Глава 15

Дафна в точности не знала, чего ей ожидать от своего первого настоящего урока танцев, но думала, что начнётся он с танцевальных движений. То, что она ошибалась, стало ясно сразу же.

– Что я должна сделать? – спросила она, изумленно глядя на Энтони.

– Пройтись, – он взял её за руку и вывел из своей бывшей детской в длинный коридор.

– Это, конечно, глупо с моей стороны, – пробормотала Дафна, – но я думала, что стану учиться танцевать.

– Так и будет, но сначала я хочу посмотреть, как вы ходите.

Дафна же, напротив, этого совсем не желала, но когда Энтони сцепил руки за спиной и пошёл вперёд, она присоединилась к нему.

– Чтобы хорошо танцевать, мисс Уэйд, – прозвучало объяснение, – нужно правильно ходить. Танец, особенно спокойные шаги кадрили, немногим отличается от ходьбы под музыку.

Не успели они сделать и дюжины шагов, как Энтони остановился. Дафна замерла рядом.

– Почему вы остановились? – спросила она.

Молча Энтони повернулся и положил одну ладонь ей под грудь, другую прижал к пояснице. От его прикосновения Дафна захлебнулась в глубоком испуганном вздохе, но Тремор, казалось, этого совсем не заметил, поскольку продолжал прижимать ладони к её телу да ещё бесстрастно пояснял:

– Помните, спину нужно держать прямо. Сегодня вы не реставратор, склонившийся над столом с бронзовыми предметами, и не археолог, ищущий в земле глиняные черепки. Вы юная светская барышня, вышедшая на неспешную прогулку.

Энтони опустил руки и пошёл вперед. Но даже тогда тепло его прикосновений продолжало жечь её. И чувствовала она себя кем угодно, но только не благовоспитанной юной леди. Дафна пошла следом, и сердце её стучало так, как не стучало никогда прежде при столь неторопливом движении.

Она твердила себе, что просто не привыкла к подобному. Вот и всё. Уже несколько раз Энтони касался её, и каждое его прикосновение поражало Дафну вспышкой неописуемого удовольствия. Лишь одно воспоминание о странном, тающем ощущении, которое герцог мог вызвать в ней, проведя кончиками пальцев по её щеке или положив руку ей на спину, заставляло всю её трепетать. Но Дафне вовсе не хотелось чувствовать подобное. Только не по отношению к нему.

Снова и снова они шествовали по длинному коридору. Молчание между ними лишь изредка нарушалось замечаниями со стороны Энтони. Подбородок вверх, плечи назад, не надо спешить.

Дафна смотрела вперёд, лишь иногда краем глаза замечая рядом с собой размытое пятно фигуры Энтони. Но, даже не видя его, она чувствовала, что он внимательно на неё смотрит. Когда ей стало казаться, что они меряют этот коридор уже несколько часов, герцог наконец остановил её.

– Превосходно, мисс Уэйд, – сказал он, когда они вернулись в комнату. – Вы наделены врождённым изяществом. Нет сомнения, вы будете прекрасно танцевать. Но я советую начать носить корсет. Он поможет вам сохранять идеальную осанку. К тому же, если вы всё-таки пренебрежёте сим предметом туалета, боюсь, ваш партнёр будет потрясён до глубины души, когда положит руку вам на талию в туре вальса.

Энтони подошел к камину, взял с полки музыкальную шкатулку и начал поворачивать ключ, чтобы завести её.

– Только не перенимайте глупую привычку некоторых леди затягивать корсеты слишком туго. Иначе есть опасность упасть в обморок прямо на балу.

– Разве это прилично – вам говорить о моём нижнем белье? – стараясь не выказать смущения, как можно надменнее парировала Дафна.

Перестав заводить шкатулку, Энтони встретился с ней взглядом.

– Мне кажется, я говорил об отсутствии у вас оного, – сказал он внушительно, но при этом уголок его губ приподнялся в дразнящей полуулыбке. Дафна уже несколько раз видела такую его улыбку и успела полюбить её. Она поймала себя на том, что улыбается в ответ.

Герцог вернул шкатулку на каминную полку; зазвучала музыка.

– Вальс – очень простой танец, – сказал он, вставая перед Дафной. Левой рукой Энтони взял её правую руку, другую положил ей на талию. Дафна тотчас же вся застыла.

– Расслабьтесь, мисс Уэйд.

– Я совершенно расслаблена, – солгала она.

– Правда? Ваше тело говорит совсем другое. – Энтони слегка отпустил её руку. Теперь их пальцы едва касались друг друга. Затем он начал раскачивать их руки в медленном круговом движении.

– Не нужно бояться. Я больше не буду пытаться вас очаровать. По крайней мере, – поправился он, – не сейчас. Успокойтесь.

Дафна и была бы рада успокоиться, но от мысли, что он может начать очаровывать её – сейчас или в любое другое время, – она чувствовала себя так, словно за обедом выпила не один, а целых два бокала вина. Ей вспомнился их сегодняшний пикник и то, как Энтони почти поцеловал ее. Сейчас Дафна остро ощущала его руку на талии, и ей приходилось бороться с порывом броситься прочь. Внезапно в комнате стало очень жарко.

– Когда вы вальсируете, – продолжал Энтони, казалось, не замечая румянца на её щеках, – первое, о чём следует помнить, – это приличествующее расстояние между вами и партнёром. Примерно тридцать сантиметров, точно как сейчас между нами. А теперь положите руку мне на плечо.

На мгновение задержав руку над его плечом, Дафна преодолела оставшееся расстояние и опустила ладонь на хрустящую ткань тёмно-зеленого сюртука. И тут же ощутила твердые мускулы его плеча. Перед её глазами словно бы наяву предстал Энтони без рубашки. Мучительное воспоминание! Она знала наизусть все линии его скульптурно вылепленной груди, ведь прежде она не просто зарисовывала его углём. Нет, образ его тела словно бы навсегда отпечаталась в памяти Дафны. Внутри неё всё как будто вспыхнуло, но она постаралась сосредоточиться на словах Энтони.

– Второе правило: я веду, а вы следуете за мной. Идёте туда, куда я направляю.

– Думаю, я бы предпочла, чтобы было наоборот.

– Неужели? – пробормотал он. – Интересное замечание, мисс Уэйд. Возможно, однажды я вам это позволю.

Энтони поднял их соединённые руки. Другая его ладонь, обжигая, лежала у неё на талии.

– Вальс – танец с очень простыми шагами под ритм раз-два-три. Вот так.

Энтони начал было двигаться, увлекая Дафну за собой, но она посмотрела себе на ноги, и он тотчас же остановился.

– Следующее правило, мисс Уэйд: смотреть нужно на меня, а не в пол.

– Но что, если я наступлю вам на ногу?

– Уверен, мне удастся это пережить. Не думайте о том, что можете ошибиться. В конце концов, мы здесь одни, и вас ведь не волнует моё мнение. – Энтони снова начал двигаться, и Дафна скользила вместе с ним под его счёт в такт звонкой мелодии музыкальной шкатулки.

– Раз-два-три, – повторял Тремор, кружа ученицу по комнате. – Раз-два-три.

Дафна чувствовала себя невероятно неуклюжей, когда её перемещали таким образом; она раз за разом спотыкалась о его ноги, и им приходилось останавливаться. Герцог был само терпение. Он просто заставлял её пробовать снова. И снова.

– У вас на самом деле очень хорошо получается, – перезаводя музыкальную шкатулку для их третьего вальса, уверил он свою ученицу. – Я знал, что так и будет.

– Вы хороший учитель, – сказала Дафна, когда Энтони вернулся на середину комнаты, где она его ждала. – Мне бы только хотелось не чувствовать себя такой ужасно неловкой.

– Вам просто требуется практика, – Энтони вновь поднял её руку, и они начали двигаться в шагах вальса. Каждый раз, когда Дафна опускала подбородок, он напоминал, чтобы она смотрела только на него.

– Я по-прежнему считаю, что единственный способ уберечь ваши ноги от участи быть оттоптанными – это смотреть вниз, – призналась Дафна. – Но, боюсь, несмотря на все мои усилия, ваши ноги покроются синяками ещё до конца вечера.

– Тогда вам следует быть очень признательной за жертву, что я приношу.

Дафна посмотрела на него с притворным сочувствием.

– Бедный вы, бедный. Ваши страдания, должно быть, нестерпимы. Однако, осмелюсь заметить, всё могло бы быть и хуже. Что, если бы я уродилась толстушкой?

Рука Энтони стиснула её талию.

– Это было бы ужасно досадно, – прошептал он, встречаясь с ней взглядом. – Но и тогда ваши глаза были бы прекрасны.

Сердце Дафны заколотилось, и она едва не споткнулась.

– Вы сами прекрасно танцуете, – заметила она, уходя от разговора о себе. Дафна не хотела, чтобы он делал ей комплименты, поскольку не верила в их искренность. – Почему же вам не нравится танцевать?

– По правде говоря, не нравятся мне вовсе не танцы. Я питаю отвращение к тому, что происходит после оных. Так и вышло, что теперь я не люблю само это занятие.

– О чём вы говорите? Что происходит после?

– То же самое, что вынуждает меня избегать юных барышень, падающих в обморок. Я герцог, к тому же богат и холост, и это делает меня объектом бесчисленных любопытных взглядов на балах. Каждый мой шаг рассматривают со всех сторон, обсуждают, разбирают по косточкам в газетах. Если я приглашаю незамужнюю барышню на танец, все светские кумушки начинают сплетничать о нас ещё до того, как закончится танец. Если же я нахожу её общество достаточно приятным и приглашаю её на второй танец, все решают, будто я безумно влюблён. А если вдруг состоится третий танец, то все заключают, что скоро свадьба.

– Должно быть, это просто невыносимо.

– Девушке, с которой я танцевал, приходится ещё труднее, ведь сплетни никогда не благоволят к ней. Ни ее красота, ни мягкость характера, ни то, насколько хорошо она мне подходит, – ничто не имеет значения. Разве хоть одна женщина, с которой я общаюсь, сравнится с дочерьми тех самых кумушек-матрон, которые болтают обо мне?

Дафна засмеялась.

– Полагаю, подобного избежать невозможно.

– Да, поэтому я и танцую редко.

– Ну что ж, поскольку здесь нет никого, кто мог бы наблюдать и сплетничать, ничто не помешает вам насладиться сегодняшним вечером.

– Так оно и происходит, – Энтони крепче сжал её ладонь. – Я на самом деле получаю большое удовольствие от вечера.