— Мне никогда не было так стыдно быть торнианцем, как пока я сидел в этом Собрании и слушал Королеву Лизу. Она стояла перед нами, сильная, гордая и заставила нас признать, что то, что мы делали с нашими самками, ничем не отличается от того, что ганглианцы сделали с Императрицей. То, что мы сделали с нашими самками, заставило их поверить, что их единственная ценность для нас — это возможность представлять потомство.

— Что?! — несколько самцов вскочили на ноги, как те, кто был на Собрании, оскорбленные этим высказыванием.

— Сядьте! — приказал Орион и подождал, пока они сделают это, прежде чем продолжить. — Она не ошиблась. Не потому ли так много торнианцев смотрели свысока на мою Исиду за ее отказ позволить использовать себя подобным образом? За время, прошедшее с тех пор, как мы прибыли отсюда, я пришел к мысли, что есть сила тела, которую мы все считаем первостепенной, а затем — сила духа, о которой мы, кажется, забыли. Но я пришел к выводу, что сила духа сильнее всего. Это то, что позволило Императрице пережить свое время надругательств над ней ганглианцами. Ее дух, а не ее физическая сила, помешал им сломить ее. Это то, что позволило Королю Гриму пережить его нападение, когда большинство из нас сдалось бы, — он сделал паузу, вновь взглянув на портрет своего манно. — Что характеризует нас как доблестных воинов — что мы скорее сдадимся, чем будем осуждены другими? Что то, как мы выглядим, имеет большее значение, чем наши действия? Мне стыдно, что мы никогда не задумывались о том, что похищение этих женщин будет значить для них. Мы думали только о наших собственных желаниях и потребностях, а не о них. Мы поступили с ними и нашими собственными женщинами очень несправедливо. Стоит ли удивляться, что Богиня так долго скрывала от нас свои благословения?

— Значит, мы обречены, — произнес Кайс, и Орион увидел, как угасает вера в этих достойных воинах.

— Нет. Мы не обречены, — ответил им Орион. — Не из-за наших собственных поступков и высокомерия, а потому, что те же самые женщины, которых мы осудили так сурово и которых мы считали в праве забрать для себя без последствий, показали нам путь к благословению Богини.

— Каким образом? — вновь спросил Кайс.

— Почитая их. Осознав, что они действительно являются самой важной ценностью во всех известных вселенных.

— Это мы уже знаем, — произнес Хантли.

— Что все женщины достойны этого, — подчеркнул Орион, — торнианки они или нет. Они имеют на это право: присоединиться к мужчине… или нет. Они имеют право выбирать самца, которого хотят, независимо от того, достиг он высокого статуса или нет.

— Мой лорд, а другие женщины…

Орион знал, о чем хотел спросить Фонг.

— Находятся под защитой Короля Грима на Люде.

— Значит, у всех самцов на Люде будут самки! — выплюнул Хантли.

— Нет. Я знаю, что так думают многие, но Король связался со всеми лордами, чтобы сообщить им, что было решено, что в течение следующих двух месяцев, ни один самец не имеет права представляться земным самкам, в том числе его собственные. Понятно, что самкам нужно время, чтобы приспособиться ко всему, через что мы их заставили пройти. Через два месяца заинтересованным мужчинам будет разрешено отправить заявку на Люду и обратиться с просьбой разрешить им представиться самкам. Затем самки решают, какие самцы могут прибыть на Люду на основании этого заявления. Только тогда самец будет допущен на Люду.

Ошеломленная тишина повисла в комнате, когда Орион закончил говорить, и каждый мужчина внезапно осознал, что у них у всех есть шанс найти свою женщину…