Глава 51. Тревожные вести и неожиданные открытия

Эта неделя началась с ощущения опасности. Сначала я не могла понять, откуда во мне поселилось это тревожное чувство, а затем всё стало ясно. Из крепости Роксбург пришла неутешительная и ужасная весть — Октопус сбежал.

Ренана срочно вызвали к императору, затем ледовый маг направился в темницу, которая должна была стать местом заключения бывшего СБИста. Вместе с ним отбыли Вейн и Дуэйн. Поэтому, наши поиски на некоторое время прекратились, точнее, занималась я ими в одиночку. Когда же вся троица прибыла назад, артефакторы заперлись в лаборатории и сутками из неё не выходили, впрочем, они и сейчас редко оттуда появляются.

Ренан разрывался между расследованием побега Октопуса, своей непосредственной работой и нашими планами. Естественно, в свете таких событий мне хотелось поскорее раскрыть тайну послания Саймона и Вероники, да и страшно стало, чего уж скрывать. Не хотелось мне вновь повстречаться с Октопусом.

Я предложила Ренану сделать перерыв в наших поисках, но ледовый маг отказался. Он заявил, что будет спокойнее себя чувствовать, если я всегда буду у него на виду. Профессор Айс постоянно провожал меня домой, а когда водник не мог находиться рядом, за мной незримой охраной всегда следовал кто-то из особого управления. Я опасалась, что Октопус захочет отмстить мне за своё заточение. А как причинить сильную боль? Только через дорогих моему сердцу людей. Поэтому, Найс и Марта вновь перебрались в академию под крыло Нестора Родимира и Дариуса Мелье. Арманд Ле'Стре уехал с Майей к себе в отдалённое имение. К тому же, я так понимаю, он решил познакомить подругу с будущими родственниками. Надеюсь, у них всё хорошо сложится.

Весть о побеге Октопуса пока не просочилась в массы, об этом позаботился Профессор Айс. Однако как долго он сможет скрывать эту новость? К тому же, император требовал от Ренана результатов расследования и скорой поимки беглого преступника. В такие минуты я искренне радовалась, что мои дороги с имперскими структурами разошлись, но жалела ледового мага. Ему приходится очень тяжело. А я старалась жить прежней жизнью, но всё время была настороже и пыталась разобраться с рукописями древних эмпатов.

Не скажу, что я оказалась удачливым шпионом и сразу нашла интересную информацию. Нет, не так. Познавательного материала было как раз много, но тот, который пролил бы свет на наши поиски, пока не обнаружился. Тем не менее, я исправно изучала рукописи древних эмпатов и пересказывала Ренану то, что прочитала в них. У нас даже образовался своеобразный отряд в поисках скрытой истины, в который входили я, Профессор Айс и Вейн. Правда, артефактора мы подключали только в случае необходимой консультации с технической стороны вопросов. Большей частью Вейн проводил время в лаборатории. Он вместе с Дуэйном что-то там мудрил.

Я старалась найти что-то действительно стоящее. Конечно, для меня вся информация, заключенная в древних рукописях, была такой. Но не для Ренана и Вейна.

В один из таких дней, когда я в очередной раз рылась в архиве, мне удалось найти кое-что интересное для всех членов нашего маленького отряда. Правда, потом мои сообщники и меня удивили. Но для начала следует всё рассказать по порядку.

Итак, каждый мой визит в закрытую секцию императорского архива начинался одинаково. Я приходила к главному архивариусу Майлзу Шот'Лак, и он провожал меня до нужного мне сектора. Следует сказать, что после той давней беседы с Ренаном, и с учетом последних событий с заточением Октопуса, главный архивариус был предельно вежлив со мной. Еще бы, ведь я имею допуск в тайные чертоги архива! К тому же, Майлз Шот'Лак оказался достаточно сообразительным человеком и не задавал вопросов, что же понадобилось бывшему аналитику особого управления, а теперь свободному прорицателю, в секретной части архива. Допуск выдан лично императором, а значит, обсуждению и обдумыванию не подлежит.

Следует сказать, что закрытые части архива, были такими в прямом смысле этого слова. Они представляли собой большие отдельные комнаты со стеллажами. Возле каждой из секций дежурил стражник, проверяющий посетителей на предмет наличия артефактов, потому что в эту часть архива разрешалось проходить без оных. Возле стражников находилась металлическая арка с руническими формулами артефакторов — разработка особого управления, между прочим, а точнее одного неугомонного работника Дуэйна Гловиса, чтоб мой друг жил долго и счастливо! Так вот, эта самая арка как-бы сканировала (ох, и придумал же он словечко!) визитера, распознавая у посетителя наличие артефактов. Причем, указывала их количество и места расположения. Кроме этого, хитро-мудрое изобретение Гловиса распознавало даже «пустышки», то есть неактивированные артефакты. Помимо того, для посетителей архива существовало еще одно правило — посещение при наполовину опустошенном магическом резерве. Впрочем, в основном касалось оно стихийников — обладателей активной магии. Ибо прорицатели, некроманты, артефакторы и целители, потенциальными разрушительными магическими выплесками не страдали — тип магии другой.

Так вот, в тот день я в очередной раз наведалась в архив, прошла через творение Дуэйна и скрылась в недрах закрытой секции.

Я долго оглядывала зал, пытаясь понять, что же еще мне не бросилось в глаза. Довольно большую часть рукописей я уже изучила. Решив положиться на эмпатическое чутьё, я стояла посреди комнаты, затрагивая магические струны и ноты, и просила, чтобы мне указали место, где я смогу найти такую необходимую сейчас информацию.

Незримая магия потянула меня в дальний угол. Я рылась в шкафу, когда мне на голову посыпались свитки с верхней полки. Они чуть не похоронили меня под собой, почти полностью засыпав, а еще какая-то небольшая книга в очень твердом переплёте больно стукнула меня по лбу. Наверняка шишка останется. Из-за двери раздался стук и голос охранника.

— Сьерра Каролина, у вас всё в порядке?

— Да, всё хорошо, — крикнула я, выбираясь из-под книжных завалов.

Я со злостью посмотрела на раскрытую книгу, потерла лоб и замерла. Почему-то мне показалось, что мелкий почерк, которым была исписана причина моей головной боли, был мне знаком. Я уже где-то видела этот характерный наклон и завитки заглавных букв. Открыла книгу и углубилась в чтение.

Это оказался дневник одного из магов прошлого. В то время было модным описывать свою жизнь, а также давать характеристику историческим событиям, которые свершались в период жизни человека, ведшего дневник. Многие люди старались придумать вычурное или красивое название своим книгам. Так, на свет появились «зеркала души», «свидетели истории», «жизнеописания» и «путеводители», «напоминалки», «незабывалки», «исторические страсти» и даже «творцы судеб». Кроме всего прочего, данные «современники событий» украшались драгоценными камнями, секретными замочками и артефактными самопишущими перьями.

Владелец этого дневника был, видимо, более скромным либо не обладал неуёмной фантазией и достаточными средствами — его дневник не имел названия и был в обычном переплёте, правда, очень твёрдом. Моя голова успела оценить обложку.

Я пролистывала страницы, пропуская моменты, связанные с семьей, но, тем не менее, поняла, что владелицей дневника была молодая девушка, которая недавно сочеталась браком с любимым человеком. Жил автор дневника во времена «столетних магических войн». А вот это уже интересно. Возможно, я найду в нём то, что нам нужно.

В общем, часть записей сводилась к следующему. Девушка повествовала о своей жизни не от момента рождения, как это было принято в дневниках, а с того времени, как в ней — первой в роду — проявился дар эмпата. Она рассказывала, как было трудно обуздать свою магию, ибо она буйствовала, то раскрывая перед девушкой эмоции и чувства окружающих её людей, то блокируя даже собственные ощущения автора. Однажды начинающая магичка-эмпат не почувствовала боли, когда обварила кипятком ногу, зато потом физические страдания вернулись с удесятерённой силой.

По устоявшейся традиции, все эмпаты должны были стать «стражами порядка»

Эмпаты — своеобразное древнее СБИ или особое управление. Я хмыкнула, а вот эта запись перекликается с текстом, что я читала некоторое время назад. Что же дальше?

Семья девушки не хотела отдавать её на службу, но справиться с эмпатической магией они тоже не могли. Поэтому, когда на пороге их дома появились «стражи порядка», девушка сама вышла к ним и отправилась на обучение.

Я подумала, что вряд ли бы поступила, как она. Расстаться со своей семьей и служить зарождающейся империи. Нет, я бы не рассталась с Вернерами, если б не Октопус.

Далее девушка описывала своё обучение, как ей помогли преодолеть «первый кризис».

А вот еще один знакомый термин. Неужели это означает, что Талиса была не первым магом-эмпатом? Надо непременно найти те старые рукописи.

На последнем курсе, который состоял из практики в регулярных войсках «стражей порядка», девушка познакомилась со своим будущим мужем.

Знакомство состоялось своеобразно. Избранник девушки оказался преступником. Встреча произошла во время облавы, которую устроил отряд девушки. Ей пришлось сойтись в поединке с молодым парнем, который подчинил её своей воле, ибо сам также оказался эмпатом, и его личный резерв был намного сильнее, чем у девушки. Её противник сбежал, парализовав волю, сорвав первый поцелуй с её уст и оставив ей на память необычного цвета розу. Магичка рассказала своим сослуживцам о большой силе ускользнувшего преступника, описала внешность. «Стражи порядка» были обеспокоены — резерв преступника был действительно высок, если он смог подчинить своей воле обученного адепта последнего курса. На поимку преступника было брошено много сил, но по иронии судьбы, он попался в ловушку, расставленную отрядом девушки.