— Ты постарайся поскорее подучиться у него, — говорила она брату. — С этой специальностью, мне кажется, тебе будет легче устроиться. А то видишь, что мне приходится терпеть — работаешь, стараешься, а с тобой обращаются, как с прислугой. Иногда такая злость берет!

Сон внимательно посмотрел на сестру:

— Да, раньше я все дома сидел, ничего не знал, а теперь многое начинаю понимать!

— Часто, чтобы заработать чашку риса, сколько унижений вынесешь! И отчего это они все такие звери? Жадные, бессердечные!

Чунг уснул прямо на циновке. Тут же стоял и поднос с ужином. Ан подняла ему рубашонку — на спинке у малыша темнели синяки. Сердце у нее сжалось.

— Посмотри, что они с ним сделали! А он, оказывается, храбрый малыш! Вбегаю в комнату, смотрю: его бьют, а он ни звука, весь покраснел от злости и все норовит снова укусить хозяйского сыночка.

По губам Ан скользнула довольная улыбка, она наклонилась к сыну, согнала с его лица комара, потом осторожно взяла на руки и, погладив мягкие волосы, прижалась губами к нежной щечке.

— Завтра я свожу его к Тиепу, пусть посмотрит, нет ли чего серьезного.

— Не стоит. Попроси у него лучше немного спирта, я разотру Чунгу спину.

После ужина Сон убрал посуду и сел читать учебник по фармакологии. Ан отнесла сына на кровать, опустила москитник и сама легла рядом. Но сон не шел. Голова была полна забот и тревог. Завтра снова надо отправляться на поиски работы. Впрочем, зачем отчаиваться, даже если она посидит несколько дней дома — не беда! Сколько лет с утра до вечера гнет спину, слепнет от этой работы! Может же она позволить себе отдохнуть немного? К тому же Гай просила ее купить кое-что. Теперь сестру стали звать по-другому — Ба. Труднее всего будет достать типографскую краску. Хорошо бы узнать, где теперь Лап… Интересно, отросли у Гай волосы? Наверное, она уже разыскала на угольных копях дядюшку Мана. Вот и снова собралась вся группа, только Кхака и Тхиета нет! Ан вздохнула. Через несколько дней все равно надо устраиваться на работу. Может быть, действительно поступить к доктору Тиепу? Нет! Ан снова вздохнула. Таким, как она, молодым одиноким матерям, живется нелегко. Ан погладила по голове сына. Совсем еще маленький! Пройдет немало лет, прежде чем он вырастет, станет таким, как Сон, тогда она может за него уже не волноваться. А она состарится. Останется сын жить со своей старой матерью или полюбит какую-нибудь девушку и уедет от нее? Ан улыбнулась. Ну что за дурацкие мысли лезут в голову! Сердце заныло от щемящей тоски. Кхак, родной, как же рано ты ушел от нас, покинул и меня и сына! Ан поднялась с постели, вывернула поярче лампу, достала пожелтевшую карточку Кхака. По щекам медленно скатывались слезы.

Как приятно отдохнуть дома! Никто тебя не унижает, не придирается, не надоедает бесконечными замечаниями. С утра Ан натаскала полный водоем воды, перестирала все белье, подмела, убралась в доме и во дворе, вскипятила воды, чтобы искупать Чунга. Когда она посадила его в деревянное корыто, малыш блаженно вытянулся в воде.

— Посиди спокойно, я посмотрю, как у тебя спина. И хватило же у людей совести так избить малыша!

— Ой, мама, не трогай, там больно!

— Вот беда! А внутри у тебя ничего не болит? Здесь не больно?

Чунг, не отвечая, набрал воды в ладошки и плеснул на нее.

— Ах, ты на маму брызгать!

Ан зачерпнула ладонью воды и вылила ее на голову Чунгу. Тот поежился, смеясь, потом протянул руку и пощекотал ей шею. Она в ответ пощекотала его под мышкой. Сын запрокинул голову и залился веселым смехом. Но вот купание закончилось, Ан отнесла малыша в дом, вытерла, переодела в чистое белье и посадила на кровать.

— Посиди здесь, пока я переоденусь. Видишь, что ты сделал с моим платьем!

В дверь постучали.

— Кто там? Это вы, Тощая Хай?

Ан открыла дверь и зарделась от смущения — это был доктор Тиеп.

— Извините. Входите, пожалуйста.

— Вы со мной так почтительны, а ведь я теперь почти свой человек в этом доме.

— Ну что вы, как можно! Садитесь, пожалуйста.

Ан вышла в соседнюю комнату и наскоро переоделась. Потом она заварила чай. Сегодня доктор, этот немолодой седеющий мужчина в очках, казался ей каким-то смущенным.

— Я тут был по соседству, у одного пациента, ну и решил зайти проведать малыша. Сон рассказывал мне…

— Спасибо. Где же вы оставили машину?

— В начале улицы. Я уже так давно не был у вас, что едва дом не перепутал. Как ваше здоровье? Приведите-ка сюда Чунга, я посмотрю его.

Доктор внимательно осмотрел синяки на спине мальчика, потом приложил ухо, послушал, а когда закончил осмотр, вынул из портфеля баночку с мазью и таблетки.

— Если у ребенка поднимется температура, сразу сообщите мне.

— Хорошо. Всю ночь он вздрагивал и один раз даже закричал во сне.

— Он у вас здоровенький мальчик, я думаю, все обойдется. Но на всякий случай возьмите лекарства. Я слышал, вы опять без работы? Ну что за люди!

Доктор Тиеп снял очки, долго протирал их, близоруко щурясь, задумчиво и как-то растерянно смотрел на Ан. Она разлила чай и пододвинула ему чашку. Он взял было чашку и тут же снова поставил на стол.

— Послушайте, Ан, я смотрю, нелегко вам с братом живется… Я один, весь дом, приемная, инструменты, лекарства — все это без присмотра. Те, кто служит у меня, разворовывают все это потихоньку… Если бы вы… я был бы очень…

Ан долго молчала.

— Я вам очень благодарна за доброту, но я ничего не понимаю в вашем деле, боюсь, не справлюсь.

— Но… вы все-таки подумайте.

Он надел очки, взял портфель и пошел к двери. Ан проводила гостя и остановилась на пороге. Доктор медленно шел по переулку, высокий, сутуловатый, грустно понурив голову. Нет, Ан просто не могла принять его предложение!