– Ага, вот я и попался! – прокричал человек, пав ниц перед Органоном. Эту фразу полагалось произносить, сдаваясь патрулю.

Очень быстро раздетый понял свою ошибку.

– Бежишь? – спросил Органон.

– Бегу.

– А где одежда?

– Бросил. Не смог оторвать документы. Вот и бросил. И ты бросай.

Органон посмотрел на свои колени. Его документы представляли собой цветные концентрические окружности (индивидуальные, как отпечатки пальцев), нанесенные люминисцентной краской. Такие светятся по ночам, а сквозь ультрафиолетовые очки заметны на расстоянии двух километров. Говорят, что патрули всегда ходят в таких очках.

– Не брошу, – сказал Органон, – а вдруг дождь?

Раздетый попросил список, выбрал настроение номер три, позволяюще рассуждать вообще, но понемногу, и задумался.

Как известно, дождь, состоящий из заноз, неприятен толлько на первых порах, а потом смертелен. Потому и опасно гулять по открытым местностям. Но гулять в раздетом виде означает более мучительный конец.

– Ну, я не знаю, – промямлил раздетый. Органон отдал ему свою куртку.

Нового знакомого звали Френсисом, он был толст, дрябл и неопределенного возраста, однако, гораздо моложе старого Органона.

Они попытались развести костер, но деревья здесь были сделаны из пластика, который не горел. Пришлось греться песнями о родной земле. «Ах ты великая до звезд!» – выкрикивал Органон. «Какой большой у тебя рост!» – с воодушевлением подхватывал Френсис вторую строку гимна. «Проклятье одинокой гидре!» «Не отдадим мы общий мир ей!» И так далее. К утру они здорово отдохнули. Перед следующим переходом Органон все же снял брюки с мишенями и закопал их в прелые листья. Идти стало холоднее, но легче. Вскоре они вышли на дорогу и услышали приближающийся мотор. Выбрав настроение «Вон пошел!», они довольно быстро побежали в кусты. Броневик проехал так близко, что можно было бросить камешком.

На башне красовалась реклама палаческой фирмы Глюон и сыновья. «Казним быстро и недорого». «Каждый второй беглец из рая – наш постоянный клиент». Броневик проехал.

– Слушай, а чего ты решил бежать? – просил Френсис, – жить надоело?

– Не могу объяснить, не то настроение.

– Так выбери другое.

– Ни одно не подходит. Знаю, но сказать не могу.

– Кушать хочешь?

– Ага.

На соснах со вчерашнего дня во всю росли грецкие орехи, так что в пище недостатка не было. Френсис сорвал жменю и начал хрустко жевать, сплевывая скорлупки. Внутри некоторых попадались бумажки с надписями, сделанными от руки, химическим карандашом – такие он выбрасывал. Органон поднял одну из бумажек, слегка расплывшуюся (автор смеялся до слез) и прочел: «Биригитесь, иду па следу. Потпизь: потруль»

– Это он нам пишет?

– Вряд ли, – ответил Френсис, – просто здесь все орехи такие.

– А тебе не кажется, что за нами следят?

– Кажется. Вон они, за деревом.

Старый Органон обернулся и увидел трех поспешно прячущихся людей с автоматами и в ультрафиолетовых очках.

– А что ж ты раньше не сказал?

– Манекенам не знакомо чувство страха, – ответил Френсис.

Органон оторвал манекену голову и отправился в обратный путь по собственным, плохо заметенным, следам – искать настоящего Френсиса. Вскоре нашел, и выкопал его из под листьев, с двухметровой глубины, холодного и растолстевшего от регулярного питания почвенным соком. Нашел и вынул кляп, сделанный из старых треугольничков фронтовой почты. Френсис рассказал свою историю о том, как ночью его выкрали и подменили, не покормив, не напоив и даже не сводив в баньку. На войне как на войне, но не до такой же степени.

– Они идут за нами по пятам, – продолжил он.

Вскоре они наткнулись на ветхую доску объявлений. Объявление красовалось всего одно: «Прогноз погоды – неутешительный». Френсис выбрал из списка настроение старой негритянки, расстроенной поведением внука, и начал плакать.

Органон присоединился к нему. Вооруженный патруль придвинулся совсем близко и уже не стесняясь выглядывал из-за соседних стволов. Время от времени патруль выкрикивал патриотические лозунги. Внезапно Органон увидел под ногами странный предмет и отломил его. Предмет оказался довольно крупным грибом.

– Что ты там нашел?

– Гриб.

– Ну и что?

– Он настоящий. Пахнет.

– Не может быть, – твердо отрицал Френсис, продолжая плакать, – настоящих грибов не бывает.

Над тайгой собирались грозовые тучи. Патруль, посовещавшись, отступил к броневику.

– Как ты думаешь, успеем убежать до дождя?

– А потом куда? Здесь же тайга на тысячи километров.

– А если сдаться?

И они побежали за броневиком. Старый Органон бежал медленнее, по причине старости. По ходу дела он выломал сучковатую палку и стал опираться на нее, как приличествовало старикам. Он привык вести себя прилично. Младший Френсис был так же хорошо воспитан и стал бежать медленнее по причине дряблого телосложения и потому что привык уступать место старшим. И, отставая друг от друга, они постепенно остановились и церемонно раскланялись, по всем правилам приличий. Броневик остановился тоже.

– Эй, вы там! – прокричали из броневика, – мы вас все равно не возьмем!

Пропадайте под занозами! Скоро полетят! Ха-ха-ха!

Среди веток, медленно жужжа, опустилось несколько первых, самых голодных, заноз. Одна заноза пребольно впилась Френсису в подмышку и продолжала с плотоядным чавканьем зарываться все глубже в дрожащую плоть.

– Надеюсь они не ядовиты, – сказал Френсис, не успев выбрать настроение и потому очень спокойно.

Но дождь так и не пошел. Тучи продолжали восьмерками носиться над лесом, что означало крайнюю степень опасности. Все лесные зверьки позабивались в загодя подготовленные дупла и закрылись загодя заговленными заслонками с выгравированными изображениями владельцев и их краткими биографиями в трех удостоверенных экземплярах. Вороны расселись на ветках и начали каркать беду на два голоса. В этот момент Органон снова нашел гриб. И гриб опять оказался настоящим. Это означало, что они почти дошли.

Выбрав настроение поиска, они стали на четвереньки и стали принюхиваться.