Подкрепление подоспело вовремя.

Оглушительный лай заполнил дворы. Черно-белая псина, прозванная Гитлером за длинный мохнатый чуб, привела всю стаю с конечки и полтора десятка разномастных дворняг атаковали крыс с тылу. К облегчению Тани, грызуны не стали принимать бой – они порскнули в разные стороны и исчезли в считанные секунды. Одну крысу все-таки задавили, но ни псы ни коты не прикоснулись к трупику, даже нюхать его не стали. Животные озирались, опасливо щурились, коты дыбили шерсть, собаки поджимали хвосты, скулили и все же не отходили от девочки.

Всхлипнув, Таня утерла лицо грязной ладонью и тяжело поднялась. Лохматый Барин, самый крупный и важный из челноковских псов, шумно вылизал ей щеки и оцарапанные ладони. Нельзя сказать, что Тане нравилась забота мохнатого друга, но она понимала – другого слова «люблю» в собачьем языке не нашлось.

До пятиэтажки где жил Бабаджи, оставалось пройти сто метров. Таня представила, как она покажется мальчишкам в таком виде – ободранная, перепачканная, слюнявая – и нервно хихикнула. Пофиг!

Стая проводила девочку до подъезда и моментально расточилась, как только закрылась дверь.