Глава 6
Кехшавад кивнул и шагнул к столу.
- Для того чтобы лучше донести до Вас, господин Бросковец, всю серьезность наших намерений, - начал он, вдумчиво и неторопливо проговаривая каждое слово гулким рокочущим басом, - мне придется совершить небольшой экскурс в относительно недавнее прошлое.
- Будьте так любезны.
- Благодарю. В свою бытность Звероловом, Вы не ограничивались одной только Охотой. Как и многие другие, вы давали консультации, проводили мастер-классы для желающих пойти по Вашим стопам, а также занимались организацией и проведением сафари по полям и весям других планет. Как личность известная, Вы могли позволить себе придирчиво выбирать клиентов и брать с них за услуги немалые деньги. Вашей специализацией были VIP-туры, причем иногда настолько специфические и экзотические, что Ваши действия порой даже расходились с законом.
- Если Вы собираетесь меня шантажировать, то давайте факты, - усмехнулся Иган, - иначе не подействует.
- Боже упаси! – недовольно поморщился адмирал, - какой шантаж!? Там все уже давно мхом поросло, кроме того, Ваши клиенты являются столь влиятельными людьми, что я уверен – никаких фактов отыскать уже невозможно. Никому из них не нужен лишний компромат.
- Тогда почему Вы об этом заговорили?
- Я хотел бы поподробнее остановиться на Вашей последней экспедиции, имевшей место около пятнадцати лет назад, и так трагически окончившейся. Экспедиции на Пракус.
- А что в ней такого интересного?
- Во-первых, как уже было отмечено, Пракус – закрытая планета, находящаяся на строжайшем карантине. Несанкционированное проникновение на нее является серьезным преступлением.
- Я в курсе, свой срок лет я оттрубил от звонка до звонка, так что теперь мы с законом в расчете. Давайте дальше.
- Во-вторых, экспедиция была весьма представительная – восемь охотников, в числе которых два сенатора и один министр, плюс три человека обслуги и четверо Звероловов-проводников.
- Что-то Вы заговариваетесь, - Иган прищурился, - насколько я помню, из серьезных шишек там был всего лишь один помощник министра.
- Все верно, официальная версия звучит именно так, но в закрытых материалах следствия рассматриваются события, весьма серьезно от нее отличающиеся. Спецслужбы с ног сбились, в спешном порядке вырабатывая убедительные легенды, объясняющие одновременную смерть трех высокопоставленных чиновников. Отравление, авиакатастрофа и сердечный приступ, причем указанные события для отвода глаз еще разбросали по всей Галактике и немного разнесли во времени. Потом еще пришлось придумывать объяснение, почему человека, скончавшегося от сердечного приступа, хоронили в закрытом гробу. На самом-то деле в могилу тогда опустили пустой гроб, хоронить попросту было почти нечего.
- Экие страсти Вы рассказываете!
- Не страсти, а факты, - Кехшавад поднял вверх узловатый палец, - и один из этих фактов состоит в том, что вы оказались единственным, кто вернулся с Пракуса живым.
- Строго говоря, назвать меня тогда живым можно было только с очень большой натяжкой. Хирурги буквально сшивали мое тело из отдельных кусочков. Я даже подозреваю, что по окончании операции у них на столе, по обыкновению, остались лишние детали.
- Надо отдать им должное – то, что получилось в итоге, выглядит и функционирует вполне неплохо.
- Это сейчас, - махнул рукой Иган, - а поначалу мне пришлось заново учиться говорить, самостоятельно есть и справлять естественные потребности. Я осваивал свои собственные конечности как нечто чуждое, как приделанные к туловищу механические манипуляторы, тем более что первое время мои руки почти ничего не чувствовали. Даже потом, уже после суда, я еще два года передвигался по тюремным коридорам вот на этой штуковине.
Послышалось негромкое гудение, и Иган выехал из-за стола на своем кресле, оказавшемся инвалидной каталкой на четырех колесиках.
- Чертовски удобная штука, - он ласково погладил кожаный подлокотник, - никак не могу отвыкнуть!
Улыбнувшись, он лихо развернулся кругом и вернулся на свое место за столом.
- Тем не менее, - продолжил Кехшавад, - несмотря на Ваше состояние, следователи не спешили оставлять Вас в покое. Смерть таких влиятельных людей, да еще при весьма странных обстоятельствах, не позволяла им расслабляться.
- К сожалению, я так и не смог им ничем помочь. После двух месяцев комы я даже свое имя-то с трудом вспомнил.
- Да, амнезию Вы изобразили убедительно.
- Ничего я не изображал!
- В любом случае, Вам никто не поверил, как не верю и я. В тюрьме среди охранников, что обслуживали Ваш сектор, постоянно присутствовали агенты спецслужб, Вам даже под видом сокамерника их человека подсаживали. Вы почти все двенадцать лет заключения оставались у них под колпаком. Вас и освободили досрочно лишь потому, что махнули на Вас рукой, отчаявшись хоть чего-то от Вас добиться.
- И тут за дело беретесь Вы?
- Заверяю Вас, господин Бросковец, я никоим образом с ними не связан!
- Тем не менее, Вы очень хорошо осведомлены о вещах, должных, по Вашему собственному же утверждению, храниться в строжайшем секрете.
- В силу своего служебного положения я имел неограниченный доступ к такого рода сведениям. Кроме того сенатор Парчин был моим давним другом, - адмирал наклонился вперед и понизил голос почти до шепота, - так что Вы даже не представляете, насколько хорошо я осведомлен. Я не пропускал ни одной крупицы информации, касающейся обстоятельств его гибели.
- Но, коли вы и так все прекрасно знаете, то зачем вам я? – Иган вопросительно развел руками, - мне нечего добавить к Вашей истории.
- А мне от Вас никакой новой информации и не нужно. Я просто хочу немного освежить Вашу память, - Кехшавад выпрямился, - продолжим?
Возможно, именно тут и пролегал тот самый Рубикон, на берегу которого следовало развернуться и послать Серго с его угрюмым спутником куда подальше, и жизнь Игана продолжила бы свой неспешный бег, но он никогда не сворачивал с дороги, на которую однажды ступил. Он всегда шел до конца, даже когда знал, что ничем хорошим это не кончится. Иначе он не был бы самим собой. Иган кивнул.
- Продолжим.
- Хорошо. Не вдаваясь пока в ненужные подробности, скажу кратко: четырнадцать человек погибли. Причем, при довольно загадочных обстоятельствах.
- Повторяю, мне известно только о шести трупах.
- Я не буду с Вами спорить. Лучше, как говорится, один раз увидеть, - Кехшавад поставил на стол свой портфель. Выудив из его глубин пухлый конверт, он достал из него пачку фотографий и бросил на стол перед Иганом, - здесь все четырнадцать. Большую часть из них можно опознать. При желании, можно провести независимую экспертизу, которая покажет, что все они сфотографированы в одно время и в одном месте. И место это – Пракус.
Иган скосил глаза и осторожно глянул на фотографии. Потом протянул руку и немного поворошил пачку. На всех снимках повторялся один и тот же жуткий сюжет – разбросанные в сочно-зеленой траве кровавые, обезображенные клочья, бывшие когда-то людьми.
- У меня еще есть Ваша фотография. На операционном столе. Желаете взглянуть?
- Нет, спасибо, - Иган отрицательно помотал головой, - мне хватает моего отражения в зеркале.
- Отлично! Я смотрю, Ваша память постепенно приходит в чувство, - адмирал впервые позволил себе намек на улыбку одним уголком рта, - двигаемся дальше. Одиннадцать трупов были обнаружены на территории разгромленного лагеря, еще два находились в изувеченном джипе, который каким-то образом оказался в глухой чаще леса, и остатки одного человека подобрали на краю обрыва в двух километрах к югу от лагеря. Вас, Иган, выброшенного на камни бурным потоком, нашли на дне этого ущелья. Израненного, но еще живого.
Троих погибших раздавило чем-то огромным прямо в палатке, но большинство жертв оказалось было просто разорвано на куски с использованием какого-то большого и очень острого оружия. Оно без особых проблем разрезало сталь и керамоткань, крошило в пыль камни, но, что странно, ни один анализ не смог обнаружить хотя бы ничтожные следы вещества, из которого оно сделано. В то же время, изучение повреждений показало, что в большинстве случаев наносившие удар лезвия группировались по три, а траектории, по которым они двигались, напоминают то, как дерет свою жертву разъяренный медведь. Только метров десять ростом.
- Значит, это был такой вот здоровый медведь, - окаменевшее лицо Игана, впрочем, не соответствовало той попытке сыронизировать, что содержалась в его словах.
- Это еще не все странности, - Кехшавад снова поднял вверх указательный палец, - при детальном исследовании останков дополнительно обнаружилось, что нанесенные этими странными лезвиями раны имеют признаки воздействия очень низких температур. Как при использовании криоскальпеля. В итоге вырисовывается крайне занятная картина: мы имеем огромное, предельно острое и очень холодное оружие.
- Осталось найти маньяка, хранящего свой топор в морозильнике, и дело в шляпе!
- Вы все шуточки шутите, - в голосе адмирала звучал укор, - а люди с ног сбились, пытаясь понять, что там произошло. Была составлена подробная карта перемещений каждого человека, вычислены траектории всех ста тридцати восьми пуль, выпущенных в то утро. Складывалось впечатление, что охотники просто обезумели и палили в белый свет. Кстати, в крови большинства погибших было зафиксировано крайне высокое содержание адреналина. Их действительно что-то жутко напугало.
В траве посреди поляны удалось найти двенадцать расплющенных в лепешку пуль. Там не было ничего, обо что они могли так расплющиться. Ни-че-го!
- Ищите лучше.
- И спецслужбы искали. О, как они искали! И, чем больше фактов они собирали, тем настойчивей пытались хоть что-то вытрясти из Вас. Хотите знать, почему?