Б1 надел наручники на Мориса.

– Ждать меня! Я возвращаюсь.

Роботы вышли из Зонтика. Морис шел между ними. Кузнечик проснулся и посмотрел на процессию мутным взглядом. Солнце поднималось выше и становилось теплее. Морис заметил, что дым вчерашнего большого костра до сих пор висит над травами тонкой полоской. Хотелось бы знать, насколько же я его недооценил?

Рустик следил за роботами из окна второго этажа. Итак, самозванец пока выбыл из игры. Командир еще не вернулся. Тогда вождем станет тот, кто сильнее.

Он спустился на первый этаж. Роботы прошли мимо, не обратив на него внимания. Конечно, они не получили такого приказа. Как много дыма в воздухе; он вышел на крыльцо. Кузнечик уже встал на ноги и обгрызал нижние ветки с деревьев.

– Б1! – позвал Рустик, – отдай мне винтовку.

Б1 отдал.

Рустик взял винтовку и прошел через двор, держа кузнечика на прицеле. И чего они все меня так боятся? – подумал Кузя, – ведь я сытый сейчас. Вот если бы голодный…

Рустик вошел в Зонтик. Последний Зонтик был самым сильным оружием сейчас, а у кого есть сила, тот и диктует условия.

Он сел в такое знакомое кресло водителя и проверил все системы. От систем осталось совсем немного. Все интеллектуальные боевые аппараты не работали.

Разрушенны верхние уровни мозга. Ничего, я справлюсь, не с таким справлялся. Он взлетел и сделал двойную петлю над самым домом. Два робота и Морис подняли головы. Даже кузнечик перестал жевать ветку. Зонтик взлетел метров на пятьсот и медленно поплыл в воздухе, высматривая Орвелла, как коршун высматривает полевку.

Системы распознавания не работали и Рустику приходилось следить за дорогами и лесом и помощью обычных оптических приборов. Это довольно утомляло. Он подвесил Зонтик над одной точкой и стал разбираться с теми системами, которые остались целы. Хотя у поверхности воздух был совершенно спокоен, здесь тянул сильный ветер. Ветер относил Зонтик в направлении тучи, медленно разворачивая его. Рустик увидел город, то есть, то место, которое когда-то было городом. Это выглядело так, как будто город сьели полчища термитов. Целыми остались только памятники неизвестно кому и странные скульптурные группы. Рустик наконец-то настроил систему распознавания голоса.

– Расстрелять! – приказал он.

На экране показался знак вопроса. Сейчас Зонтик мог только слушать, но не мог говорить.

– Расстрелять все эти скульптуры! – пояснил Рустик. – Все те, которые остались целыми в черте города.

Зонтик выпустил четыре ракетных очереди. Когда пыль рассеялась, на месте скульптур остались только воронки. Прекрасно. Значит, стреляем мы пока еще точно, – подумал Рустик и направил машину дальше от тучи. Ему не нравилась эта туча, явно созданная здесь искусственно. Край тучи был молочно-белым в косых лучах солнца и поднимался на громадную высоту, вертикальная плоскость чуть заметно перетекала, имитируя настоящее облако, но все равно оставалась плоскостью. Нижняя часть тучи была темного, графитового цвета. Системы Зонтика показывали, что туча издавала слабый гул. Эта штука может быть всем, чем угодно, но только не тучей, – подумал Рустик.

Как только он перестал следить за странной тучей, он заметил человеческую фигурку среди деревьев. А вот и командир.

Орвел возвращался. Он не решил пока, что будет делать с Морисом, но знал, что убивать его не будет. Слишком мало осталось людей. Промывание мозгов тоже не подойдет – здесь ведь не Земля. Пока его можно запереть, а там будет видно.

Вскоре покажется дом.

Над тем местом, где должал быть дом, вдруг взлетел Зонтик и сделал двойную петлю, дважды ослепительно сверкнув в лучах солнца. Орвелл вызвал Б1.

– Все в порядке, – сказал Б1, – Зонтик захвачен одним из членов экипажа.

Член экипажа имеет при себе винтовку.

Зонтик продрейфовал в сторону города, несомый воздушным потоком и остановился у самой тучи. Там он чуть замешкался, потом стал палить по городу ракетными залпами. Там ведь уже нечего расстреливать, – подумал Орвелл, – что это он так старается? Вдруг следующий залп ударил совсем рядом и Орвелла накрыло неплотной песчаной волной. Два дерева наклонились над воронкой и одно догорало.

Кружилась сухая трава и желтые листья. А ведь Зонтик не промахивается, – подумал Орвелл, – тогда почему же?..

Рустик не собирался убивать капитана. Он не собирался убивать капитана точным выстрелом. Ведь есть множество способов уничтожить человека, совсем необязательно его примитивно расстреливать. Он стрелял не в Орвелла, а рядом с ним, ожидая, чтобы фигурка побежала. И фигурка бросилась бежать. Это было похоже на компьютерную игру. Рустик почувствовал воодушевление.

Он гнал капитана в обратном направлении, точно указывая единственно возможный путь нечастыми выстрелами: сначала вверх по дороге, потом мимо тех двух холмов, потом прямо к перевалу, потом через перевал к космодрому. Отсюда, с высоты ему был виден космодром. Там уже всполошились, заметив выстрелы. Мелкие танкетки, тягачи, самоходки и погрузчики забегали, почувствовав опасность.

Сейчас они увидят перед собой человека. Нетрудно предсказать, что именно они сделают с этим человеком. Но особенно интересно, что бегущий человек тоже понимает в какую сторону его гонят и зачем.

77

Экипаж Отважного3 не выполнил свой долг. Зараженную планету нужно было уничтожить сразу же после получения приказа, но не сработал реликтовый меч.

После этого Отважный3 поробовал разрезать мечом несколько космических камней которые всегда плавают в черноте пространств (с плотностью примерно одна штука на миллиард кубических километров) и каждый из камней послушно взорвался.

Значит, реликтовый меч работал. Значит, дело было не в нем.

Возможно, дело было в расстоянии. Отважный3, пренебрегая собственной безопасностью, подобрался на околицу планетной системы Бэты Скульптора и нырнул в атмосферу крайней планеты, десятой по счету. Атмосфера была настолько разреженной, что даже не заслуживала преувеличительного прозвища «атмосфера», а поверхность полностью покрывалась морем из жидкого гелия с небольшими примесями жидкого непонятно чего. Отважный3 сразу пошел на дно, дно оказалось неглубоко, метров пятдесят с гаком, всего лишь.

Экипаж Отважного3 состоял из троих хмурых близнецов и Анастасии. Хмурые близнецы постоянно ругались между собою, но так вяло, что ни у кого не возникало желания подбить братику глаз или разбить нос, к примеру. Сейчас они были еще пасмурнее, чем обычно – ведь они не выполнили долг.

– Будем тянуть жребий? – спросил один из близнецов.

– А зачем?

– Кого-то же надо посылать?

– Тогда давай пошлем женщину, от нее пользы меньше всего.

– Может быть, мы все-таки будем тянуть жребий? Как-то неприлично получается.

– Рациональнее надо быть, – сказал третий близнец, – если женщина бесполезна, то надо жертвовать женщиной.

Остальные согласились с этим доводом. Действительно, рациональнее надо быть.

Ей обьявили приказ и она стала собираться. От нее требовалось подойти к планете на одноместном челноке и произвести неглубокую разведку. Потом снова будет испытан реликтовый меч и, если он и на этот раз не сработает, сбросить на Бэту Жучка.

Информация:

Жучок был утройством, которое применялось довольно редко. За все время, прошедшее с его изобретения, его использовали не больше десяти раз. Жучок представлял собой маленькой насекомое, похожее на клопа, размером со спичечную головку. Жучок имел элементарный генетический код, который позволял ему делать всего две вещи: питаться и неограниченно размножаться. Все структуры жучка были созданы из кремния, поэтому он питался в основном песком, но не брезговали и другими минералами. После того, как жучок попадал на планету, он начинал размножаться со скоростью один раз в две минуты – это означало, что уже через двое суток поверхность планеты была полностью сьедена и покрыта многометровым шевелящимся и шуршащим панцирем жучков. Когда количество жучков становилось критическим, они переставали питаться и включался механизм автоматического нагрева. Слой жучков, которым была покрыта планета, разогревался до полного расплавления. Жучки гибли, а планета превращалась в гладкий глазированный шарик. Жучки применялись редко, потому что всегда уничтожали целую планету, не было силы, способной остановить сброшенного Жучка.