Глава 49. Суд

Император Велианор Воржиаль прошествовал по залу и опустился в кресло главного судьи.

— Да начнётся судебный процесс, и свершится справедливое правосудие, — в наступившей тишине голос императора был подобен рокоту реки, что несет свои воды, переворачивая камни, в потоке увлекая их за собой, — введите обвиняемого, — негромко произнёс повелитель.

Стражники ввели Октопуса. Все люди, присутствующие в зале, подались вперёд, дабы лучше рассмотреть мага, преступившего законы империи. Земляной маг, еще недавно состоящий на службе в одной из самых больших, сильных и опасных структур империи, бывший СБИст, был слегка помят, небрит, но шествовал гордо и смотрел на всех свысока, будто он и не подсудимый вовсе. Руки и ноги мага были скованы цепью с кандалами со встроенными артефактами, блокирующими магию.

— Слушается дело о двойном убийстве, похищении и попытке похищения, подделке информации, сокрытии улик, злоупотреблении властью, шантаже, нарушении императорских указов, — секретарь суда перечислил обвинения.

— Стирн Октопус, признаётесь ли вы в совершенных преступлениях? — спросил император земляного мага.

— Нет. Я не совершал ничего из того, в чём меня пытаются обвинить, — голос Октопуса был глух.

Я чуть не задохнулась от возмущения, услышав его ответ. Конечно, я понимала, что чистосердечного признания не услышу. Но такая откровенная ложь?! Просто немыслимо!

— Хорошо держится, гад, — услышала я тихую фразу где-то с задних рядов. Обернулась. Дуэйн — мой друг-артефактор был автором этой фразы.

— Стороны обвинения и защиты, можете начинать, — дал отмашку император.

— Верховный суд, я прошу дозволения подробно зачитать все обвинения, предъявленные Стирну Октопусу, подозреваемому в свершении этих ужасных злодеяний, — начал главный имперский обвинитель Ганс Ястро.

— Зачитывайте, — лицо Воржиаля было непроницаемым, голос рокотом разносился по залу.

— Стирн Октопус обвиняется в убийстве четы магов Саймона и Вероники де Вентрей, а также в насильном удержании в неволе их младшей дочери Кассандры, попытке убийства и последующего убийства старшей дочери де Вентрей, Амалии. Обвиняемый подозревается в домогательствах и попытке пленения Каролины Вернер, урождённой де Вентрей. Данное преступление отягчается тем, что Стирн Октопус пытался использовать служебное положение в личных целях, то есть злоупотреблением властью. Кроме того, он пытался избавиться от свидетеля. На основании вышеперечисленного я бы хотел допросить Стирна Октопуса в зале суда.

— Я разрешаю допрос, — дозволил Велианор Воржиаль.

Октопуса отконвоировали на кафедру для допроса.

— Стирн Октопус, вы признаёте, что вместе со своими ныне почившими родителями организовали покушение на Саймона и Веронику де Вентрей? — Ястро начал допрос.

— Нет.

— Вы признаётесь, что внесли ложную информацию о смерти Амалии и Кассандры де Вентрей в реестр магических родов?

— Нет.

— Вы признаёте, что силой удерживали Кассандру де Вентрей, младшую дочь погибшей четы де Вентрей?

— Нет.

— Вы признаётесь в убийстве Кассандры де Вентрей?

— Нет.

— Вы признаётесь в убийстве Амалии де Вентрей, старшей дочери Саймона и Вероники де Вентрей?

— Нет.

— Вы признаётесь, что пытались шантажировать Кассандру де Вентрей посредством её новорожденного ребёнка?

— Нет.

— Вы признаётесь в похищении и попытке убийства кучера, вашего бывшего слуги, проходящего свидетелем по этому делу?

— Нет.

— Вы признаётесь, что используя служебное положение, домогались и пытались пленить Каролину Вернер, урождённую де Вентрей?

Октопус замешкался с ответом и повернул ко мне голову. Я видела взгляд маньяка за маской невинно обвиняемого.

— Нет.

— Верховный суд, беру вас в свидетели, что подозреваемый Стирн Октопус не признал ни одно из предъявленных ему обвинений. Меж тем, у стороны обвинения имеются неоспоримые доказательства вины подозреваемого. Поэтому, я прошу вызвать первого свидетеля, Найса Вернер.

Я встрепенулась. Не знала, что пекарь будет свидетелем.

— Пригласите первого свидетеля, — произнёс император.

Найс Вернер вышел на кафедру для допроса.

— Сьерр Вернер, обязуетесь ли вы отвечать только правду на заданные вам вопросы? — спросил император моего несостоявшегося приёмного отца.

— Клянусь, ваша честь.

— Приступайте, — обратился повелитель к Ястро.

— Сьерр Вернер, расскажите нам о той ночи, когда вы нашли на дороге корзинку с ребёнком.

Найс рассказал уже известную историю.

— Видели ли вы что-нибудь необычное в ту ночь?

— Самым необычным для меня была корзинка с Каролиной.

— Вы больше никого не видели той ночью?

— Нет.

— Скажите, вам удалось удочерить найденного ребёнка?

— Нет, в Министерстве магии мы получили отказ, основанный на заключении СБИ.

— Что было в этом заключении?

— В нём говорилось, что найденная мной девочка не может быть удочерена, так как является магом с сильным магический резервом. Она подлежит отправке в приют, согласно «указу 20–30». Кроме того, значилась приписка, что наши жизненные условия не позволяют содержать ребёнка-мага.

— Кто составлял заключение?

— Стирн Октопус.

— Благодарю вас, свидетель. Можете идти. Как видит уважаемый суд, у подсудимого была причина, чтобы написать такое заключение. Я прошу вызвать еще одного свидетеля, магистра факультета предсказателей магической академии имени Зороистра Первого, сьерра Дариуса Мелье.

Дариус занял место за кафедрой для допроса.

— Скажите, пожалуйста, магистр Мелье, в каком возрасте у предсказателей просыпается дар?

— Всё зависит от личного магического резерва. Но обычно не раньше восьми-десяти лет.

— Мог ли Стирн Октопус обнаружить прорицательский дар у шестилетнего ребёнка?

— Это маловероятно. Магия прорицателей пассивная. В отличие от стихийников, у которых первый магический выплеск проявляется еще при рождении.

— Значит ли это, что Октопус, подозреваемый в преступлениях, мог просто узнать девочку?

— Я протестую, сьерр Ястро пытается склонить свидетеля к ответу, нужному стороне обвинения, — вмешался Карл Дорн, защитник Октопуса.

— Замечание принято, — произнёс император.

— Я не могу ответить на этот вопрос объективно. Но наука доказала факт, что сильный магический резерв при пассивной магии обнаружить возможно в возрасте восьми-десяти лет.

— Благодарю вас, магистр Мелье, — Ястро отпустил второго свидетеля, — как видите, ученые утверждают, что обнаружить магический резерв у шестилетнего мага невозможно. К тому же, напоминаю, девочка числилась сиротой. Я прошу уважаемый суд акцентировать на этом внимание и настаиваю на том, что Стирн Октопус просто узнал ребёнка из-за его внешнего сходства с матерью, Кассандрой де Вентрей.

— На данный момент суд не может полностью принять ваши аргументы. Но мнение ученых магов принято к сведению, — ответил Велианор Воржиаль.

— Сторона обвинения вызывает следующего свидетеля — сьерру Каролину де Вентрей.

Помимо воли я вздрогнула, поднялась со своего места и направилась к допросной кафедре. Пока я шла, слышала тихий шепот с задних рядов и ощущала любопытные взгляды, прожигающие спину.

— Сьерра Каролина де Вентрей, обязуетесь ли вы говорить только правду, открыто и непредвзято? — спросил у меня повелитель Воржиаль.

— Да, верховный судья, мои ответы будут честными, — ответила я императору.

— Я разрешаю допрос третьего свидетеля, — громко сказал Велианор и посмотрел на меня. Мне показалось, что в его взгляде мелькнуло одобрение и подбадривание.

— Скажите, сьерра де Вентрей, вы знали, что являетесь неродной дочерью Найса и Марты Вернер? — задал вопрос Ястро.

— Да. Когда я была маленькой, они рассказали мне эту историю.

— Это произошло до того, как вас обнаружили маги из СБИ?

— Да. Я с трёх лет знала, что Найс и Марта меня нашли и забрали к себе.

— Вы чувствовали какое-то ущемление из-за этого обстоятельства?

— Ни в коей мере. Меня всегда любили.

— Вы помните, кто из работников СБИ узнал вас в тот день?

— Да, — я погрузилась в воспоминания, так тщательно гонимые мною, — это было весной, в апреле. Я вышла в лавку, искала Марту, чтобы покормить свою собаку, и услышала голоса в торговом зале лавки. Кроме неё в лавке был еще один человек. При виде меня он замолчал, при этом смотрел так, будто призрака увидел. Тогда он спросил у Марты, сколько мне лет? Марта ответила, что мне шесть. После этого человек показал удостоверение СБИ и пытался меня увести. Но Марта не позволила. Человек разозлился, он сказал, что вскоре вернётся и тогда заберёт меня. А через два дня меня забрали в приют.

— Кто был этим человеком, вы помните?

— Да, — я посмотрела на бывшего СБИста и перевела взгляд на Ястро, — этим человеком был Стирн Октопус.

По залу прошелся ропот.

— У обвинения больше нет вопросов к свидетелю.

— У стороны защиты есть вопросы, — вмешался Карл Дорн.

— Задавайте, — разрешил Воржиаль.

— Сьерра Каролина, по какой причине вы нарушили «указ 20–30» и не явились в СБИ для тестирования на подтверждение магического резерва сразу после окончания академии?

— Я нашла работу в особом управлении. Тестирование прошла там же.

— Каким образом прошел тест?

— Протестую, защита пытается раскрыть секретную информацию, — возразил Ястро.

— Принято, — подтвердил повелитель.

— Сьерра Каролина, расскажите, что произошло в СБИ между вами и подозреваемым Октопусом, когда вы прошли тестирование на подтверждение магического резерва? — спросил Ястро.

— После прохождения тестирования на меня напал Стирн Октопус. Он угрожал мне. Сьерр Ренан спас меня, — последовал ответ.

— В каких действиях выражались угрозы Октопуса?

— Он схватил меня за руки и кричал, что я принадлежу ему.

По залу вновь прокатился гул голосов и стих по мановению руки повелителя Воржиаля.