Глава 10. «Чарли играет»

2004

 — Ты это специально?

У Олли сел голос — свидетельство того, что он уже был возбуждён. Да и как тут не возбудиться, когда Чарли сидит напротив и дразнит его.

 — А ты как думаешь? — Она улыбнулась с самым невинным видом, потом медленно провела языком по верхней губе, слизывая остатки молочного коктейля.

Олли с усилием сглотнул, почувствовав прилив крови внизу.

 — Чарли… Что ты…

Он запнулся, когда её ступня под столом легла на его пах. Они сидели в семейном кафе, где было полно посетителей, а она ступнёй массировала его промежность!

Их же запросто могли увидеть!

 — Что «я»? — Она обхватила губами соломинку, не прекращая двигать ступнёй.

Олли поставил локти на стол, прикрыв лицо ладонью. Его дыхание стало учащаться. Он хотел сказать, чтобы она перестала, но у него язык не повернулся. Если он сейчас кончит в штаны, это будет полным позором. Но то, что она делала, было слишком хорошо, чтобы сказать «стоп».

Олли взглянул на Чарли из-под ресниц. Наверное, он сейчас весь красный, а она сидит и улыбается, будто ничего не происходит. Олли хотелось отплатить ей тем же, но он знал, что не сможет. Тут ему её не переиграть.

Внезапно всё прекратилось. Чарли опустила ногу и поднялась.

Отлично, он же этого сделать не мог!

 — Расплатись и обойди закусочную с обратной стороны. Я собираюсь затрахать тебя, — зашептала Чарли, лаская его шею тёплым дыханием со вкусом вишнёвого коктейля.

Олли чуть не подавился. Ему стоило всей его выдержки, чтобы не вскочить и не побежать за ней.

Оливер обернулся и посмотрел вслед Чарли, уходящей в сторону уборных.

Господи, помоги ему!

Эта девчонка — сумасшедшая и совершенно невероятная!

И завтра она станет его женой.

 Сохраняя видимость спокойствия, Олли подозвал официантку, что их обслуживала, и попросил счёт. К тому моменту, как он расплатился, уже можно было подняться из-за стола, не боясь позора.

Олли вышел и обошёл закусочную вокруг, в поисках Чарли. Она подпирала стену… возле мусорных баков.

Просто отлично!

Олли почесал затылок, оглядевшись. Никого вроде бы не видно, место глухое, но всё же…

Она же это не серьёзно?

 — Ты собираешься стоять там или подойдёшь ко мне? — Чарли смотрела на него с лукавством и вызовом, покачивая согнутой в колене ногой, что упиралась в стену.

Оливер подошёл к ней и поставил ладони по обе стороны от её лица, наклонившись к губам.

 — Иногда мне кажется, что ты хочешь, чтобы нас поймали, — севшим голосом пробормотал он.

Чарли облизнула губы, выгнувшись вперёд так, что её груди касались его.

 — Может быть, — слегка пожала она плечом.

Олли изогнул брови.

 — Может быть?

Она потянулась и шепнула в его губы:

 — Это просто весело, Олли.

Значит, она хотела веселья? Ну, конечно же, это ведь Чарли.

Губы Оливера дрогнули в усмешке: несколько минут назад он думал, как отплатить ей. Теперь у него появилась идея.

Оливер опустил взгляд вниз — между свободным тонким свитером и шортами виднелась полоска загорелого живота Чарли. Олли пришлось сделать глубокий вздох: сейчас ему понадобится вся его выдержка.

Во взгляде Чарли стояло любопытство, когда он расстегнул пуговицу её шорт и «молнию», но, когда просунул руку в трусики, резко втянула воздух носом и прикусила уголок рта.

 — Олли! — взволнованно прошептала Чарли.

Он сладко улыбнулся ей.

 — Это всё ещё весело, Чарли?

Она ничего не ответила, потому что его пальцы как раз коснулись места, где она уже была влажной.

Нет, едва ли это было весело. Возбуждающе. Волнующе. Горячо.

Да, Боже мой!

Чарли схватилась за сильные плечи Олли, потому что начали слабеть колени. Задышав учащённо, она прижалась затылком к шершавой стене. То, что затевалось как дерзкая забава, перестало быть таковым. В ней пылал настоящий огонь, порождённый Олли и тем, что он делал.

Свободную руку Олли положил на её шею и, наклонившись, целовал с жаром и страстью, пока его пальцы скользили в ней — тёплой и влажной; такой отзывчивой.

Это было волшебно. Каждый раз с ним оказывался лучше предыдущего. Чарли радовалась, что они с Олли вместе познают степень своей сексуальности. Этот парень был её лучшим другом, потом стал возлюбленным и любовником, а скоро станет мужем.

Её спутник на всю жизнь. Иного Чарли и не хотела.

 — Олли! — дрогнувший шёпот сорвался с её губ. Чарли была близка к тому, чтобы испытать сладкое, удивительное освобождение, которое так требовалось её телу, но вдруг всё закончилось. Руки Олли больше не касались её, а сам он отошёл, глядя на девушку с победным блеском в голубых глазах.

Чарли растерянно уставилась на него, в первую секунду не сообразив. Олли же улыбался ей с наглым вызовом, хотя и сам страдал.

Ясно. Решил помучить её.

 — Хорош. Хорош, — одобрительно рассмеялась Чарли, всё ещё прижимаясь к стене, служащей опорой.

Олли развёл руками, поклонившись.

Они смотрели друг на друга с улыбкой, ведя молчаливый диалог. Ему навсегда хотелось сохранить образ такой Чарли в своей памяти: расслабленная, с порозовевшими щеками, припухшими от его поцелуев губами. Томный взгляд её карих глаз, глядящих внутрь его души.

«Я люблю тебя. Я буду любить тебя, что бы ни случилось. Даже если завтра мир перевернётся, моя любовь к тебе останется нерушимой».

 — Доволен собой? — усмехнулась Чарли, когда они сели в машину и Оливер завёл мотор.

 — Может быть, — неопределённо ответил он, бросив на неё загадочный взгляд.

Чарли покачала головой, отвернувшись к окну.

Через некоторое время дорога стала совсем пустынной, за двадцать минут им не попалась ни одна встречная машина. Чарли попросила Олли остановиться, и он съехал на обочину, но она не торопилась выходить. Вместо этого перебралась к нему на колени, зашептав в его губы:

 — Не забыл, что я пообещала тебе в кафе?

Олли выдохнул с коротким смешком, скользнув ладонями ей под свитер. Он был совсем не против, и Чарли выполнила своё обещание.

Чарли

 — Тебе нужно перестать делать это, — сказала мама, когда однажды вечером мы прогуливались по нашей улице.

Прошла неделя с тех пор, как я уехала от Олли и больше не видела его.

Перестать думать о нём было не так легко, как избегать.

 — Делать что? — удивлённо посмотрела на неё я.

 — Это, — мама показала на моё лицо, будто этот жест мог всё объяснить. Впрочем, я догадалась. Трудно было скрыть, что я плакала почти каждую ночь ещё и потому, что я перестала носить линзы и ходила в очках. Линзы я только портила, и мне казалось, что нечто чужеродное сидит в моих глазах.

 — Мам…

 — Я знаю, что это не из-за отца, — перебила она. — Во всяком случае, не только из-за него.

 — Ты знаешь про Олли?

Она послала мне слабую улыбку.

 — Пет рассказала мне о том, что сделала. Да я бы и без неё догадалась. Не было сомнений, что вы с Олли не сможете держаться друг от друга на расстоянии, находясь здесь.

Я обхватила себя руками, пнув камешек под ногами.

 — Он меня ненавидит.

Мама как-то странно посмотрела на меня.

 — Это он тебе так сказал?

 — Нет, — я покачала головой. — Но по тому, что он наговорил мне, я это и так поняла.

 — Полагаю, Оливер обижен на тебя и рассержен, — осмотрительно произнесла она. — Но не думаю, что он тебя ненавидит.

 — В любом случае, знать меня он не желает, — вздохнула я, прижав ладони к щекам.

Вечерело, и воздух становился прохладным, но мне пока не хотелось возвращаться домой.

 — Ты должна понимать, что Оливер пережил много плохого после вашего развода. Ему правда было тяжело принять это, Чарли.

 — Я знаю, мам. Я понимаю, что Олли было тяжело, и мне жаль, что он прошёл через всё это из-за меня.

 — Чарли, с ним действительно было всё плохо, — с некой странной интонацией повторила мама, остановившись. Я тоже остановилась и обернулась к ней.

 — О чём ты?

 — Некоторое время у Олли были проблемы с самоконтролем и полицией, — осторожно сказала она. — Папа даже пытался поговорить с ним, как-то помочь, но…

Мама покачала головой, а мне захотелось на что-то опереться, но позади меня была только живая изгородь.

 — Когда это было? — Мой лепет еле слышен.

Мама на секунду задумалась.

 — Прошло уже больше двух лет. В последнее время у Оливера вроде бы всё наладилось. По крайней мере стены церкви он больше не таранит.

Она невесело улыбнулась, а я шокированно вытаращилась на неё.

 — Что?

 — Говорят, он тогда был очень пьян. Удалось отделаться исправительными работами, ну и он сам восстанавливал повреждения. Все же Олли тут знают как хорошего молодого человека.

Да, я тоже. Потому мне и дико слышать всё это. Речь как будто вовсе не о том парне, которого я знала.

 — Почему вы мне ничего не рассказывали?

 — Отец считал, что тебе не следует знать. — Мама погладила меня по спине — она не часто проявляла чувства таким образом. — И я была с ним согласна. Вы развелись, Чарли. Тебя это больше не касалось.

«Неправда, ещё как касалось», — подумала я, но вслух этого не произнесла.

***

Когда я возвращаюсь с прогулки, на телефоне меня ждёт сообщение от Рена Арчера. Рен частный детектив, с которым я долгое время веду дела. Он пишет, что не смог дозвониться до меня и чтобы я ему перезвонила сразу же, как смогу. Это срочно.

Есть лишь одна причина, которая не может ждать, поэтому моё сердце начинает бухать в груди, а во рту пересыхает, когда я набираю его номер.

 — Филипп Норрис получил повышение, — после короткого приветствия сообщает Рен. — Компания назначила его управляющим филиала в Кливленде.

Рен замолчал — мы оба понимали, что означает эта новость. Мне нужна опора, потому что мои ноги вдруг стали слабыми. Я отступила к кровати, тяжело опустившись на покрывало.

 — Они переезжают? Они все переезжают? — пробормотала я, не зная, на что надеюсь. Может быть, на чудо вроде того, что Рен возразит: «Нет, только Филипп. Миа с Заком останутся в Лос-Анджелесе».

Но он так не сказал.

 — Да, Чарли, все.

Я уловила в его тоне нотку сочувствия, хотя Рен был профессионалом и редко позволял своим личным чувствам влиять на дело. Но за последние четыре года он также стал мне кем-то вроде хорошего приятеля, если не друга.