Глава 17

Баррет

Эддисон Монро была секс-богиней, невозможной, крышесносящей секс-богиней, и я говорю это не только потому, что на несколько месяцев застрял на седьмом круге ада воздержания и единственной моей поддержкой была рука. Я заговорил об этом, потому что был с достаточным количеством женщин, чтобы знать разницу.

Я быстро помог Эддисон оценить нестандартный секс. Боевое крещение прошли ванные в «Нинье», «Пинте» и «Санта Марии», испробовали стиль собачки на диване самолета, и она оседлала меня на одном из капитанских сидений. Я готов был по-быстрому перепихнуться во время предвыборных мероприятий, но Эддисон противилась этой идее.

Наши жаркие летние секс-марафоны разбавила осень. Пока лидерство отца в выборах набирало обороты, мои чувства к Эддисон усиливались. Они выходили за рамки физического и превращались в нечто большее, намного большее. Я окончательно влюбился в нее, хоть и не был уверен, точно ли это любовь, но не знал, как сказать ей об этом. В то же время, я не знал, стоило ли вообще говорить ей. Мне не хотелось рисковать тем, что у нас уже было. Хоть убейте, я не мог читать ее, так что ни в коем случае не мог допустить ошибки. Единственное, в чем я был уверен, так это в том, что не хотел, чтобы это заканчивалось. То, что между нами было, выходило за грань тех отношений, которые были у меня с женщинами, и, клянусь, иногда я видел, что она смотрела на меня так, как смотрела мама на папу – с обожанием, с любовью.

За две недели до выборов мы с Эддисон оказались на митингах в Южной Калифорнии. После целого дня речей и рукопожатий, мы направились в Напу, чтобы остаться на ночь в имении одного из старых друзей папы из Йеля. Хотя мы с Эддисон больше всего хотели завалиться спать, Лукас и его жена Элейн устроили в нашу честь большой званый ужин. Снова намёк на торжественную одежду.

Пока ожидали приглашения к ужину в гостиную, я и Эддисон прохаживались по парадному вестибюлю, ведя скучную светскую беседу. Она, как всегда, была прекрасна в сверкающем серебряном платье. Учитывая низкий вырез ее платья, я обязан написать Эверетту благодарственную записку. Я раз за разом бросал взгляды на вершины Эддисон, и Медведь начал заинтересованно поднимать голову.

Не в состоянии сдерживать себя, я повел Эддисон в укромный уголок. Наклонившись, прошептал ей на ухо.

– Я хочу трахнуть тебя прямо сейчас.

Эддисон выплюнула шампанское, которое только что пригубила. Вытирая рот, который я хотел ощутить на Медведе, она стрельнула в меня убийственным взглядом.

– Рядом люди, – прошипела девушка.

– Знаю, благодаря этому все становится намного жарче.

Когда Эддисон оглянулась, я мог бы сказать, что в ее голове завертелись колёсики.

– Хочешь, чтобы мы поднялись наверх перед ужином?

– Нет. Я хочу взять тебя в одной из пустых комнат и трахнуть у стены, или, может, возьму тебя сзади, когда ты перегнешься через диван.

Эддисон выпучила глаза.

– Но кто-то может поймать нас, – запротестовала она.

– Мне следовало бы догадаться, что ты будешь слишком паинькой, чтобы заниматься сексом на публике, – фыркнул я.

– Ты часто так делаешь? Типа, с другими женщинами?

– Иногда.

Она подняла брови, прикусив нижнюю губу.

– Послушай, все в порядке, – сказал я, пытаясь избавить ее от страданий. – Ты не бесстыдная женщина для секса в публичных местах.

– Я могу быть бесстыдной, – возразила девушка.

– Оу, правда?

– Да. Я просто думаю, что сейчас не время, учитывая, что, если нас поймают, может пострадать кампания твоего отца.

– Обвинять компанию отца в отсутствии у тебя тяги к приключениям – низко, – ухмыльнулся я.

Когда Эддисон открыла рот, чтобы возразить, Лукас и Элейн начали всех собирать в гостиной, где был накрыт огромный стол на тридцать персон. Ожидал, что меня посадят отдельно от Эддисон, как и на большинстве званых ужинов, но я был рад увидеть, что нас посадили рядом.

Когда мы все расселись, налили вино и начали подавать первые блюда. Я только опустил ложку в фарфоровую тарелку, когда рядом упала салфетка Эддисон. Когда я наклонялся за нею, девушка покачала головой.

– Я подниму.

Только сделал первый глоток, когда рука Эддисон опустилась на мое колено. Затем скользнула по бедру и обхватила Медведя, заставив меня дернуться на месте.

– Что-то случилось? – спросила Эддисон, повернувшись ко мне с невинным выражением.

Все это время она продолжала ласкать мою возрастающую эрекцию.

Почувствовав взгляды окружающих, я выдавил улыбку.

– Просто небольшая судорога. Я в порядке.

– Ты сегодня был слишком долго на ногах. Убедись, что полежишь после ужина, – сказала Элейна.

– Конечно, – прохрипел я.

Пока Эддисон продолжала работать ручкой, она преспокойно ела суп, так, словно ничего неправильного не происходило, и мои глаза совершенно не закатываются до затылка. Когда она увеличила темп, я руками схватился за края своего стула так сильно, что костяшки пальцев побелели. Я незаметно толкался бедрами вперед и назад, пот начал проступать на лбу. Когда подумал, что кончу в штаны, как какой-то подросток, Эддисон убрала руку.

Я уставился на нее с неверием и сексуальным неудовлетворением в глазах, а Эддисон взяла бокал с вином и сделала изящный глоток. Улыбнулась Элейне.

– Очень вкусно. Я просто обязана взять несколько бутылок с нами.

Что. За. Черт? Я сидел там с бешеным стояком и синими шарами, пока она спокойно дегустировала вино. Вдобавок правда была еще и в том, что Эддисон слишком сильно завела Медведя, чтобы он сам упал. Мне было необходимо получить освобождение, и желательно прямо сейчас. Отодвинув стул, я сгорбился, чтобы скрыть натянутые штаны.

– Прошу меня извинить, но я должен откланяться.

– О, Боже, ты плохо выглядишь, Баррет, – заметила Элейн.

– Внезапно ужасно разболелась голова.

Простите за каламбур.

Когда я поднялся, изогнулся так, чтобы скрыть эрекцию, и приложил ладонь к якобы болевшей голове. Когда только я стал выходить из-за стола, стул Эддисон заскрежетал по полу.

– Лукас, Элейн, мои извинения, но я не смогу ужинать, пока не буду знать, что Баррет благополучно добрался до спальни.

– Да, тебе, определенно, нужно сопроводить его, – ответил Лукас.

Элейн кивнула.

– Чуть позже мы принесем вам двоим поднос с едой.

– Это очень любезно с вашей стороны, – поблагодарила Эддисон. Затем она скользнула рукой вокруг моей талии. – Вот так, дорогой, позволь помочь тебе.

– О, думаю, ты уже достаточно помогла, – тихо зашипел я.

Эддисон хватило наглости хихикнуть. Как только мы вышли из гостиной, я выпрямился, а потом посмотрел на нее. Вместо того, чтобы спрятаться, она послала мне самодовольную ухмылку.

– Я же сказала, что могу быть бесстыдной.

– Одно дело быть бесстыдной, а другое – дразнить мой член, и сейчас ты получишь расплату, – схватив ее за руку, я потащил ее по коридору.

– Куда ты идешь? Ступеньки сзади.

– Мы не пойдем в спальню.

– Не пойдем?

Я покачал головой.

– Я хочу чего-то более публичного.

В глазах Эддисон промелькнуло опасение, но она не стала спорить. Немного раньше Лукас провел нам экскурсию по дому, так что я знал, что вторая дверь налево – библиотека. Я открыл дверь и толкнул Эддисон внутрь.

Когда дверь за нами закрылась, Эддисон посмотрела через мое плечо.

– Ты не закроешь ее?

– Тогда никто не сможет войти, и какое в этом веселье?

Ее глаза вспыхнули, когда девушка сделала два шага от меня, но, прежде чем она смогла убежать, я набросился на нее и потянул к себе. Наши рты врезались друг в друга, языки сплелись.

Я направил нас к огромному столу из красного дерева, стоящему в центре комнаты. Как только Эддисон наткнулась на него, я встал перед нею на колени. Схватив край платья девушки, я медленно начал поднимать его по ее ногам, затем по бедрам, и мои ноздри затрепетали от запаха ее желания. Наклонив голову, я поцеловал обнаженную плоть и проделал теплую дорожку к ее киске.

Эддисон положила руку на мою голову, зарывшись пальчиками в мои волосы. Сбросив ее трусики на пол, я развел ноги девушки. Лизнув один раз у нее между бедер, я понял, насколько готовой она была для меня. Когда я поднялся, ее глаза, закрытые от удовольствия, распахнулись. Обычно, я бы дольше поработал над ней, но Эддисон и так заставила меня ждать слишком долго.

Обхватив ее за талию, я поднял девушку, чтобы она села на стол, при том удерживая ее задницу на краю. Пока я доставал презерватив из кошелька, Эддисон протянула руки к моей ширинке. Расстегнув ее, она стянула штаны вместе с трусами вниз по моим бедрам.

– Хочешь, чтобы я трахнул тебя, Эддисон? – спросил я, раскатывая презерватив по члену.

Она схватила отворот моего смокинга и притянула ближе к себе.

– Да. Пожалуйста.

– Прямо здесь, где любой может нас увидеть?

– Мгм, – ответила она, облизав губы.

– Попытаешься быть тихой? Или будешь кричать так громко, чтобы услышали все?

– Буду кричать.

– Чертовски верно.

Потянувшись к ее спине, я расстегнул платье и стянул его верх на талию. Наклонил голову, чтобы пососать и прикусить соски в шикарном кружевном бюстье. А потом я ворвался в Эддисон, заставив ее вздрогнуть от удовольствия. Девушка обвила меня ногами, пока я вколачивался в нее.

Когда ее стеночки начали сжиматься вокруг меня, я застыл на полпути, а потом вышел из нее. Взгляд задыхающейся Эддисон изменился от наполненного удовольствием до сбитого с толку.

– Что ты делаешь?

– Отплачиваю тебе той же монетой.

Эддисон надула итак опухшие губы.

– Знаешь, ты наказываешь не только меня – Медведь тоже страдает.

– Это верно, – рассмеялся я.

Разведя ноги, Эддисон послала мне соблазнительную улыбку.

– Тогда возвращайся внутрь. Быстро.

– Нет никакого шанса, что откажусь от такого предложения.

Схватив ее за бедра, я перевернул девушку так, чтобы она практически распласталась на столе. Звучно шлепнул ее по заднице и толкнулся в нее по самые яйца. Застонав, Эддисон мертвой хваткой удерживалась за край стола, пока я трахал ее. Когда подумал, что ничего лучше уже быть не могло, это случилось.