— За Девять Миров, — провозгласил Локи. — Пусть они долго стоят.

Мы чокнулись бокалами с апельсиновым соком и выпили одновременно, когда массивные двигатели ожили под нашими ногами.

Домой, подумала я. Мы все собираемся вернуться домой.

ЭПИЛОГ

Чикагскому университету требовалось нечто большее, чем беспрецедентное глобальное сейсмическое событие, чтобы изменить свой график, и поэтому я должна была защищать свою докторскую диссертацию пятнадцатого мая, в дату, которая была назначена почти год назад.

Моя семья прилетела в Чикаго четырнадцатого мая. Я встретила их в пункте выдачи багажа в Международном аэропорту О’Хара, который все еще представлял собой катастрофу из пластиковых листов, лесов и тяжелого строительного оборудования после повреждений, нанесенных землетрясениями.

— Доктор Капелло! — кричал мне папа с другого конца аэропорта, размахивая руками.

— Папа, ты пока не можешь меня так называть, — сказала я, обнимая его. — Сначала мне нужно защитить диссертацию.

— Эй, доктор, вы не могли бы взглянуть на мою странную сыпь? — спросил брат, улыбаясь мне, обнажая свои иггдрасильские шрамы.

— Отвратительно, Джефф. Я не такой доктор.

— О, он знает, он знает, — сказала мама, размахивая руками. — Доктор философии, мы понимаем. И ты будешь профессором! В Калифорнийском университете в Санта-Барбаре, да?

Я закатила глаза.

— Мам, мне не понравилось предложение Санта-Барбары. Я бы застряла там в преподавании вводных классов на всю оставшуюся жизнь.

— Знаю, — сказала она со вздохом. — А как же Стэнфорд?

Я невольно улыбнулась.

— Ну, для начала они должны пригласить меня на собеседование.

— О, пригласят, — сказала мама, потрепав меня по щеке.

Потом Ди вручила мне малышку Деви, и я провела остаток нашего времени в зале выдачи багажа, целуя племянницу в шею и заставляя ее неудержимо хихикать.

***

Потребовалось много времени, чтобы вначале доставить семью Капелло в отель, где остановились мама с папой, чтобы оставить там багаж. Потом отвезти всех во «Фламинго» в Гайд-парке и, наконец, довести до моей квартиры. Я заказала огромную пиццу, и мы сидели за обеденным столом из вишневого дерева, пили вино, играли в прятки с Деви и говорили о землетрясениях.

— Они уже перестраивают отель «Дель Коронадо», — сказал папа, доставая телефон, чтобы показать мне фотографии.

Я пересадила Деви на другое колено и наклонилась, рассматривая его фотографии. Землетрясения и вызванные ими приливные волны не были столь разрушительными в Сан-Диего, как дальше по побережью, в Сан-Франциско или Сиэтле, но старый отель «Дель Коронадо» был сметен в Тихий океан, как замок из песка. Пляж Коронадо выглядел так же, как и всегда, с разбитой дырой из крошащегося бетона и дерева за ним. Забавно, что постоянно меняющийся пляж мог выжить без единой царапины, в то время как исторический отель был разрушен.

— Дорогая, я не понимаю, как ты можешь жить с такой маленькой кухней, — сказала мама, появляясь с рулоном бумажных полотенец под мышкой. Она начала вытирать стол.

— О, мам, без проблем, — сказала я.

— Не верю, — сказала она. — Мне кажется, что Ди и Джеффу пора готовить ванночку для Деви. И, о, этот стол прекрасен!

***

Малышка Деви, наконец, заснула в центре моей кровати, свернувшись калачиком рядом с Ди. Я прикрыла дверь в спальню и присоединилась к Джеффу в гостиной.

— Они вернулись в отель? — прошептала я.

— Ага, только что получил сообщение. Мама сказала, что все прекрасно.

Я улыбнулась. Тогда третья бутылка вина была хорошей идеей.

— Как поживаешь? — спросила я, взглянув на красивое, но истерзанное лицо брата. Его шрамы несколько загорели, отчего извилистые узоры ветвей Иггдрасиль на щеках и лбу казались чуть мягче.

— Неплохо, — сказал он, пожав плечами. — Папа говорит мне взять управление компании на себя.

— Да, ладно? Возьмешь на себя заботу о компании Капелло?

Он кивнул.

— Он говорит, что слишком стар для этого. У нас сейчас такой завал на работе. Все повредилось после землетрясений, знаешь ли.

— Жаль, что мы не смогли сделать лучше, — тихо сказала я. — Жаль, что мы так опоздали.

— Не говори так, — сказала Ди. Она закрыла за собой дверь спальни и встала рядом с Джеффом, положив руку ему на плечо. — Вы спасли миры.

Джефф улыбнулся ей. Он все еще красив, подумала я. Даже со шрамами.

— Давайте на боковую, — сказала Ди. — Завтра большой день, правда, Кэрол?

***

Деви, Джефф и Ди спали на моей кровати, поэтому я провела ночь перед защитой диссертации на диване, наблюдая за огнями Чикаго, за машинами, движущимися вдоль Лейк-Шор-драйв, за чернильной темнотой озера Мичиган. На мгновение мне показалось, что я вижу светлячков на деревьях и розовых кустах вдоль мыса, но, возможно, это было мое воображение.

Засыпая, я почувствовал аромат древесного дыма.

— Знаешь, — сказал Локи, его прохладная рука мягко коснулась моей щеки, — у меня есть отличная кровать.

Я улыбнулась ему в темноте.

— Все в порядке. Я бы хотела остаться здесь.

Он нежно поцеловал меня.

— Тогда спи спокойно.

— Увидимся завтра, — сказала я, когда он исчез.

***

Защита моей диссертации состояла из двух частей. Сначала, я должна была презентовать свою диссертацию, а затем диссертационная комиссия должна была провести устный экзамен. Я глубоко вздохнула, открывая тяжелые дубовые двери Свифт-Холла утром пятнадцатого мая со всей своей семьей на буксире. Мое сердце бешено колотилось, когда мы поднимались по лестнице в большой зал с высоким потолком, где я должна была выступить перед публикой. Локи уже был там, удобно устроившись в первом ряду. Когда я вошла, он встал. Я сделала еще один глубокий вдох.

— Мама, папа, я хочу познакомить вас с моим… э-э… другом. Моим парнем.

Локи пересек пространство между нами и пожал руку моему отцу. Потом он взял руку моей матери и поцеловал ее. Она подняла бровь, но ничего не сказала.

— Я очень рад познакомиться с вами, — сказал Локи, улыбаясь.

Папа улыбнулся в ответ. Мама поджала губы, оценивающе глядя на него. Я почти слышала ее мысли: дорогой костюм, красивый, но глаза дикие.

Я почувствовала руку Локи на своей пояснице и повернулась к нему.

— Я рада, что ты здесь, — прошептала я.

— Я бы этого не пропустил, — ответил он.

— О Боже, это Лукас?

Я обернулась и увидела в дверях Дебру с разинутым ртом.

— Лукас? Я не видела тебя с… с той ночи, когда Кэрол сдавала экзамены.

Локи взял ее руку и поцеловал, заставив Дебру покраснеть.

— Рад снова видеть тебя, Дебра.

Дебра улыбнулась мне.

— Ты счастливая женщина, — сказала она, потом повернулась к моей семье. — А вы, должно быть, мама и папа Кэрол! А это маленькая Деви?

Следующим подошел Стив и, пожимая мне руку, пробормотал «удачи». Он казался немного бледным, но опять же, его собственная защита была меньше, чем через неделю. Кара вошла в последнюю минуту, охая над Деви и обещая всей моей семье бесплатный кофе, когда они доберутся до «Верхних Земель». Затем в зале воцарилась тишина, когда профессор Лонкович подошла к трибуне, включила микрофон и представила меня.

Листы в моих руках слегка дрожали, когда я осмотрела зал, в котором находились почти все, кого я любила, почти все, кто повлиял на мою жизнь, кто видел меня в течение последних пяти лет. Кривая улыбка Хемира мелькнула в моей памяти, и мое сердце на мгновение сжалось. Ты сделал свой выбор, подумала я, глубоко вздохнув, когда мои глаза нашли спокойную улыбку Локи и его смеющиеся глаза. Ты сделал свой выбор, а я сделала свой.

А потом я начала говорить.

***

На самом деле, публичная презентация была просто представлением. Настоящая защита следовала дальше, когда мне нужно будет уединиться в другой комнате с членами моей комиссии, чтобы они могли разнести мою диссертацию в пух и прах, прося меня защитить каждое утверждение, которые я сделала на пятистах написанных мною страницах.

Мои руки снова задрожали, когда я обняла свою семью и повернулась, чтобы последовать за профессором Лонкович вниз по лестнице в маленький, уединенный конференц-зал для настоящей защиты. Локи пошел со мной, притянув меня ближе в тихом коридоре.

— Прости меня, если я ошибаюсь, — прошептал он, когда мы шли рядом, — но разве ты не та смертная женщина, которая велела всеотцу Одину идти на все четыре стороны?

Я рассмеялась, а потом попыталась превратить это в кашель.

— Технически, думаю, что просто сказала «пошел ты», — прошептала я.

— Тогда ты будешь в порядке.

— И никакой магии, — попросила я, когда мы остановились перед дверью.

Он прижал руки к груди, на его лице застыло оскорбленное выражение.

— Я бы никогда…

— Я серьезно, — сказал я. — Я сделаю это сама.

— Тебе не нужна магия.

— Спасибо, — прошептала я. — Увидимся, когда все закончится.

Я вошла в конференц-зал и закрыла за собой дверь. Профессора Лонкович, Коэн, Наджар и Сингх сидели за длинным деревянным столом. Перед каждым из них лежала копия моей диссертации. Никто из них не улыбался. Мне вдруг вспомнилось совещание в Асгарде с Одином, Тюром и Тором. С Йотуном Тримом.

А потом я вспомнила Иггдрасиль, окруженный воздухом густым от искр. Я вспомнила, как сломала лодыжку в горах, окружавших Вигрид. Вспомнила как указывала брату, какую ветку Мирового Древа отпилить, чтобы обрубить Рагнарёк от Девяти Миров.

Это будет прогулка по парку, сказала я себе и глубоко вздохнула.

***

Когда я отодвинулась от стола и встала, чтобы выйти из конференц-зала четыре часа спустя, я была Каролиной Капелло, Доктором философии.

Профессор Лонкович встала в дверях, торжественно пожала мне руку и притянула к себе, чтобы обнять. Потом я смеялась, дрожала и пожимала руки Коэну, Наджару и Сингху, благодаря их за все. Локи подошел к нам, обнял меня за плечи, а потом я представила Лукаса Лаувейсона моей диссертационной комиссии, и весь мир вдруг почувствовался очень сюрреалистично.