотала головой, насупилась и пошла передвигать кресло так, чтобы, сидя на нём, можно было закинуть ноги на письменный стол. Приняв вышеозначенное положение, я покосилась сначала на несчастную кровать, потом на тумбочку с бутылкой. Быстрый, словно манящий, жест – и вот бутылка уже в руке.

Мне почему-то упорно казалось, что в обоих случаях я промазала, и «монстр» всё ещё где-то в кровати. В голове возникла следующая картинка: я увидела себя в короткой пижаме, с зажатой в руках мягкой игрушкой – дракончиком, с сонным и испуганным выражением лица стоящей на пороге комнаты шефа. «Мистер Ван Райан, на мою кроватку спустился здоровенный паук! Можно я посплю в вашей комнате?» Тут некстати вспомнился Драй. Спать видимо пришлось бы втроём… Камера, мотор, снимаем!

Я истерически хохотнула. «Джозефсон, тебе лечиться надо». Внутренний голос, как ты прав! Надо, но тогда, боюсь, я стану значительно скучнее.

Новый день, завтра будет новый день, за которым неминуемо наступит и следующий. Тогда я стану Защитником, окончательно переставая быть тем, кем была все прошлые почти беззаботные годы жизни.

Вот и она – развязка сумасшедших событий последнего месяца. Но мне и в голову не могло прийти, какой на самом деле будет эта развязка.

Как заснула второй раз, я уже не помнила. Зато очень живо помнила пробуждение. Действительность не спешила приобретать чёткие очертания, стоило мне разлепить глаза. Рядом с креслом и моим телом в нём явно кто-то стоял. Кто-то в чёрной одежде. Кроу или Смерть, Смерть или Кроу?

При ближайшем рассмотрении одежда оказалась строгим костюмом-тройкой. Я подняла голову с подлокотника и начала выпрямляться:

– Драй, это ты?

И тут же наткнулась на взгляд, потрясающий своим невыразимым красноречием. Значит, не та «версия» Ван Райана заявилась ко мне в комнату. Нужно было догадаться, раз он предстал передо мной в привычном директорском образе.

– А, понятно… – разочарованно пробормотала я, потирая глаза.

– Почему ты спишь в кресле? Что вчера произошло на твоей кровати?

Прикрыв глаза, я задумалась. Съязвить или не надо? В том-то и дело, что ничего интересного там вчера не произошло.

– Какая разница? Слава Богу, не в гробу, – беспорядочно почёсывая затылок, произнесла я охрипшим голосом. Похмельный синдром порой заставляет меня нести совершеннейшую дурь.

Мой шеф ничего на это не ответил. И хорошо, что не ответил, иначе это вызвало бы у меня дурное предчувствие.

– Кстати, а что ты делаешь в моей комнате с утра пораньше? – вдруг осенило меня.

– Твоё творение вчера здорово набедокурило… – объявил он, и по тону было понятно, что тут нет никаких преувеличений.

– Что он натворил? – с выпученными глазами я вскочила с кресла, забывая на миг обо всех последствиях вчерашнего вечера.

По прошествии небольшого отрезка времени я, застёгивая джинсы на ходу и расправляя на себе первую попавшуюся безрукавку, бежала по коридору за Ван Райаном, решительно шедшим вперёд. Да, именно так: он шёл, а мне приходилось догонять. Шутки шутками, но от репутации директора Бюро слишком многое зависело в моём нынешнем положении. Этот урок я усвоила хорошо.

А меж тем в поместье Барбары Бересфорд была разворочена часть первого этажа, и в холе имелась дыра в полу размером с небольшой пруд… По словам Ван Райана. Сама я этого ещё не видела.

– Почему он вообще пошёл в подвал? – кусая губы и ругая себя, спросила я.

– Во время фейерверка и финальной речи он выпил шампанского. Очевидно, ему понравилось, и он решил поживиться тем, что оставалось в подвале… Вот же бесполезное создание!

– Эй-эй-эй! Полегче! Ты сам вынудил меня его создать! – возмутилась я. – Но… но почему он не вернулся? Он же хотел вернуться…

– Сотворённые демонами слуги безоговорочно подчиняются только прямым приказам создателя. Ты пыталась заставить его принимать меня, как создателя, но это работало лишь в твоём присутствии. А чёткого приказа возвращаться он не получал. И приказа «не пить» тоже.

Я скрипнула зубами. Шеф сам помешал мне дать первый из перечисленных приказов.

– Всё из-за того, что я вырубилась! А теперь эти сестры-близняшки из команды организаторов фейерверков видели вас вместе… Они сильно пострадали?

– За них можешь не волноваться. Я успел вынести девушек из подвала во время первого взрыва. Потом ими занималась Барбара, а после использования запасов особых зелий мисс Уандер они не вспомнят ничего лишнего, и их раны восстановятся.

При этих словах я затормозила на верхних ступеньках лестницы. «Большой Босс», как его называет Холли и её компания, стремительно спускался вниз.

– Донны? Она умеет делать такие зелья? Ты уверен, что мы с тобой говорим об одном и том же человеке?

– На самом деле, тебе мало известно о людях, служащих Барбаре… – не вдаваясь в подробности ответил он.

«Можно подумать, мне кто-то рассказывал», – мысленно проворчала я.

В дверь кабинета леди Бересфорд Ван Райан вошёл первым, а за ним на полном ходу уже влетела я.

Лучи утреннего солнца играли на люстре, похожей на большой переливающийся кристалл со множеством мелких ответвлений. Леди стояла, чуть опираясь рукой о тяжёлый резной письменный стол, одетая в тёплый домашний халат, тапочки и с белоснежным чепцом на голове. Из окна на неё лился тёплый свет. Не успела я её поприветствовать, как на меня что-то налетело, приподняло с пола и закружило вокруг своей оси.

– Госпожа! Ну, почему вас так долго не было? – мне в грудь уткнулась не сразу опознанная черноволосая голова.

Краем глаза я успела заметить выражения лиц леди и Ван Райана. Это можно было назвать сильным удивлением, но правильнее было бы употребить более непечатное определение.

– Драй! Немедленно опусти меня на фиг на пол!

– На фиг на пол? – не поняли меня.

– На пол!

Он поставил меня и отошёл на два шага назад. Осмотрев его, я невольно треснула себя по щеке от досады. На лице и волосах копии Ван Райана кое-где ещё остались следы копоти и сажи. В отличие от одежды, выглядевшей свежей, будто только что из чистки. Видимо, господину директору пришлось поделиться с ним чем-то из своего официального гардероба. Хотя сомневаюсь, что его гардероб от этого оскудеет. Скудеть и так особо нечему.

– Драй, ты хоть представляешь, что вчера натворил? – в моём голосе было столько разочарования и стыда. Может быть, родители так отчитывают детей?

– Я просто мило поприветствовал тех девушек, когда они спустились в подвал за фейерверками и попросил их присоединиться ко мне. Они отчего-то напряглись, а потом появился господин, они вовсе закричали, и одна из них задела ногой какую-то коробку…