— Рискнем?

Она с любопытством посмотрела на меня.

Не говоря ни слова, я подбежала к кровати, запрыгнула на нее, а затем стала прыгать на ней вверх и вниз.

Широко улыбнувшись, она последовала моему примеру. Мы прыгали, как ненормальные, пока в дверях не появился Юрий. Юлия мгновенно перестала прыгать.

— Ты не хочешь пройти в свою комнату? — Спросила я ее.

Она кивнула и вышла за дверь.

— Привет, — застенчиво произнесла я, потому что мне было стыдно, что я вела себя как подросток.

Он двинулся ко мне, не отводя от меня глаз, я опустилась на кровать, скрестив ноги.

Все равно чувствуя себя неловко. Он ведь видел, что я вела себя совсем по-детски.

— Гм... Сколько лет этому замку? — Спросила я как можно небрежнее, чтобы хоть что-то спросить.

— Дед купил его, когда мой отец был еще совсем маленьким, сделал ремонт во всем доме. По-моему, он из XVI века.

— Ух ты, — воскликнула я, изучая портреты на стене. — Я так мало знаю об архитектуре XVI века. Здесь есть что посмотреть.

— Ну, сегодня ты ничего не узнаешь нового. Нам стоит принять душ.

Я приподняла бровь, когда он подошел ближе.

— Нам?!

— Нам, — повторил он.

Я ничего не могла с собой поделать, но румянец опять залил лицо. Я игриво попыталась скатиться с кровати с другой стороны, но он оказался проворнее. Схватил меня за ногу и потащил к своему краю. Я засмеялась глубоким смехом. Он закинул меня на плечо и направился в ванную. Ванная была настолько элегантная, что мои глаза округлились при виде отдельно стоящей золотой ванны в центре комнаты. Да, не могу отрицать, но русским определенно нравился блеск золота.

Он отнес меня в душ и начал срывать с меня одежду.

— Мы что, будем принимать душ? — Нахально спросила я.

— Конечно, нет, — прошипел он, беря мой сосок в рот. — У нас есть еще неделя. Единственный раз, когда мой член не будет находиться в твоей киске, если ты спишь, и даже тогда существует большая вероятность, что я захочу, чтобы он был в тебе.

Я не смогла сдержаться от смеха.

— Похоже, мне не придется много спать, а?

— Ты сможешь выспаться, когда закончится наша неделя, — сказал он, нежно убирая мои волосы с лица. Он улыбался, но глаза его выглядели опустошенными.

«Пожалуйста, не смотри на меня так, — мысленно стала умолять я его. — Иначе эта неделя станет самой трагичной в моей жизни».

— Я так понимаю, что ты не будешь долго засиживаться в своей спальне, — добавила я как можно более непринужденно.

— Это наша спальня, — заявил он.

От чего мои глаза расширились явно от шока. Прежде чем я успела возразить, он скользнул языком мне в рот, и я полностью растворилась в его объятиях.

40

Эйприл

За ночь мы еще дважды занимались безумной страстной любовью. Мне не хотелось, чтобы Юлия застала меня в постели с ее дядей, поэтому я решила проснуться около шести, чтобы к семи часам прибыть в ее спальню, попытавшись все ей объяснить.

Я боялась, что она сочтет мои отношения с ее дядей предательством, если я не объясню ей все сама.

Я открыла глаза и обнаружила, что его голова лежит у меня на груди. Он обнимал меня за талию, пригвоздив к матрасу. Я испытала глубокое чувство умиротворения, наполнявшее все мое существо, наблюдая за тем, как спокойно поднимается и опускается его грудь во сне. Спящий, он был таким великолепным. Накаченные мускулы поднимались и опускались вниз, открывая вид на его круглую упругую задницу, частично прикрытую одеялом, запутавшимся в ногах.

Время шло. А я не могла выбрать из-под него. Я погладила его волосы, нежно поцеловала в макушку и вздохнула. Мне не хотелось нарушать этот момент, пока я не вспомнила о Юлии. Тут я подскочила, и он проснулся.

— Прости, — извинилась я, мое сердце бешено затрепетало, когда его голубые глаза остановились на мне.

Он потянулся, мои губы приоткрылись. Я начала вырываться, но он удержал меня.

Теперь я оказалась в его руках.

— Мне необходимо сходить к Юлии. Я не хочу, чтобы она узнала о нас, увидев нас в постели.

— Не волнуй свою хорошенькую головку этим. Я уже позаботился об этом. Юлия отправилась кататься на лошадях с Алексом. Она выехали в шесть. Ты думаешь, что я позволю ей прерывать меня, пока буду тебя трахать?

— Похоже, мне повезло. — Испытывая раздражение из-за того, что он все решил за меня, я попыталась выбраться, давя ему на грудь, но он не позволил мне уйти.

Вместо этого он прошелся языком по моему пупку, отчего я тут же засмеялась, разразившись истерическим смехом, мне было щекотно. Он присоединился ко мне, и его густой смех прокатился по всей комнате.

— Юрий, — пробормотала я.

— Да.

— Я хотела бы вздохнуть, я не собираюсь сбежать.

Он наклонился, оставив нежный поцелуй у меня на лбу. Потом медленно поцеловал мои щеки и подбородок.

Я стала путаться в своих мыслях, особенно почувствовав, как его член затвердел на моем бедре.

— Какие у нас планы на день?

— Самые обычные. Я собираюсь трахать тебя до десяти часов утра. Потом у нас будет двухчасовой перерыв. Потом я хочу, чтобы ты пришла ко мне в кабинет и отсосала. Потом еще часовой перерыв, а потом мы устроим пикник днем на винограднике.

— У тебя есть виноградник? — Спросила я.

Его рот накрыл мой сосок.

— Ммм... 80 гектаров.

— Черт побери, — заявила я.

Он засмеялся.

— Это ты о размере моего члена или о размерах моего виноградника?

— Ты такой красивый, когда смеешься, — прошептала я.

Он так захохотал, что рухнул спиной на кровать рядом со мной.

Я воспользовалась этим шансом и оседлала его верхом, специально медленно двигая своей киской о его твердый член.

— Что тут смешного? — Поинтересовалась я.

— Меня никто никогда не называл красивым.

— А как тебя называли?

Он положил руки мне на бедра.

— Как правило ублюдком.

Я замерла.

— Буквально?

— Не совсем.

Я продолжала тереться о него.

— Похоже, что ты частенько очень сильно раздражаешь других.

— Это издержки профессии, — отмахнулся он, не сводя с меня пристального взгляда. — Ты так и не ответишь на мой вопрос?

Я одарила его широкой улыбкой.

— Я имела в виду виноградник.

— Жаль, — пробормотал он, и улыбка медленно исчезла с его лица. Держа меня за талию, приподнял над собой.

Я взяла в руку его член, не сводя с него глаз, расположив его над своим входом.

Затем он стал опускать меня, надавив на бедра, на свою большую головку, и его веки блаженно затрепетали.

41

Эйприл

Час спустя мы все уже сидели на большой циновке посреди восьмидесяти гектаров виноградных лоз. Мы с Юрием сидели рядом, а Юлия и Алекс — напротив.

В моем представлении пикник должен был состоять из сэндвичей с курицей, нескольких банок содовой и нескольких кексов. Но то, что сейчас лежало на циновке, напоминало роскошное пиршество с тарелками, наполненными всевозможным мясом, макаронами, салатами, маринадами, хлебом и сладостями, пирожными и тортами, а также тремя бутылками дорогого красного вина с этого виноградника.

Я смотрела на Юрия, пока он открывал бутылку вина. Он выглядел таким спокойным и расслабленным, я никогда не видела его в темных джинсах и свободной белой футболке. Его волосы перебирал ветер, легко взъерошив волнами, глаза сверкали.

Он налил мне бокал «Мерло», я поднесла к губам. Почувствовав насыщенный, мягкий вкус, закрыла глаза и одобрительно кивнула.

Он рассмеялся, на четверть наполнив другой бокал «Пти Вердо».

— Это более сухое, — сказал он.

Прежде чем сделать глоток, я бросила взгляд на нашу аудиторию.

Юлия выглядела так, словно вот-вот расплачется, а Алекс просто смотрел на Юрия, чуть ли не вытаращив глаза.

— Юлия, ты в порядке? — Поинтересовалась я.

Она опустила взгляд и без всякого энтузиазма принялась за еду.

Я повернулась к Юрию, заметив, что он тоже смотрит на нее. Дотронувшись до его руки, я молча попросила его поговорить с ней.

— Юлия, — позвал он.

Она тут же подняла на него испуганное лицо.

Я не могла понять, почему она так его боялась, хотя он сильно ее любил и так оберегал.

Тут зазвонил телефон у Алекса. Он взял трубку, пристально глядя на Юрия. Выслушал, затем быстро отдал приказания по-русски, повернулся к Юрию, что-то сказал ему тоже по-русски.

Юрий нахмурился и кивнул.

Оба мужчины поднялись на ноги. Юрий повернулся к Юлии и нежно улыбнулся ей. Выражение его лица стало добрым.

Я постоянно видела его грубым зверем, а теперь увидела сквозь маленькую щелочку яркий свет внутри.

— Я скоро вернусь, — сказал он мне. — Во второй половине дня запланирована велосипедная прогулка по пляжу для тебя с Юлией.

Мне не хотелось, чтобы он уходил, чувствуя, как защемило сердце. Пожав мне плечо, он ушел вместе с Алексом, я надеялась, что он вернется не в плохом настроении.

Я повернулась к Юлии и решила с ней поговорить откровенно, так как мы были одни. У меня оставалось всего несколько дней, и мне нужно было разобраться с причиной ее сильного страха, который она испытывала к своему дяде.

— Милая, — позвала я, и она подняла голову. — С тобой все в порядке?

Она кивнула.

— Ты скажешь, если что-то будет не так?

Она задумалась, потом медленно кивнула.

— Ты боишься своего дядю?

Она с трудом сглотнула и повернула голову, глядя вслед удаляющимся мужчинам.

— Да? — Подсказала я.

Она прикусила губу.

— Ты можешь мне сказать. Я обещаю, что никому не скажу.

Она медленно кивнула.

— Можешь мне сказать, почему?

Внезапно ее глаза наполнились слезами.

Мое сердце разрывалось, когда видела ее в слезах. Я протянула руку и притянула ее к себе.

— Все хорошо. Только не плачь. Что бы это ни было, мы все решим вместе, хорошо?

После этого она не произнесла ни слова, так что я слегка расстроилась и отпустила ее.

Мы закончили свой пикник через какое-то время.

Один из рабочих, по имени Антон, подошел к нам улыбаясь. У него было загорелое, обветренное лицо, он носил кепку.

— Хотите собрать немного винограда?

Я взглянула на Юлию, и на душе у меня потеплело, завидев ее волнение и восхищение, которое вернулось к ней.

Через полчаса мы шли между лоз больше тут же съедая, чем собирая. Я взяла с собой маленькую бутылочку с водой, поэтому всякий раз, когда Юлия хотела сунуть ягоды в рот, приносила их мне, и я обмывала их. Виноградины были крупные, сочные и очень сладкие.