Как и вчера, мертвец не смог войти в дом, только прыгал снаружи и временами с силой толкал дверь, но сломать деревянные окна, заклеенные бумагой, ему не удавалось. Так прошло некоторое время, после чего шум стих. Молодой господин Цинь, который несколько дней не смыкал глаз, наконец, не выдержал — стоило ему отвлечься, усталость накатила волной, голова свесилась набок, и он провалился в сон, сидя прямо за столом.
Неизвестно, сколько времени он провёл в дурмане полудрёмы, как вдруг снаружи послышался отчётливый стук — в дверь постучали трижды. Мужчина всем телом напрягся, выпрямился и мгновенно пробудился ото сна.
Снаружи послышался женский голос:
— Муж мой.
У молодого господина Циня спросонья помутилось в голове, сейчас он не узнал бы и родного отца, а услышав голос госпожи Цинь, тут же вскочил, чтобы открыть жене дверь. Однако, не сделав и пары шагов, он вдруг вспомнил, что все эти дни госпожа Цинь ругалась с ним до слёз и криков, так что жить вместе стало невыносимо, поэтому вчера она собрала вещи и вернулась в дом своей матери. Женщина уехала, охваченная страхом, разве хватило бы ей смелости, чтобы одной вернуться домой посреди ночи?
На бумажном окне отразился утончённый женский силуэт, который действительно походил на фигуру его жены. Молодой господин Цинь не решился действовать опрометчиво — бесшумно вынув меч из ножен, он спросил:
— Моя госпожа, почему ты вернулась? Ты разве не сердишься на меня?
Женщина снаружи спокойно ответила:
— Я вернулась. И не сержусь. Открой дверь.
Молодой господин Цинь не посмел слепо подчиняться просьбе. Он направил лезвие меча на дверь и произнёс:
— Моя госпожа, тебе лучше вернуться в дом тестя, там ты будешь в безопасности. Что если тварь ещё не ушла и сейчас околачивается где-то рядом с домом? Что же ты будешь делать?
Снаружи повисла тишина.
На ладони молодого господина Циня, сжимающей меч, выступил пот.
Внезапно женщина повысила голос и взвизгнула:
— Сейчас же открой! Демон явился! Скорее впусти меня!
Снаружи — неизвестно, настоящая или фальшивая — госпожа Цинь с криком бросилась к бумажному окну. Молодой господин Цинь, то и дело вздрагивая от ужаса, крепко сжал в руке талисман, который ему отправил Вэй Усянь. Как вдруг кровь прилила к его голове, и он, размахивая мечом, выскочил за дверь с твёрдым намерением убить противника.
***
Молодой господин Цинь заключил:
— А потом мне прилетело в голову что-то увесистое, от чего я упал и потерял сознание.
Вэй Усянь спросил:
— И что же это было?
Мужчина указал на стол. Вэй Усянь бросил взгляд и, едва сдерживая ликование, спросил:
— Но почему именно фрукты?
Молодой господин Цинь гневно бросил:
— Откуда мне знать?!
— Разумеется, вы знаете, и кроме вас больше некому. Тёмные твари весьма злопамятны. Признайтесь, вы ведь раньше бросались в него фруктами?
Молодой господин Цинь угрюмо промолчал. Вэй Усянь же лишь по его лицу понял, что попал если не в яблочко, то очень близко. Однако если он сам не желал признаваться, допытываться не было смысла. И в самом деле, когда мужчина снова заговорил, то сменил тему:
— Утром я послал людей к тестю и узнал, что моя жена вчера ночью не выходила за порог.
Вэй Усянь произнёс:
— Существуют особые твари, которые наловчились проникать в жилище и преодолевать защитные заслоны. Подобные случаи весьма редко встречаются в древних книгах и записях заклинателей прошлого. По сути своей, никакого вреда они не несут, однако способны сымитировать голос и силуэт близкого человека хозяина жилища. Часто они действуют совместно с нечистью, которая не может переступить порог чьего-то дома, помогают этому осуществиться, обманывая хозяев, чтобы те открыли двери сами. Надо сказать, этот лютый мертвец нашёл отличного помощника.
— Мне всё равно, что это такое, никакого толку от этого знания нет. Молодой господин, вторые врата пали, тварь пробралась в главный зал моего дома. Позволю себе спросить, вы опять скажете, что мне ничего не нужно предпринимать?
— Молодой господин Цинь, — сказал Вэй Усянь, — давайте рассуждать по справедливости. Вторую дверь вы открыли сами. И если бы не талисман, который я вам дал, не смею утверждать, в каком состоянии вы бы сейчас находились.
Молодой господин Цинь поперхнулся и тут же раздражённо воскликнул:
— Если так пойдёт и дальше, в следующий раз, когда я проснусь, то увижу эту тварь у изголовья своей кровати!
Вэй Усянь ответил:
— Если вы действительно хотите спать спокойно, молодой господин Цинь, вам следует как можно скорее подумать, может быть, вы что-то забыли нам рассказать? И в этот раз, прошу, ни в коем случае не нужно ничего утаивать, ведь сегодня ночью, ха-ха-ха, не то чтобы я хотел вас напугать, но мертвец действительно явится под двери вашей спальни.
В столь безвыходном положении молодому господину Циню пришлось рассказать ещё кое-что.
— Последний раз я виделся с этим человеком два года назад, когда вернулся в родительский дом совершить поклонение предкам. Тогда на церемонию поклонения в старом доме бабушки я взял с собой нефритовую подвеску. Он увидел подвеску, узнал в ней вещь, которая принадлежала когда-то бабушке, и попросил у меня посмотреть. Я решил, что он таким образом хочет предаться воспоминаниям о бабушке, поэтому согласился. Но стоило ему взять вещицу на время, как подвеска пропала.
Вэй Усянь спросил:
— Пропала? Вы имеете в виду… он потерял её или продал?
Поколебавшись мгновение, молодой господин Цинь ответил:
— Мне это не известно. Сначала я решил, что он взял её, чтобы продать, а когда вернулся, солгал, что потерял. Но…
Он никак не договаривал, и Вэй Усянь нетерпеливо спросил:
— Но — что?
Лань Ванцзи, сохраняя бесстрастное выражение, произнёс:
— Пожалуйста, продолжайте.
— Но сейчас мне думается, что он не мог по своей воле продать что-то из вещей бабушки. Позднее я узнал, что он любил выпить и, возможно, потерял подвеску ночью, будучи пьяным, или же его обокрали. В общем, тогда я сильно вспылил и отругал его.
Вэй Усянь вмешался:
— Постойте. Молодой господин Цинь, в вопросах жизни и смерти нельзя изъясняться туманно. «Отругать» кого-то можно как мягко, так и жёстко, разница может быть очень велика. Так как же всё-таки вы его «отругали»?
Брови мужчины подскочили кверху, он нехотя добавил:
— Помнится, я тогда приказал побить его, несильно.
Вэй Усянь поморгал.
— Но… вы ведь не хотите сказать, что вина за его покалеченную ногу лежит на вас?