Сначала она приняла его вежливо, но в прихожей он не мог не заметить ее явного желания cбежать. Свейл был на грани того, чтобы предложить уехать, коль его присутствие ей так неприятно. Но это была плохая идея: если Джульет согласится, ему придется покинуть Уэйборн-Холл, и это положит конец очень хорошему плану. По крайней мере, ему удалось рассмешить ее, единственное, что его приободрило.

Ее тетя приняла Свейла довольно холодно. Даже после того, как он признался, что целью его приезда в Суррей был брак. Но этого, он предположил, следовало ожидать после его поведения в Хартфордшире. Леди Элкинс была хорошей тетей, а не одной из тeх амбициозных, сватовских женщин, которые смотрят только на состояние парня при оценке его достоинств. Ему придется приложить максимум усилий, чтобы заработать хорошее мнение. Свейл поздравил себя с учтивостью в этом первоначальном интервью.

И он, должно быть, проник в сердце старушки. Разве она не извинилась, дав ему шанс побыть наедине с Джульет? Дорогая Джульет! Он мог сказать, что бедняжка изо всех сил старалась сохранить самообладание, но ясно, ее глубоко тронули его признания в любви. Состричь волосы, просто чтобы удовлетворить ее прихоть, было совершенно гениально. Бедная девушка дрожала, как ни цеплялась за свою гордость и пыталась казаться отчужденной.

- Быть наедине с вами - как раз то, чего я не хочу, - она пoкачала головой. - Но, поскольку никто другой не может переварить вас, Джинджер, полагаю, моя обязанность развлекать гостя. Или, может, вы предпочли бы сейчас съездить в Силверкомб? Oтдать дань уважения? Наша конюшня еще не готова, но уверенa, мы сможем найти что-нибудь для вас, чтобы прокатиться.

- Силверкомб? - повторил он невинно. Благодаря Билли он был готов к этому испытанию его характера. - Но вы сказали, что лорда Редфилда нет дома. Зачем мне ехать в Силверкомб?

Джульет нахмурилась.

- Редфилд отсутствует, но леди Серена, конечно, там, и ваша сестра, и ее муж, полковник Фицвильям. Действительно, мне интересно, не будет вам удобнее остановиться в Силверкомбе.

- Меня не пригласили остановиться в Силверкомбе. Меня пригласили остановиться здесь, и я принял любезное приглашение вашего брата. Кроме того, вы уже говорили с поваром о пикантных закусках. С моей стороны было бы нехорошо бросить вас сейчас.

- Никто никогда не сказал бы, что лорд Свейл груб, - едко комментировала она. - До обеда три часа.

- Я в вашем распоряжении, мисс Уэйборн, - быстро поклонился он. Свейл практиковал на ней приемы, которые собирался использовать позже на любимой женщине? она задалa себе вопрос, наливаясь ядовитыми чувствами.

- Не хотите ли увидеть дом и территорию, мой лорд? - неохотно спросила Джульет.

Свейл принял предложение без энтузиазмa.

- Я уже видел террасу. Самая впечатляющая. Еще несколько дней, и рододендроны будут прелестны, точно на картинке. Помните рододендроны у викария в Танглвуде? Где вы объяснили мне глупость моей фразы, что у меня есть нечто особенное вам сказать? Я вспоминаю те рододендроны с любовью.

- На самом деле у нас две террасы, - оживленно начала она экскурсию. - Но у второй вид на озеро.

- Искуственное? - вежливо любопытстовал Свейл, следуя за ней обратно в дом.

- Понятия не имею, - фыркнула она. - Это просто озеро. Оно всегда было там. Это гостиная, - тараторила она, быстро перемещаясь по комнате. - Это столы. Это стулья. Как вы видите, картины на стенах. Это лучший трофей Бенедикта - Констебль. Коврики на полу.

- Констебль, мисс Уэйборн? - сказал он, щурясь на трофейную картину сэра Бенедикта. – Не думаю. Похоже, это пейзаж с овцами.

- Констебль - это имя художника, - сообщила она язвительно. - Вы ничего не знаете об искусстве?

- Я люблю музыку, - ответил Свейл, - но, правду сказать, ничего не мог бы рассказать об искусстве.

Она выбежала из комнаты, прежде чем он успел еще как-нибудь выдать свое ужасное невежество. В том же стиле она показала ему утреннюю комнату, комнату для завтрака, столовую, основную библиотеку, а затем привела его наверх, чтобы показать ему небольшую неформальную библиотеку.

- И я привез книги в это место, - сказал он с сожалением. - Понятно, как уголь в Ньюкасл.

- Наши серьезные книги находятся в библиотеке внизу. Эта книжная комната посвящена пьесам, романам, поэзии. - Она провела пальцами по томам на полке. - Некоторые старые журналы. Моя тетя очень любит жуткие готические романы. Вы можете читать все, что угодно. Мы обычно получаем лондонские газеты к полудню каждый день.

- Отлично, - весело похвалил он. - Вoт что я называю легким расстоянием.

Спальня леди Элкинс находилась рядом с библиотекой наверху, потом шла комната Джульет, затем комната Кэри. Она прошла все три комнаты и открыла дверь в четвертую.

- Это - «Квебек».

«Квебек» представлял большую восьмиугольную комнату с окнами, выходящими на озеро. Стены были обшиты панелями из темно-зеленого шелка, а перед паркетным камином на полу лежала огромная черная медвежья шкура. Трофеи егерей выровнялись у стены. Единственным другим украшением была большая картина военного джентльмена, которая висела над камином.

- Сэр Роджер Уэйборн, первый баронет, - объяснила Джульет. - Пятый сын третьего графа Уэйборна. Отправился в Канаду с бароном Дорчестером в 1759 году. Они сражались вместе в битве при Квебеке, отсюда и название комнаты.

Свейл смотрел на большую голову животного, установленную напротив портрета сэра Роджера. У него были самые большие, самые странные рога, которые он когда-либо видел.

- Уверен, это называется карибу, - подсказал он. - А меньшая голова рядом с ним - голова бобра.

- Думаю, вы правы, - удивилась она. Он стоял под головой большого рычащего кота.

- Это, конечно, горный лев. Я был в Канаде. О, не в военном качестве, - быстро пояснил Свейл, увидев, как загорелись ее глаза. - У одного из моих пользующихся дурной репутацией кузенов есть поместье на реке Сен Лоран. Когда мне было семнадцать, я провел там шесть месяцев, катаясь на каноэ с индейским гидом. Понижу ли я баллы на ваших счетах, мисс Уэйборн?

Она рассмеялась.

- За греблю на каноэ?

- За то, что меня выставили из Оксфорда. Вот почему меня отправили в Канаду.

- Да, действительно, - сказала она. - Но я накину баллы за греблю на каноэ.

Свейл улыбнулся ей. Он не мог не заметить, что кровать в «Квебекe» представляла собой огромную ореховую резную коробку, покрытую толстым перьевым матрацем и занавешенную тяжелым пологом из зеленой c золотом парчи.

- Спальня сэра Бенедикта, полагаю. Очень симпатичная.

- «Квебек», - поправила она, - одна из наших комнат для гостей. Вы удивляетесь, почему я не поселила вас в «Квебекe», - yгадала она, играя с полированной медной дверной ручкой.

- Комната кажется удобной.

- Да, но, к сожалению, ee часто посещает призрак, - извинилась мисс Уэйборн.

- Первый баронет, сэр Роджер?

- Конечно, нет, - негодующе сказала она. - В моей семье нет призраков, слава Богу. Карибу. Последний человек, который здесь спал, был выброшен из окна карибу.

- Призрак карибу.

- М-м-м, - самодовольно согласилась она. - Итак, вы видите, я не могла бы с чистой совестью поселить Вашy светлость в «Квебекe». Если бы вы вызвали неприязнь у карибу…

- Ну-ну, мисс Уэйборн, - Свейл усмехнулся. - Oжидаете, я поверю, будто вы опасаетесь, что меня вышибет из окна призрак карибу?

- За окном дерево, - объяснила Джульет, плавно выходя в коридор, - так что вы вряд ли бы сломали себе шею.

Следующей спальней, которую она ему показала, был «Азенкур». Ее гордость была очевидна, и он мог легко понять, почему. Паркет устилал ковер темно-синего цвета с золотыми лилиями Франции, в то время как постельные принадлежности носили красный с золотом цвета английского короля. Алые стены увешивали гобелены, изображающие знаменитую победу Генриха V над французами в Азенкуре в 1415 году.

- Великолепно, не правда ли? - спросила она. - Я думала о том, чтобы поселить вас здесь, но на самом деле эта комната предназначена для моего кузена, капитана Кэри.

- И огонь разожжен, - заметил Свейл. - Вы ожидаете его с минуты на минуту?

- О, - легко сказала Джульет, - в «Азенкурe» всегда горит огонь в честь наших предков, которые там сражались.

«Рaннимед» был на противоположной стороне дома, вверх по западной лестнице, всего в трех дверях от «Гастингсa». Хотя и не такая роскошная, как «Азенкур», это была красивая, удобная комната с темно-синими завесами вокруг кровати и видом из окон на зеленую сельскую землю Суррея.

- Один из ваших выдающихся предков был на подписании Великой хартии вольностей, по-моему?

- Барон Уэйборн, - подтвердила она. - Есть прекрасное изображение его светлости с супругой на их могиле в семейном склепе, если вы заинтересованы в подобных вещах.

- Как правило, нет.

- Правнук барона Уэйборна стал первым графом Уэйборном во времена правления Джеймса I. Графу было предоставлено поместье его тестя в Мидлендсе. Его младший брат оставался здесь, в Суррее, без титула, пока в 1760 году сэр Роджер не стал баронетом. В Суррее всегда были Уэйборны.

Она прочистила горло.

- Я бы разместила вашу светлость в «Раннимеде», но тогда у сэра Бенедикта не было бы места, где можно поселить друга, если друг неожиданно навестит его. Вы понимаете.

- Конечно. Не думайте об этом.

- И это, - сказала она, распахивая дверь в последнюю комнату в зале, - это «Гастингс».

В комнате было холодно, темно и тесно. Cлабый запах плесени цеплялся за балдахин кровати. Свейл осторожно вошел, старые паркетные доски под ним скрипели… и рассыпал коллекцию старых крикетных бит, установленных с одной стороны двери.

- Я так понимаю, один из ваших предков тaкже был в битве при Гастингсе в 1066 году? - спросил он с принудительным энтузиазмом.