Глава 7

Звук вражеской канонады не может остаться незамеченным в хорошо организованном доме, и немного погодя к Свейлу и Джульет присоединились другие члены семьи. Истеричные вопли миссис Кэри и слезы Синтии убедили Свейла в том, что он уничтожил наиболее ценные иконы из коллекции викария. Сам викарий подтвердил это несколько мгновений спустя.

Он гулял в саду и практиковался в проповеди «Братская любовь», когда услышал грохот. Звуки не показались ему вражеской канонадой, скорее раскатами грома. Нервно глядя на невинное голубое небо, он направился к укрытию. Там его приветствовали причитания жены. Он испугался худшего.

- Что случилось, моя дорогая? - воскликнул он, бросаясь в зал. - Это один из детей?

Миссис Кэри не могла говорить. Она могла только верещать и указывать.

Доктор Кэри с любопытством заглянул в их маленькую гостиную. Он увидел Джульет и свою дочь, бледную, с округлившимися глазами. Он обнаружил большого странного человека с волосами, похожими на неопрятный огонь. Войдя в комнату, викарий споткнулся о руины своей коллекции. Не веря своим глазам, oн уставился на них.

- Нет, - взвыл он исполненным трагизма голосом. - Не моя дрезденская пастушка! О, милая Клоринда!

Свейл нервно откашлялся. Бешенный нрав заводил его во многие узкие места, но ни одно из них не былo таким узким, как это. Исключение из «Уайтса» из-за сломанного носа Стейси Калверстокa казалось приятным опытом по сравнению с агонией викария. Маленький круглый священнослужитель в очках был явно сломан потрясением. Кончина его Клоринды повлияла на него так же глубоко, как внезапная смерть ребенка.

- Прошу прощения, сэр. Я с радостью заплачу за ущерб, - сокрушенно начал Свейл голосом, настолько слабым, что Джульет была поражена. Казалось, он искренне понимал страдания викария.

Доктор Кэри повернулся к нему, его глаза блестели от непролитых слез.

- Кто вы, сэр, дьявол вас забери? - дрожа от ярости, потребовал он. - Это ваших рук дело? Вы с радостью заплатите за ущерб, не так ли? Боже! Как вы думаете, деньги могут компенсировать утрату? Эта коллекция представляет для меня всю жизнь! Лишь коллекция фарфоровых пастушек герцогa Оклендa прекраснее моей!

Имя «Окленд» оказало мощное тонизирующее действие на миссис Кэри.

- Но, мой дорогой, - вставила она, - это сын герцога! Лорд Свейл приеxaл к Джульет.

- Герцог Окленд! - Глаза викария светились. - Герцог Окленд!

- Да, - скромно признался Свейл. - это мой отец. Так что, видите, дорогой сэр, я понимаю ваши чувства по этому трагическому случаю. Никто не любит фарфоровых пастушек так сильно, как его милость герцог Окленд.

- Так сильно, - мрачно ораторствовал доктор Кэри, - что он послал вас сюда разбить мою Клоринду! Это печально, сэр! Я приму меры, сэр! Меры!

Викарий выкрикивал, будто стучал по своей кафедре и выглядел довольно удивленным, обнаружив, что он не в церкви. Все следы раскаяния мгновенно исчезли с лица Свейла.

- Как? - зарычал он. - Вы осмелились обвинить моего отца в том, что… что он послал меня разбить Клоринду? Говорите, что вам угодно обо мне, сэр, но я не позволю, чтобы говорили плохо о моем отце!

- Я не говорю о нем плохо! - отрезал преподобный. - На самом деле, теперь, когда мои пастушки разбиты, я должен послать свои комплименты его милости. Oн сейчас бесспорно владеет лучшей коллекцией фарфоровых пастушек во всей Англии!

Менее вспыльчивый человек мог бы выдержать этот комментарий, используя строгий самоконтроль. Он мог бы сказать себе, что боль доктора Кэри временно свела его с ума или что-то в этом роде. Вместо этого Свейл сжал кулак, огромный кулак размером с небольшой окорок. Только быстрые действия Джульет спасли викария от полного сплющивания.

- Правду сказать, это моя вина, кузeн Уилфред! - поспешно вмешалась она.

- Твоя, Джульет?

- Да, - призналась она нервно, неспособная встретить ни злобный взгляд его светлости, ни растерянное разочарование викария. - Боюсь, я игриво бросила свою корзину его светлости, думая, что он поймает ее. Но он не сумел, - заключила она почти шепотом.

- Ты бросила ему свою корзину, кузина Джульет? - доктор Кэри перeспросил недоверчиво.

- Игриво, да, - промолвила Джульет, глядя на свои руки. Она не была опытной лгуньей, и ее щеки порозовели от смущения.

- Игриво, - повторил он безучастно. - Игриво, да. Но что здесь делает его светлость? Если лорд не пришел… посмотреть мою коллекцию? - присовокупил он, тактично подбирая слова.

- Я сказала тебе, мой дорогой, - прошептала миссис Кэри, дергая его за руку. - Его светлость пришел к Джульет. У него есть кое-что особенное ей сказать.

- У него есть кое-что особенное ей сказать, не так ли?

- Да, мой дорогой, - миссис Кэри сверлила супруга говорящим взглядом.

- О! - Доктор Кэри покраснел как девица, когда до него наконец дошло. - О, понимаю! У его светлости есть кое-то особенное, что он хотел бы сказать кузине Джульет, не так ли? И она игриво бросила ему свою корзину? Ну-ну! Давайте забудем все эти неприятности, мой лорд, - ласково сказал он, протянув руку.

Свейл неохотно пожал ее. Каким-то образом ему больше нравился викарий, когда тот кричал на него.

- Отведите ее в палисадник, - покровительственно советовал викарий. - Эта комната не подходит для… - Он замолчал, снова стыдливо покраснев. - Все это разбитое стекло. Джульет, пригласи его светлость в розарий. И вы должны прийти на ужин, мой лорд! Приходите на ужин. Я настаиваю.

Свейл yжe был готов отказаться, когда ему пришло в голову, насколько мисс Уэйборн жаждет, чтобы он отказался. Он никогда добровольно не доставит удовольствия этой леди. Вместо этого он поклонился:

- Вы окажете мне честь, сэр. Благодарю вас.

Он столкнулся с хмурым взглядом Джульет.

- Итак, в палисадник, - коротко сказала она, кладя руку на его локоть. - Вы - огромная глупая задница, - добавила она себе под нос.

С самообладанием, о котором он не подозревал, Свейл сумел не стряхнуть ее руку со своего локтя, пока они не достигли сада викария.

- Подозреваю, вам по душе закончить истерику, выкорчевывая рододендроны, - ехидно заявила она. - Хотелось бы, чтобы вы этого не делали. Во всяком случае, кузен Уилфред любит их даже больше, чем фарфоровых пастушек.

- Полагаю, вы ожидаете, что я стану благодарить вас, - кипятился он. - Будьте уверены, мне не нужна защита. Я не хотел разоблачать леди во лжи, иначе я бы без колебаний сказал вашему кузену правду!

Она вспыхнула.

- Итак, теперь я - леди? Я думала, что я - гарпия.

Он сердито хмыкнул.

- Вам лучше знаеть, кто вы.

Джульет скрестила руки и нахмурилась.

- Если вы решили, что я защищaла вас, Джинджер, вы безумны. Помимо того, что грубиян. Я думала только о вашем бедном отце!

Свейл злобно посмотрел на нее.

- Вам нравится мой отец, не так ли? Старик в напудренном парике, в котором почти не осталось крови? Высоко его цените!

- Почему я не должна? Разве вы сами не цените его высоко?

- Уважаю я или не уважаю своего отца - не ваше дело. Если вы думаете, что старый дурак женится на вас, вы прискорбно обмануты, - безжалостно сообщил он.

Она коротко рассмеялась.

- Вот почему вы здесь, Джинджер? Вам не стоило беспокоиться. Любой союз между Оклендами и Уэйборнами невозможен.

Он глубоко вздохнул.

- Вы упорствуете в своих обвинениях против меня?

Джульет молчала мгновение. Американцы говорят, испытать унижение от признания собственой неправоты все равно, что съесть ворону. Ворона, которую она была вынуждена есть, застряла у нее в горле.

- Я ожидаю, вы станете утверждать, что невиновны.

- Я не собираюсь говорить ничего подобного! - ответил он враждебно.

- Очень хорошо! - нетерпеливо сказала Джульет. - Я согласна, если бы вы хотели сломать руку брата, вы бы сделали это сами. Не сомневаюсь, вы злодей, у вас грязный характер; но никто не может принять вас за выдающийся ум, стоящий за всем этим. Действие через наемников вряд ли удовлетворило бы вашу жажду насилия. Честно говоря, не думаю, что вам пришло бы такое в голову. Я понимаю, у вас простой ум.

- Ваши комплименты заставляют меня покраснеть, мадам, - сказал он, морщась.

Oна небрежно пожала плечами.

- Кстати, вам не нужно приходить на обед. Вас не очень хотят видеть, и в доме ничего нет, кроме баранины.

- Но ваш кузен был достаточно любезен, чтобы пригласить меня, и - находясь в состоянии временного помутнения рассудка - я принял пригляшение. Какой у вас замечательный родственник, преподобный доктор Кэри! - витийствовал он. - Сначала обвиняет меня в саботаже; затем пресмыкается передо мной!

- Пресмыкается? - Ее глаза сверкали. - Ах вы, берберийская обезьяна! Подумать только, я лгу…

- Что? Еще одна ложь? - насмешливо перебил он.

- У берберийской обезьяны больше мозгов, - разозлилась она. - Доктор Кэри не просил вас поужинать из-за раболепного почтения к вашему титулу.

- Что это было тогда? Мои yтонченные манеры? Моя очаровательная внешность?

- Вы были настолько глупы, что поведали миссис Кэри, будто желаете сказать мне что-то особое, - любезно объяснила Джульет. - Они думают, что вы пришли сюда ради ухаживания.

- Мой камердинер делает это, - пренебрежительно сказал Свейл.

- Не очень хорошо, кстати, - возразила она. - В любом случае, вы видите, вас не хотели приглашать на обед. Они подумают, что я вам отказала, вот и все.

- Ха! – негодовал он. - Вам бы это понравилось, не так ли? Вам бы хотелось распустить слухи, что вы отказались от предложения маркизa Свейлa!

- Вы придется проглотить это, Джинджер, - бессердечно посоветовала юная нахалка. - Раз вы настолько глупы, чтобы бегать за девушкой и заявлять, что желаете ей сказать что-то особенное, поделом вам, если люди введены в заблуждение! Как бы то ни было, по-моему, вы легко отделались. Просто представьте себе, где бы вы оказались, поведай я преподобному доктору Кэри: «Кузен, пока мы восхищались вашими рододендронами, я решила принять предложение лорда Свейла!»