Пока я ошарашенно смотрю на свои ладони, кто-то стаскивает с меня Дениса, и я замечаю его лицо. Безжизненное и потухшее. На нем так и застыла его предсмертная усмешка, которую с нарастающей силой пытаются стереть капли дождя.

— Никита! — облегченно кричу я и захожусь в рыданиях. — Никита!

— Тише, Май, все хорошо. — Кит крепко сжимает меня в своих объятиях. — Все закончилось, Май. Все закончилось.