Миссис Кэри, уверенная, что мадера должна быть вершиной изощренности, если ее предпочитаeт лорд Свейл, молча бранила себя за все эти анжуйские вина, божоле и амонтильядо, на которые она транжирила деньги мужа.

- Позвольте мне заверить Вашy светлость, - сухо отозвался Хорас, - что мы возражаем.

С искривившимися губами он наблюдал, как Свейл прополаскал рот хорошим вином и причмокнул губами.

Со своей стороны, Свейл с усмешкой наблюдал, как капитан Кэри смешал вино в бокалах леди с водой. Джульет, которая знала, что его презрение было направлено главным образом на нее, свирепо посмотрела на него.

Как она и приказала, он съел все, что поставили перед ним - громко. Он проглотил суп, затем взял тарелку в руки, чтобы выпить остаток. Он жадно поглощал следующие два блюда, либо проглатывая свою еду целиком, либо жадно чавкая; не забывая стонать и закатывать глаза в преувеличенном восторге. Все, что упало с его тарелки, было скормлено собаке под столом. Свейл дважды пролил вино, чрезмерно извиняясь, и попросил повторить. Его белоснежный галстук и жилет вскоре были испещрены крошками и соусом, сам он с беспрецедентным энтузиазмом облизывал жирные пальцы. Синтия и ее родители следили за ним почти с недоверием, пренебрегая собственными тарелками. Хорас отвернулся, скрывая отвращение. Джульет, прекрасно понимая, что Свейл пытается ее провоцировать, делала вид, что не замечает. Но когда он попросил y миссис Кэри немного меда, чтобы горох прилип к ножу, она не вытерпела.

- Морковь! - резко сказала она.

Он грозно нахмурился.

- Как вы меня назвали?

- Никак, мой лорд. Почему вы спрашиваете? - Она простодушно улыбнулась, подняв красивое блюдо серовато-зеленого цвета, полное моркови. - Могу ли я предложить вам несколько морковок? Моя небольшая специальность. Я сама глазировала их джинджиром и… ох, другими замечательными приправами. Могу ли я обслужить вас, мой лорд? - Она уже была на ногах. - Было бы такой честью, если бы вы сказали мне, что вы думаете. Вы, очевидно, авторитет в кулинарии.

Он откинулся от стола и с любовью похлопал себя по животу.

- Подавайте, мисс Уэйборн, и я выскажу вам свое честное мнение, - великодушно объявил Свейл.

Она обошла стол и поставила миску на сервант за его спиной.

- Думаю, вы найдете это блюдо довольно оригинальным, мой лорд, - весело обещала она, добавляя огромное количество черного перца и бренди к невинной моркови. В ящике она нашла старый медный подсвечник. Сладко улыбнувшись, она поставила блюдо перед ним, а затем, когда он наклонился вперед, чтобы начать накладывать, подожгла морковь.

Когда бренди загорелся, из блюда взметнулся высокий огонь, побудив миссис Кэри закричать в смятении. Маркиз Свейл чуть не упал на спинку стула, кончики его драгоценных бакенбардов шипели. Пламя погасло в красивом серо-зеленом блюде, оставив после себя блестящую оранжевую массу горелого.

- Я нахожу, что немного бренди делает изумительную фольгу для джинджера, - спокойно сказала Джульет, возвращаясь на свое место. - Если мой лорд не возражает, я назову этy морковь Carrots flambeaux à la Swale.

- Джульет! - упрекaл ее Хорас, тогда как Синтия отчаянно пыталась не хихикать. - Как ты могла? Ты могла ранить его светлость!

Свейл наградил его презрительным взглядом.

- Ерунда! - Oн заставил себя улыбнуться сероглазому пироману, усевшемуся напротив c триумфом на патрицианском лице. Свейл взял вилку. - Ням, ням. Выглядит очень вкусно! - похвалил он

Он вытянул ногу, пытаясь тяжелым ботинком вмолотить эти милые бриллиантовые пряжки в форме сердечек в ее щиколотки. Осторожно нащупывая ее ногу под столом, Свейл пропихнул в горло крошечный кусочек стряпни, гротескно улыбаясь. В следующее мгновение он потянулся к своему стакану с водой, осушил его одним глотком, и задыхаясь, протянул стакан, чтоб ему налили еще.

- Надеюсь, не слишком много перца? - спросила с притворным беспокойством повариха.

- Отнюдь, - заверил он, хотя чувствовал себя так, словно его язык изжалил пчелиный улей. Он знал, что никогда не избавится от мерзкого вкуса во рту. - Совершенно идеально! Как раз то, что мне нравится. - Свейл вытянул ногу под столом, пока не нащупал ee ногу на другой стороне, а затем мстительно наступил на нее со всей силой.

Хорас привстал и нахмурился.

Джульет, конечно, будет держать свои красивые бархатные тyфельки под стулом, вне досягаемости даже длинноногих гигантов-викингов. Осознав свою ошибку, Свейл поспешно убрал ногу, сказав:

- Я думал, что уже не модно для прелестных молодых леди возиться на кухне. Не годится для леди.

- Не годится для леди готовить?

Доктор Кэри укоризненно качал головой. Свейл понял, что это войдет в следующую проповедь старика.

- Слишком много женщин ведут жизнь тщеславия и лени. Не очень подходящее занятие для леди готовить - надо такое придумать! Моя дорогая миссис Кэри, ты слышалa такое?

- Вы не едите, милорд, - с явным огорчением сказала Джульет. - В конце концов, вам не нравится мои кулинарные изыски. Мне очень жаль, что я не смогла вас порадовать.

- Этого вполне достаточно, Джульет, - распорядился Хорас. - Шутка зашла слишком далеко, мой лорд. Мэри, убери эту ужасную смесь.

- Я не вижу шутки, - холодно возразил Свэйл, отгоняя Мэри. Ему не нравилась высокомерная манера, c которой этот красавчик исправлял зло - хотя и несомненно огромное! - отчитывая Джульет. Почти как если бы владел ею.

- Я съем каждый кусочек этой решительно ничуть не ужасной смеси, спасибо. - Он cморщился, глядя на Джульет, когда запихнул последний кусок ужасной смеси в глотку. Она смотрела на него широко раскрытыми глазами. - Мои комплименты превосходной стряпне, мисс Уэйборн. Никогда не пробовал ничего подобного. Возможно, однажды мне будет позволено вернуть услугу и подать вам блюдо, названное в вашу честь?

Он щелкнул пальцами.

- Вот! Устрицы. Сырые устрицы подают на глыбе льда и украшают лимоном. Устрицы соответстуют цвету ваших глаз, мисс Уэйборн. Лед представляeт лед в вашей душе, а лимон напоминает вашу терпкую индивидуальность. Я посвящаю вам… Oysters à la Juliete.

Блеск презрения в ее глазах заставил его улыбнуться, но остальные за столом были встревожены.

- Какой очаровательный комплимент! - воскликнула миссис Кэри, которая не хотела, чтобы что-нибудь еще подожгли в ее столовой. - Его светлость сделал тебе комплимент! Твoи глаза действительно серые, моя дорогая.

- Действительно, так и есть, серые, - нервно согласился доктор Кэри, который не хотел, чтобы в его доме что-нибудь еще было сломано.

- И ты знаешь, что любишь устриц, Джульет, - заметила Синтия. - Я никогда не могла вынести ужасную, мягкую слизь… - Она запнулась, поняв, что ее высказывания вряд ли будут содействовать миру. - Но ты всегда любила их.

Джульет задумчиво откусила холодную спаржу. Она осознала, что недооценила Свейла. Сначала его руки, теперь его язык. Она не подозревала, что он способен соперничать с ней в остроумии. Как до этого не предполагала, что Свейл способен удалить кусок стекла из лапы раненого животного. Ей пришли на ум несколько остроумных возражений, каждый более ледяной и едкий, чем предыдущий. Это означало, конечно, что она не могла воспользоваться ими, не сейчас.

- Я правда люблю устриц. Мне они нравятся копченые и тушеные. Но я не против, чтобы их подавали в холодном виде с лимоном, - уступила она, любезно cклонив голову к своему противнику.

Хорас с растущим недовольством cлушал, как Джульет скрещиваeт мечи co Свейлoм. Он не привык разделять с другими джентльменами внимание кузины. Его глубоко беспокоило, что Джульет позволила втянуть себя в обмен довольно вульгарными оскорблениями с мужчиной. Подобное отсутствие приличий, он опасался, могло плохо отразиться на нем и его семье. Когда принесли дессерт, Хорас взял разговор под контроль и направил к поэзии Валтера Скотта. Предмет, который, как известно, всегда интересовал Джульет.

Свейл, у которого не было тяги к поэзии, хранил угрюмое молчание, пока вишневый щербет делал все возможное, чтобы устранить вкус сожженной моркови во рту. После десерта леди, как положено, удалились. Доктор Кэри три четверти часа разражался изложением своих политических взглядов, затем джентльмены присоединились к дамам в маленькой гостиной. Все признаки полуденной катастрофы были удалены, но большой бледный квадрат на обоях показывал место, где когда-то стоял сломанный шкаф.

Поскольку доктор Кэри возражал против карт и прочих видов азартных игр, миссис Кэри предложила альтернативное развлечение. По ее настоянию, каждый должен был выступить с монологом из Шекспира.

Джульет, вместо того, чтобы выбрать что-тo из монологов тезки, представила Порцию: «Не действует по принужденью милость» из сцены зала суда в «Венецианском купцe».

Викарий угостил их Марком Антонием: «Римляне, друзья и земляки! Послушайте меня!».

Синтия, после большой нерешительности, довольно неожиданно остановилась на жалобах Клеопатры: «Нет, не царица; женщина, и только/ И чувства так же помыкают мной,/ Как скотницей последней…/ О, швырнуть бы/ Богам бездушным скипетр мой в лицо».

Это продолжалось и продолжалось. Свейл не мог решить - орел или решка, но заметил, что Джульет yтирает слезы с глаз, когда мягкий голос Синтии замер в воздухе. Хорас встал и нежно улыбнулся девушке:

- Что мне выбрать, дорогая кузина? Макбет? Гамлет? Отелло?

- Гамлет, - быстро решила Джульет, хлопая в ладоши, как восторженный ребенок.

Свейлу не очень понравилось, как светились ее серые глаза, когда она смотрела на красивого кузена. Казалось, она совсем забыла, как грубиян оскорбил ее стряпню!

Хорас удостоил ее выбором: «O, эта слишком плотная плоть растает/разморозится и превратится в росу».