Глава 47. Ужин в «Белой лошади»

Мы сидели в харчевне «Белой лошади», за столом, уже ставшим мне родным после первого посещения гостиницы, и ужинали.

На дворе бушевало нешуточное ненастье. Ветер гулко хлопал неплотно прикрытыми оконными ставнями, казалось, что он сорвёт их с петель. Мрачные, черные тучи неслись по небу, как Неистовый гон — неупокоенные, призрачные воины из древних сказаний. Ливень нещадно поливал землю. Раскаты грома проносились волнами по небесной тверди. Молнии расчерчивали небо, ослепляли улицу огненными вспышками и врывались светом в окна, создавая разительный контраст с атмосферой, царящей в «Белой лошади».

В отличие от улицы, здесь было тепло, сухо и уютно. Весело трещали дрова в огромном камине. Неяркий свет был приятен глазу, а одинокий музыкант тихо наигрывал на лютне какую-то ненавязчивую мелодию. Из кухни доносились умопомрачительные запахи, доводящие до обонятельного бреда счастливых, а главное, успевших укрыться от непогоды постояльцев гостиницы.

В данную минуту кроме нашего столика, посетители «Белой лошади» оккупировали еще пять столов. Немногочисленные жители гостиницы тихо переговаривались за ужином.

— Брат, значит? Решили назначить меня своим родственником? — с ухмылкой спросил Ренан, отрезая ножом кусочек сочного ароматного мяса.

— Но не могла же я назвать вас своим мужем или начальником. Пострадала бы репутация сьерры Монс.

Я основательно выплакалась в имении, и теперь была спокойна, даже немного шутила.

— Предполагаю, что сьерра Анна Монс могла бы даже обрадоваться подобному прикрытию. Кто может понять этих неадекватных любительниц душещипательных историй? Но чем же наша писательница второсортных романов так изрядно вам насолила, если вы решили воспользоваться её именем? — усмехнулся Ренан.

— Просто помню вашу науку, что на задании необходимо соблюдать инкогнито, — почему-то сейчас я была собой довольна. Почему? Потому что понимала, Профессор Айс также удовлетворён моей предусмотрительностью.

— Отрадно слышать, что работа в особом управлении пришлась весьма кстати и пополнила ваш шпионский арсенал, — Ренан тоже усмехнулся. И я убедилась в своей правоте на счет реакции ледового мага. Он одобряет мои действия.

— А вы откуда знаете сьерру Монс? Читали её произведения? — мне захотелось немного подразнить Профессора Айса. Возможно, это была нервная реакция на события уходящего дня.

— Не поверите, но эта предприимчивая особа дважды подкараулила меня. Сначала я заметил, что она подстерегает меня возле дома, а затем сьерра Монс пыталась проникнуть в особое управление. Прямо как в лучших традициях рассказов про удалых шпионов. Но я не поддержал её резидентских порывов и отправил восвояси. Однако уверен, что Анна Монс непременно опишет этот эпизод в новом увлекательном чтиве, — под конец этой тирады в голосе Ренана сквозила откровенная ирония.

— Что будет дальше? — спросила я ледового мага после непродолжительного молчания.

— Суд. Не знаю, сможем ли мы предоставить письмо Саймона и Вероники, как улику. Но надеюсь, что император примет его к сведению.

— На суде будет присутствовать повелитель?

— Конечно, это же преступление, связанное с магией. Что вы вообще знаете о судовой системе в империи?

— К моему стыду, я абсолютно неосведомлена о судопроизводстве Нейлианда.

— Здесь нечего стыдиться. Наоборот, значит, вам посчастливилось избежать этого общения. Крайне сомнительное удовольствие, между прочим.

— Не скажу, что знакомство с СБИ намного приятней.

— Что ж, несомненно в этом вы правы. Но вернёмся к судовой системе. Изначально, судебные дела разделяются на две большие группы: магические и немагические. Первую группу курирует лично император, его слово в судебном решении становится последней инстанцией. В этой группе рассматриваются преступления, которые связаны с магией. Вторая группа находится под эгидой магически неодарённого судьи. Он рассматривает обычные преступления. Однако при этом судья второй группы отчитывается перед императором, и повелитель имеет право отменить его решение.

— Значит, на этом судебном процессе будет присутствовать император.

— Несомненно. Тем более, что обвиняемый — работник имперской структуры. Да и ваша история полна загадок. Она всем любопытна — безродовой маг, который вовсе не является таковым. Если бы стала известна и другая ваша тайна, неизвестно, к каким последствиям это бы привело. Именно поэтому меня гложут сомнения. Стоит ли предоставлять письмо Саймона и Вероники де Вентрей в качестве улики?

Я видела, что Профессор Айс откровенно озадачен и не знает, какому варианту отдать предпочтение.

— Столько проблем из-за вашего дара и сильного резерва, — устало пошутил ледовый маг.

— Да уж, если бы моя семья была жива, всё сложилось бы по-другому. Или будь я безродовым магом со слабым резервом, на меня не обратили бы такого пристального внимания.

— Думаете, сильным родовикам легче живётся? — Ренан приподнял бровь, лицо водника выражало эмоции удивления и скепсиса.

— Несомненно! Разве может быть иначе? — я не понимала причину, по которой Профессор Айс так скептически усмехнулся.

— Каролина, вы ведь были в секретной части архива. Неужели вы думаете, что закрытые секции хранят лишь знания эмпатов?

Я вспомнила ряды секций, в которые у меня не было доступа, и отрицательно мотнула головой.

— Верно. Вот только наши секреты состоят лишь из одного-единственного свитка. И все самые страшные тайны связаны с родовой магией. Поэтому секции эти очень большие, учитывая количество магических родов.

Я поняла, что имел в виду Ренан. В секретной части архива хранились самые ужасающие и смертоносные тайны, связанные с аспектами родовой магии. Если представить, сколько у нас магических родов, то становилось понятно, что для секретов стихийников действительно было отведено огромное помещение.

— И какой же секрет храните вы? Или от вашего рода эта тайна также скрыта за семью печатями? — мне стало безумно интересно.

— Нет, конечно. Каждый род знает этот секрет, но не каждый маг может его использовать. Силы личного резерва не позволяют.

— А вы можете?

— Могу, но хвала всей существующей магии, мне ни разу не довелось использовать эту тайну.

— И что же это за смертельная сила?

— Вам известно, что в теле человека содержится большое количество жидкости.

— Да. Мне известен этот факт.

— Я могу заморозить жидкость внутри любого человека. Сосуды этого несчастного просто разорвутся ото льда. Скорость и степень замерзания также находятся в моей власти.

Всё это Профессор Айс произнёс совершенно спокойным тоном, даже обыденным. Подобная интонация внушала еще больший страх. Я сидела, как громом пораженная, и смотрела на ледового мага.

— Этот смертельный приём носит поэтичное название «ледяной поцелуй», — продолжил говорить Ренан.

— А вам известны такие способности других магических родов?

— Нет. Они хранятся в строгом секрете. Всё известно лишь императору. Единственный чужой приём, известный мне, это — «объятие смерти». Догадались, кто им владеет?

— Арманд Ле'Стре, — мне даже страшно было представить, каким секретом владел этот необычный некромант.

— Я никогда не видел, чтобы Арманд использовал секретную магию, но название говорит само за себя.

— Да. Это безумно жутко.

— Вы еще не нашли в архиве информацию о своих леденящих душу способностях? Только представьте, что может сделать эмпат с сильным магическим резервом?!

На миг я даже застыла. По спине прошелся табун мурашек. А ведь я также обладаю смертельными магическими способностями, только пока они мне неизвестны. И вполне может быть, что «ледяной поцелуй» или «объятие смерти» окажется невинной шуткой в сравнении с моими возможностями. Чего стоит одно внушение эмоций! А ведь я понимала, что это далеко не всё.

— Признаться честно, не рассматривала свои возможности в подобном русле, — озадачилась я, — но вы вновь заставили меня задуматься. Интересно, что подразумевали Саймон и Вероника, когда писали, что эмпатическая магия забрала с собой часть сил?

— Мне самому интересен этот фрагмент послания. Но я точно знаю, кто может пролить свет на эту загадку, — Ренан задумчиво смотрел на огонь в камине, что обогревал харчевню. Я видела, что в своих размышлениях маг унёсся далеко-далеко.

— Боюсь, император не удовлетворит нашу тягу к раскрытию истины, — невесело протянула я в ответ.

— Помыслы повелителя известны лишь ему самому. Но ясно одно — если Воржиаль предоставил вам доступ в секретную часть архива, то он желает, чтобы вы изучили всю имеющуюся там информацию. И, возможно, он ждёт, что вы придете к нему получить ответы на свои вопросы.

— Предпочитаю сама докопаться до истины. Но хочу признать, что пока мне это плохо удаётся. Некоторые прочитанные мной свитки содержат полную бессмыслицу и околесицу.

— На вашем месте я не был бы столь категоричен. Порой случается так, что именно подобные несуразные на первый взгляд вещи таят в себе много открытий.

— Я полагаюсь на ваш опыт в подобных делах. Не буду спорить.

Остаток ужина прошел в тишине. Кажется, мы сказали друг другу всё, что хотели.

А на следующее утро я и Профессор Айс покинули гостеприимного хозяина «Белой лошади» и умчались в Лейцбург.