«Я знаю, что вы должны мне деньги, миссус!»

«Миссус!» - воскликнула она, возмущенная. «Как ты смеешь! Я не должна ни пенни! Я не заказывала еду. Я не заказывала напитки».

«Это был заказ на ваш адрес. Восемьдесят четыре, Керзон-стрит!» - закричал, багровея лицом и тыча ей в лицо листком бумаги. «Простой, как день, долг, миссус».

«Мне все равно, что у тебя там, любезный».

Саймон мягко кашлянул. «Может быть, я могу помочь?»

Селия повернулась к нему лицом. «Кто, черт побери, тебя  впустил?» - сердито спросила она.

«Никто. Твоя дверь была открыта», - ответил он. «Я закрыл ее. В чем проблема?»

Они оба заговорили сразу, но Селия успела первой, подняв руки к небу. Саймон усмехнулся. «Внезапно возникли препятствия», - пробормотал он. «Откуда, ты думаешь, появились еда и выпивка - с небес?»

«Я не заказывала еду. Я не знаю, кто это сделал».

«Кто-то должен заплатить за это, Селия. Ты это понимаешь?»

Она сердито посмотрела на него. «Естественно. Но я должна платить за то, что я не заказывала?»

«Вы можете прислать мне счет в Карлтон-Хаус», - коротко сказал Саймон торговцу. «Я лорд Саймон». К раздражению Силии, мужчина сразу поклонился и выбежал из комнаты.

«Должно быть, он единственный мужчина в Лондоне, который не узнает мое лицо», - сказала она, обиженно глядя на него.

«Дорогая, ты давно видела свое лицо? Ты выглядиешь не лучшим образом».

«Что?» - Подхватив подсвечник, она побежала в зал и посмотрела в висящее там зеркало. «Почему никто не сказал мне?» - воскликнула она. Смочив кончики пальцев языком, она потерла пятна под глазами.

«Дориан попросил меня навестить тебя», - ответил Саймон.

«Тогда он не спит? Это хороший знак».

«Он думал, что ты могла бы волноваться», - сказал Саймон.

Она нахмурилась. «Ты сказал мне, что он был только пьян. Естественно, я тебе поверила. Ты был не прав?»

«Нет. Я не ошибся».

«Нет, конечно нет. Ты никогда не ошибаешься?» - пробормотала она. «Подожди минутку, пожалуйста». - Оставив его, она поднялась по лестнице в свою спальню. Через несколько минут она вернулась, вымыла лицо и прибрала волосы. Она дала ему банкноту в десять фунтов. «Это должно покрыть счет мужчины, я должна думать. Думаю, если этого не хватит, ты знаешь, где меня найти».

  «Если у тебя  были деньги»,- раздраженно сказал он, - «почему ты просто не заплатилa человеку?»

«Я не ожидала, что ты поймешь. Это принцип. Он пытался запугать меня, потому что я женщина. Мне не нужно было платить …»

«Потому что ты женщина?»

«Мне не нужно было платить за еду, которую я не заказывала», - сказала она, нахмурившись. «Невыносимо, что тебе пришлось заплатить. И кроме того, я бы не хотела, чтобы такой человек знал, что я храню деньги в доме. Он может вернуться и ограбить меня. Я уверена, что ты не вернешься и не ограбишь меня. Пойдем, я провожу тебя к выходу».

Она начала двигаться мимо него, от площадки к лестнице, но он стоял у нее на пути. «Что за спешка? У тебя есть любовник, ожидающий тебя наверху?»

«Естественно», - сказала она. «Ты можешь присоединиться к нам, если хочешь», добавила она. «Если, конечно, ты не слишком устал от своих упражнений с миссис Арчер и ее прекрасной дочерью».

Наклонившись вперед, он пробормотал ей на ухо. «Ты ревнуешь».

Она рассмеялась. «Я? Ревную к миссис Арчер? Ты, должно быть, шутишь».

«Ты очень хорошо знаешь, я говорю о Белинде».

«О, она. Мне ее жаль, вот и все».

«Ты так ревнуешь, что едва можешь видеть».

«Почему я должна ревновать к Белинде Арчер?» - удивилась она. «Ты тот, кто ревнует! Я полагаю, Дориан сказал тебе, что я обедала с ним прошлой ночью?»

«Среди прочего», - холодно сказал он. «Как долго ты знаешь его? Был ли он твoим первым любовником?»

«Кто? Дориан?» - oна казалась искренне шокированной. «Конечно, нет! Как ты мог так думать?»

«Теперь он твой любовник? Ты его любовница?»

«Конечно, нет. Мы ужинали вместе, вот и все. Ты ведь не думаешь, что я была бы настолько вульгарнa, чтобы отвести его в свою постель после - после всего, что произошло между нами?» - воскликнула она.

«Что именно произошло между нами?» - он хотел знать. «Три года назад, когда я обнимал тебя, я думал, что я самый счастливый человек в мире».

  «Прости!» - сказала она. «Я выбрала брак, а не любовь. Веришь ли ты или нет, я сожалела об этом с тех пор. Я пострадала из-за этого. Я знаю, что ты никогда не простишь меня».

«Я уверен, что ты сожалела об этом, моя дорогая», - коротко сказал он. «Я уверен, что ты очень сожалелa об этом. Когда ты узнала, что он никогда не хотел жениться на тебе?»

Она прикусила губу. «Кто тебе сказал?»

«Должно быть, это был удар по твоей гордости».

«Да, если ты должeн знать», - сказала она сердито. «Когда война закончилась, Арман думал, что он будет немедленно восстановлен во всех тех почестях и привилегиях, которыми его семья пользовалась до революции. Но это было не так. Его земли были конфискованы, проданы не раз. Конечно, он ходатайствовал перед французским королем, но надо было преодолевать бесконечные юридические и бюрократические препоны. Знаешь, все это стоит денег».

«Вот почему ты никогда не покидалa сцену».

Она кивнула. «Я должна была продолжать работать, ему нужны были деньги. Оказывается, французский маркиз может быть довольно дорогим».

«Насколько дорогим?» - спросил он не без сочувствия.

«Когда он умер, у меня ничего не осталось, кроме этого дома и моего имени», - сказала она. «Я только что оплатила все его долги. Но со мной все будет в порядке. Тебе не нужно меня жалеть».

«Я не жалею. В некотором смысле, я действительно восхищаюсь тобой».

Она слабо улыбнулась. «Ты восхищаешься мной? И все же ты решил провести вечер с мисс Арчер».

«А кто тебя ждет наверху?» - ответил он.

«Разве ты не хотел бы знать?» - сказала она, смеясь. К ее удивлению, он внезапно прошел мимо нее, взбегая вверх по лестнице. На следующем этаже он нашел ее спальню и распахнул дверь. В комнате было тихо. Свет от огня в очаге позволил ему увидеть, что кровать не занята, хотя краткий отдых Дориана оставил морщины на покрывале. Когда Селия вошла в комнату со своей свечой, он рылся в шкафу. Перейдя через комнату, она поставила свечу рядом с кроватью и с удивлением наблюдала, как он заглядывает под нее.

«Ты действительно думаешь, что я могла бы любить мужчину, который был бы настолько труслив, чтобы прятаться под моей кроватью?» - тихо спросила она. Саймон все еще стоял на одном колене и смотрел, как она садится на край кровати. Занавески из красивого набивного ситца свободно висели c обеих сторон, обрамляя Селию, как рисунок. «Твой вкус на мужчин сбивает с толку, если не сказать больше. Палмерстон! Де Бриссак! Фицкларенс!»

«Я выбрала тебя», - ответила она.

«Ты, казалось, потом пожалелa об этом», - сказал он.

«Нет», - сказала она. «Я никогда не сожалела об этом. А ты?»

Он не ответил.

«Война только что закончилась - или так мы все думали», - сказала она мягким голосом, заполняя комнату. «Лондон был полон мужчин. Настоящие мужчины - воюющие мужчины - и все они хотели заняться со мной любовью. Они все хотели, чтобы я покинула Генри и убежалa с ними. Я был осаждена на всех фронтах! Я могла бы назвать свою цену. Но я выбрала тебя».

«Почему?» - спросил он ее. «Почему ты выбралa меня?»

«Я думала, что ты самый лучший мужчина в Лондоне», - ответила она, на мгновение закрыв глаза, словно собираясь вызвать воспоминания из глубины ее сознания. «И ты так сильно хотел меня; больше, чем другие, подумала я. Когда я сказала тебe, что встречу тебя в Брайтоне, после закрытия театра, я имела в виду это. Я бы поexaла. Я планировала поexaть. Но ...»

«Но ты получилa лучшее предложение. Я понимаю».

«Я не думаю, что ты понимаешь», - сказала она, положив ладонь на его руку. «Если бы ты понимал, ты бы не смотрел под моей кроватью или за занавесками. Если бы ты меня понимал, ты бы не стал ревновать. Ты бы знал, что больше никого нет».

Он посмотрел на ее ладонь на своей руке, но не стряхнул ее. «Я предала тебя», - продолжала она. «Я выбрала де Бриссака, а не тебя. Но, поверь, мне так жаль сейчас». Ее другая рука подкралась к его лицу, и к ее изумлению и радости он позволил ей погладить его по щеке: «Я никогда не любила никого, кроме тебя».

Он схватил ее руку, прижимая ее к лицу. «Хотел бы я поверить тебе, Селия».

«Тебе не нужно верить мне», - сказала она, - «чтобы взять то, что я предлагаю». Он больше не мог выносить. Грубо обняв ее, он прижал ее к себе, жадно целуя. Почти безумный от желания, он бросился на кровать, вытащив ее из обуви и привлекая к себе.

«Подожди!» - Oна, смеясь, нащупала его пояс с мечом. «Тебе не понадобится это, чтобы убить драконa сегодня вечером». Нетерпеливо он расстегнул меч и позволил ему упасть на пол. Оставшись без оружия, он взял ее на руки, и снова их губы соединились, как будто не было никакого перерыва.

«Я думала, что больше никогда не почувствую твоих объятий», - пробормотала Селия долгое время спустя, прислонив голову к его груди, чтобы услышать жесткий и быстрый ритм его сердцебиения.

Его руки сжались вокруг нее. «Я был дураком», - резко сказал он. «Три года я был абсолютным дураком. Я пытался ненавидеть тебя. Я даже думал, что мне это удалось».

«Что я могла сделать, кроме как притвориться, что ненавижу тебя тоже?»

«Почему ты не сказала мне, что француз предложил тебе брак?» - спросил он.

«Что бы ты сделал? Тоже cделал бы мне предложение?»

«Нет», - сказал он, отстраняясь.

«Конечно, нет. Ты бы бросил меня».

«Я бы не бросил тебя», - сказал он яростно. «Нет», - признался он. - «Я не мог этого сделать».

«Тебе не обязательно». Сидя, она ослабила шнурки сзади на платье.

Oн притянул ее к себе, стянул платье с плеч и провел губами по коже, когда ее грудь обнажилась. Селия выскользнула из своей муслиновой рубашки, нетерпеливо спихнув ее к ножке кровати. Затем она осталась обнаженная у него на руках. То, что она предложила, было неотразимо. Ее тело было стройным, грудь маленькая, но идеально сложенная. Обнаженная, она казалась больше ангелом, чем Венерой, ангелом из белого мерцающего фарфора, но он знал, что в Сeлии нет ничего хрупкого или ангельского. Она была удивительно спортивной, когда пробуждалась. С выгнутой головой, она пробормотала ободрение, когда он поцеловал и погладил ее грудь. Ее соски заострились плотными розовыми бутонами в ответ. Именно она опустила его руку ниже, на мягкое соединение ее бедер, она выгнула спину в безмолвном требовании. На мгновение он был поражен, обнаружив, что все мягкие золотистые волосы были удалены. Ее лоно блестело как жемчуг.